Веселый Роджер на подводных крыльях - Владимир Васильев

– А кто разбирается хорошо?

– Кто? Те, кому это нужно. Шнырики некоторые. Вот он, например. – Криста показала на самого маленького наездника на летающем диске, того, который все время молчал.

– Он? – изумился Ник. – А он что, разумен?

Криста, кажется, обиделась.

– Ник! Он, между прочим, селентинец!

– Прости, – поспешно выпалил Ник. – Я думал, на Селентине разумны только такие, как ты, только люди.

Криста поглядела на него странно.

– Ну и чушь иногда лезет тебе в голову. Ник! Я бы до такого ни за что не додумалась, даже нарочно.

– Прости, Криста, – искренне извинился Ник. Еще раз. – Я многого просто не понимаю. На Земле разумны только люди, вот я и подумал, что у вас то же самое.

– Только люди? – с внезапной жалостью переспросила Криста. – Бедные вы, бедные… Нет, постой! А тот шнырик, которого поймал Буга? Он ведь брал какие-то пробы у озера. Ты хочешь сказать, что он неразумен?

Ник едва не поперхнулся – закашлялся и Криста не замедлила увесисто шлепнуть его по спине. Кашель сразу же прошел.

– Э-э-э… – протянул Ник, отдышавшись. – Тот шнырик был не живой. Точнее, не совсем живой, хотя в нем присутствуют органические элементы. Я его вырастил, точно так же, как выращивал дома. Понимаешь?

– Нет, – честно призналась Криста. – Если ты его вырастил, как он может быть неживым?

– Ну, понимаешь, его придумали и создали люди. Он – механ, инструмент. Вроде палки, которой ты можешь дотянуться до плода, если рук не хватает. Ты ведь не считаешь палку разумной, хотя она когда-то тоже выросла?

Криста нахмурилась и некоторое время думала.

– Нет. Это неправильно. У тебя ошибочные аналогии, – заявила она.

Ник пожал плечами.

– Помнишь, я тебе рассказывал, что земляне пошли по механическому пути развития? Из мертвых предметов – камня, дерева, железа – они строили различные приспособления и механизмы, со временем все более сложные…

– Дерево – живое, – рассеянно заметила Криста. – Ник, давай поговорим об этом позже, ладно?

Нику пришлось согласиться.

В общем, еще два дня он брал с собой реквизит, но даже не доставал его из рюкзачка, а на третий резонно подумал – какого черта? И оставил рюкзачок в лагере. Градиленко не замедлил наехать на него по этому поводу, но Ник, почувствовав свою очевидную нужность, осадил шефа контактеров без всякой жалости и церемоний. Не сумел справиться сам? Вот сиди теперь, не вякай и другим не мешай.

Градиленко заткнулся, но (Ник это чувствовал) затаил злобу.

«Ну и пусть, – подумал Ник сердито. – Какое мнение селентинцы сложат о землянах, если одним из первых познакомятся с типом вроде Градиленко?»

Ник и себя-то не считал достойным представлять всю Землю. Но лучше уж он, Никита Капранов, существо без особых достоинств и далеко не без недостатков, но не Градиленко же…

Ник огляделся, непроизвольно ежась. Казалось, на таком ветру его должен был пробирать озноб, но ничего подобного. Ничего. И, кстати. Ник неожиданно сообразил, что давно уже не чувствует давний вывих левой ноги. Обыкновенно вывих напоминал о себе – ступишь неудачно или споткнешься – и привет. Пару дней хромоты и боли.

На Селентине Ник не вспомнил о нем ни разу.

Поскольку заняться было все равно нечем – а ожидание назвать занятием не поворачивался язык, – Ник плюхнулся у ствола особо раскидистой шавоши, повозился во мху и помассировал ногу.

Нет. Не чувствуется вывих – даже если подняться, поставить ногу на внешнюю часть стопы и легонько перенести на нее тяжесть тела.

А ведь раньше стоило так сделать, и поврежденные в том злосчастном матче связки тотчас начинали противно ныть.

Вздохнув, Ник покосился на ближайшее супердерево, от которого его отделяло метров семьдесят. Могучий ствол возносил ветви и листву высоко в поднебесье. Подумать только, самые старые из этих невозможных растений выше земной Джомолунгмы…

Биологи, кстати, заявили, что супердеревья невозможны. В принципе. Что они нарушают целый ряд фундаментальных биологических принципов и законов. И с присущей ученым непоследовательностью принялись их изучать – вполне невозмутимо, словно существование принципиально невозможных растений их нисколько не смущало.

Ник и сам многого не понимал. На высоте нескольких километров холодно – на той же Джомолунгме сплошные снега, какая зелень, какие листья? Супердеревья этому и не думали внимать – они были покрыты листвой до самой макушки, царапающей небо.

Впрочем, сколько раз жизнь делала на первый взгляд невозможное возможным? Считалось, что жизнь в межзвездном вакууме возникнуть не может. И – здрасте-пожалуйста! События в заколдованном секторе ADF-503-417. Астахов догадался, что принимаемые ими за чужие звездолеты объекты на самом деле являются животными, приспособившимися к обитанию в вакууме.

Считалось, что…

Крупная шишка, пущенная ловкой рукой, угодила Нику прямо в лоб. От неожиданности Ник подскочил и, конечно же, отвлекся от размышлений.

Из ближайших кустов нехотя выступил Буга. Брат Кристы.

– Привет, Ник! – поздоровался он. – К тебе даже подкрадываться неинтересно. Можно топать, можно шуршать листвой и хрустеть ветками – ты все равно не заметишь.

– Привет, Буга. Извини, я задумался.

Буга фыркнул:

– О чем ты можешь задуматься? О своих картинках на пласти-ке?

– Тебе Криста рассказала?

– О картинках? Нет, шнырик. Самый мелкий. Пожаловался, что загадки на картинках были очень простыми.

Ник смешался.

– Погоди… Но я же никому не показывал эти картинки! Как он мог их видеть?

– Ему Криста нарисовала. Слушай, пойдем к реке сходим, а? Мне рыбы наловить нужно, наставник просил. А когда наставник просит, отказываться как-то неудобно, сам понимаешь…

– Погоди, Буга! Пойдем, пойдем мы с тобой на реку, только ответь – Криста ведь тоже не видела этих картинок!

– Видела, – перебил Буга. – Как бы она их нарисовала шнырику, если она их не видела?

– Ну, видела, конечно, – сдался Ник. – Но она их не рассматривала, просто взглянула один раз, и все.

– А разве этого недостаточно? – удивился Буга. – Взглянула и запомнила.

– Но она говорила, что не разбирается в математике!

– Так и есть. Не разбирается. Поэтому она и рисовала непонятные картинки шнырику.

– То есть… ты хочешь сказать, что Криста их просто запомнила? А потом воспроизвела?

– Да! Ник, ты находишь это странным? Прости, но я нахожу странным то, что ты находишь это странным.

Ник поскреб в затылке. Ну и ну. Похоже, аборигены обладают фотографической памятью. Или это уникальная способность одной лишь Кристы?