Calendar Girl. Долго и счастливо! - Одри Карлан

– О боже… Не уверена, что я могу… – Я попыталась отстраниться, но Уэс не позволил.

– Ты возьмешь все, что я тебе дам, Миа.

Уэс продолжал двигать пальцем, пока я в полном беспамятстве скакала на нем.

– Однажды ты будешь принадлежать мне полностью. Вся и без остатка. И я буду защищать тебя всегда. – Его голос переполняли чувства, или желание, а может быть, то и другое. Не знаю. Я могла только ощущать, как он наполняет меня, дополняет меня, переворачивает мой мир.

– О боже, я люблю тебя, – сказала я, приподнимаясь, с размаху опускаясь, откидывая голову и кончая. Его палец продолжал двигаться, пронзая меня, вознося меня на такие вершины наслаждения, что я задохнулась.

– Ох, твоя щелка такая сладкая и тесная, – сказал он, убирая палец и хватая меня за бедра. Он совершил несколько яростных толчков, вонзился на всю длину и излился в меня с длинным блаженным стоном. О, это чересчур. Слишком острое удовольствие. Слишком много любви. Просто… слишком. Я отключилась.

* * *

Я пришла в себя, лежа на груди у Уэса. Он гладил мои волосы. Я потянулась и почувствовала, что у меня болят мышцы живота, спины и кое-где еще. Я как будто скакала на дикой лошади и упала. Но знала, что победила.

– Моя девочка. Ты отключилась ненадолго.

– На сколько? – пробормотала я ему в грудь, не желая больше шевелиться.

Он хмыкнул.

– Я успел снять тебя с члена, уложить и прижать к себе. Поверить не могу, что ты вырубилась.

– Ну, это было круто, – сказал я, целуя его в грудь.

Уэс продолжал гладить мои волосы и спину.

– О да. Что заставило тебя попробовать эту позу?

Я пожала плечами.

– Не знаю. Никогда так раньше не делала. Ты свел меня с ума, и я просто хотела почувствовать тебя внутри. Так было быстрее, чем переворачиваться.

Уэс хмыкнул.

– Да уж. Это сработало. Мне понравилось смотреть, как твоя попа двигается надо мной. И я видел, как мой член входит в тебя. Это классно, детка.

– Похотливая душонка! – Я улыбнулась, куснула его за сосок, потом поцеловала.

– Эй, полегче! Еще немного, и я сделаю так, что ты не сможешь ходить, – предупредил он.

Я приподняла голову, и он выгнул брови.

– Неужели? – хмыкнула я и продолжила наслаждаться его телом. Провела руками по груди. Кожа Уэса была гладкой, если не считать полоску светлых волос, идущую к лобку. Потом спросила: – Как ты думаешь, нам всегда будет так хорошо?

За всю свою жизнь у меня никогда не было мужчины, от секса с которым я сходила бы с ума. Но с Уэсом все иначе. Я все время была готова. Днем и ночью. Вспотевшая после спортзала, вся в песке и соли после купания в океане. Я была готова отдаваться ему в любое время. Вряд ли это было нормально.

Уэс поднял мой подбородок и заглянул в глаза.

– Я думаю, что когда любишь, всегда хорошо. Это же проявление наших чувств. Быть вместе, соединяться физически и духовно в единое целое – вот что важно.

Я улыбнулась, подвинулась и завладела его губами в медленном глубоком поцелуе.

– Я хочу, чтобы так было всегда. – Я сказала это как обещание, ведь я была готова на что угодно, чтобы сохранить то, что между нами.

Руки Уэса перебирали мои волосы.

– Детка, мы всегда будем любить друг друга. Через год, через десять лет, даже через пятьдесят. Ты моя вторая половинка. Нас ничто не разлучит. Через несколько недель ты станешь моей официально, но ничто не изменится. Ты уже моя. – Он указал на сердце.

Я слушала его тихие признания, его слова о любви и нашем будущем, и у меня на глазах выступили слезы.

– Да, не изменит. Я твоя. Навсегда, – пробормотала я в его грудь и подумала о будущем. Мы мало что обсуждали, если не считать переезд в его дом в Малибу и мою работу у доктора Хоффмана. Я взволнованно спросила: – Каким ты видишь наше будущее, Уэс?

Совместная жизнь – это то, что пары обсуждают, перед тем как решают пожениться. А через две недели пути назад не будет. Не то чтобы я струсила или что-то в этом роде. Я знала, что моя судьба – быть рядом с ним, но в каком качестве? Жены, понятное дело. Наверное, друга, а что еще он видит на горизонте?

Уэс хмыкнул.

– Ты спрашиваешь, какой я вижу нашу жизнь через пять лет? Как в университете, когда ты составляешь планы на пятилетку?

Я нахмурилась.

– Я не училась в университете, так что не знаю. Но да, что-то вроде того. Чего ты ждешь от нашего будущего и от меня?

Его руки сомкнулись вокруг меня еще крепче, и он прижал меня к себе еще сильнее, окутывая своим теплом. Просто сказка. Его грудь – самое прекрасное место на Земле.

– Ну, я бы сказал, что в следующем году тебя ждет большой успех у доктора Хоффмана. Больше, чем ты думаешь. – Я подняла голову и увидела по его лицу, что он действительно так считает. – Я серьезно. Думаю, публике ты пришлась по душе, и топ-менеджмент в «Сенчури» уже понимает, какой бриллиант им достался. Они захотят использовать тебя по полной. И нам придется принимать это во внимание.

Я снова легла на его грудь.

– Я с нетерпением жду, когда мы начнем вести обычную жизнь супружеской пары. Устраивать барбекю летом, приглашать друзей, вместе готовить еду, кататься на серфе… – Он широко улыбнулся, а я провела губами по его твердому соску. – Ты будешь работать, а я… пока не знаю, чем займусь. – Он вздохнул.

Не глядя на него, я задала вопрос на миллион, вернее, на много миллионов, который висел между нами с момента его возвращения из Индонезии.

– А как насчет фильма?

Его пальцы напряглись, но не причинили мне боль. Я поняла, что это мучительный вопрос.

Я почувствовала, как он шевелится, и услышала, как он вертит головой на подушке.

– Сложное дело. С одной стороны, это вопрос уважения к погибшим. Люди лишились жизней, создавая это кино. Не выпустить его в прокат – это неуважение. На деньги, которые можно заработать на этом фильме, их семьи могут жить долго, очень долго. Я знаю, что у многих из них были дети. Конечно, все они имели страховку, и в договоре есть пункты, предусматривающие выплаты в случае гибели во время выполнения работы, но деньги не заменят любимого человека. – Уэс втянул воздух сквозь зубы, и его голос дрогнул. – Мы их не забудем. Я их не забуду.

Я взглянула вверх и увидела слезу на щеке. Подвинулась, перекинула ногу через него и легла сверху, взяла его лицо в руки. Поцелуями осушила щеки, надеясь, что могу облегчить его боль и тяжелую ношу.

– Хочешь знать мое мнение? – спросила я. Человек вроде Уэса не нуждается в непрошеных советах. Если он хочет, я скажу, но я не стану навешивать на него дополнительную тяжесть.

Он прочистил горло.