Расчет или страсть? - Софи Джордан

И этого будет довольно.

Это было больше чем похоть. Хит знал об этом. Он понял это, почувствовал и принял всем своим существом в тот момент, когда Порция задрожала под ним в спазмах оргазма. Сразу следом наступил его черед. Он купался в наслаждении. Наконец он мог забыть о сдержанности. Зачать детей с этой женщиной – что может подарить ему в жизни больше радости?

Она тяжело дышала под ним, и это еще больше возбуждало его. Он приподнялся на локтях. Он готов был остаться в ней навечно.

– Порция, – начал он, убежденный в том, что сегодня она ответит ему «да». Он предпочел не анализировать, почему ему было так важно то, чтобы именно сегодня, сейчас она согласилась стать его женой. Он просто знал, что должен стать этой женщине мужем, чтобы, просыпаясь утром, он мог видеть ее. Каждый день. До конца жизни. Он никогда не поступит с ней так, как отец поступил с матерью. Скорее он вырвет себе сердце. – Порция, я…

– Порция? Ты не спишь? – В дверь тихо постучали, и они оба соскочили с кровати, словно их одновременно огрели раскаленной кочергой. Хит бросил ей ночную рубашку и наспех привел в порядок себя. Он смотрел на узкую полоску света под дверью в спальню.

– Порция? – еще раз спросил женский голос под дверью. – Можно войти?

Она в страхе толкнула Хита в грудь в направлении балкона. Ему пришло в голову, что он мог бы потянуть время и дождаться, пока дверь в спальню откроют, и тогда вопрос об их браке решится сам собой. И все же он не хотел, чтобы она вышла за него потому, что к этому ее вынудили обстоятельства. Он хотел, чтобы она сама захотела за него выйти.

Он шарил взглядом в темноте, он хотел заглянуть ей в глаза, ему отчаянно хотелось сказать ей…

– Уходи, – прошептала она.

– Завтра, – успел сказать он, прежде чем шагнул на балкон и пропал в ночи.

Порция успела нырнуть под одеяло за мгновение до того, как Астрид вошла в ее спальню. Сердце билось как сумасшедшее, и дыхательные упражнения не помогали.

– Ты все еще не спишь? – удивленно спросила Астрид.

– Не сплю. – Щеки ее горели.

– Почему ты не попробовала тоник? Я велела приготовить его специально для тебя по моему рецепту.

Порция взглянула на бокал на тумбочке. Она действительно совсем о нем забыла. Она всегда с сомнением относилась к тонизирующим напиткам по рецептам Астрид.

– Ты должна попробовать. Один глоток, и эти противные морщинки в уголках глаз и губ исчезают полностью. Ты увидишь, какие чудеса он творит с внешностью.

Порция взяла бокал в руки. Отчасти для того, чтобы угодить Астрид, отчасти чтобы отвлечь ее и не дать рассмотреть подозрительно сильно смятую постель. И еще – чтобы она не обратила внимания на запах секса, наполнявший комнату. Порция одним махом осушила бокал. У тоника был вкус вина, смешанный с чем-то очень горьким. Порция поморщилась.

– Умница, – сказала Астрид и неожиданно ласково похлопала Порцию по руке.

– Астрид, – начала было Порция, – я знаю, что ты на меня злишься…

– Тихо. – Астрид взмахнула рукой и, старательно избегая смотреть на Порцию, подоткнула под нее одеяло. – Давай не будем об этом говорить.

– Пожалуйста, поверь мне. Я говорю, что все будет прекрасно, значит, так тому и быть. Я даю слово.

На губах Астрид играла загадочная полуулыбка. Отчего-то при виде этой улыбки что-то сжалось у Порции в животе. Между лопатками побежал холодок. Ее охватило тревожное предчувствие.

– Я знаю, Порция, – спокойно сказала Астрид, – и я больше на тебя не сержусь.

Порция пристально посмотрела на Астрид, пытаясь понять, что стояло за этой ее улыбкой. Или гримасой? Потому что глаза Астрид не улыбались. Эта улыбка была маской, что надевала Астрид всякий раз, когда бывала на людях. Улыбка, за которой могло скрываться все, что угодно.

– Теперь тебе надо поспать. – Астрид повернулась и вышла. Дверь щелкнула, и комната вновь погрузилась во мрак.

Порция вскочила с кровати. В надежде, что Хит не ушел, а ждет где-то поблизости, она вышла на балкон и громким шепотом позвала его по имени.

В ответ тишина. Он исчез.

Расстроенная его уходом, Порция потерла плечи, ежась от холода. Она стояла на балконе, перегнувшись через перила, и смотрела вниз.

И тогда приятная истома навалилась на нее. Странно. Всего лишь пару секунд назад она даже усталости не чувствовала. По коже побежали мурашки, но она по-прежнему стояла на балконе. Ноги вдруг налились свинцом. Она посмотрела вниз, словно ожидала увидеть кандалы на лодыжках. Повернувшись, она с трудом оттолкнулась от перил. Вдруг ей захотелось в постель, под одеяло.

Она шагнула вперед, схватившись за балконную дверь. Ноги отказывались ее держать. Кровь хлынула в голову. В ушах зазвенело. Казалось, голова набита ватой.

Она схватилась за дверь обеими руками, цепляясь за дерево. Она даже обломала ноготь в попытке устоять, не соскользнуть на пол.

Колени подогнулись под ней, и она упала, свалилась на пол, словно тряпичная кукла. Голова закружилась, и она провалилась в черноту.

Хит низко склонился над рукой леди Астрид, тонкой и изящной бледной рукой с голубыми прожилками вен. Такой хрупкой и слабой на вид.

– Лорд Мортон, как мило, что вы нанесли нам визит. – Однако во взгляде леди Астрид слабости не было и в помине. Глаза ее цвета кофе резко контрастировали с цветом кожи и волос. Эти глаза смотрели прямо и жестко, буравили насквозь. У этой хрупкой блондинки был настоящий мужской взгляд.

– Прошу прощения, что не нанес вам визит раньше, ваша светлость. Я слышал, что вдовствующая герцогиня нездорова. – Он опустился в кресло напротив нее.

Леди Астрид едва заметно кивнула:

– Это так, хотя за последние несколько дней ей стало значительно лучше.

– Очень рад это слышать. Я знаю, что моей бабушке будет крайне неприятно узнать, что вдовствующая герцогиня Дерринг больна. – Не в силах больше продолжать эту бессмысленную светскую болтовню, он спросил: – А как поживает леди Порция? Она сегодня принимает?

– Порция? – Леди Астрид резко выпрямилась и отвела плечи назад, словно готовилась к чему-то неприятному. На долю секунды в ее взгляде промелькнула тревога. – Вы пришли навестить Порцию?

– Да. Мы с ней познакомились в Йоркшире.

– Познакомились, – пробормотала она, словно прокатывая слово во рту языком. Одним стремительным движением она поднялась и прошла к буфету в углу.

Стоя к нему спиной, она напрямик спросила:

– Каковы ваши намерения в отношении Порции? – Она открыла дверцу буфета и достала поднос с графином и бокалами. – Херес?

– Нет. – В первый момент его неприятно поразил тот тон, каким был задан вопрос о его намерениях. Впрочем, если подумать и принять во внимание обстоятельства – бегство из страны лорда Дерринга и болезнь герцогини, – вопрос был вполне обоснован.