Мальтийский апельсин - Анна Данилова

Таня позвонила Лере и пригласила ее в Бобровку. «Есть разговор». Она знала, что Лера уже через час будет здесь. После того, что они проделали с Леной, Таня с Лерой стали подругами. Она собиралась объявить Лере, что найдет Минкина и попросит, чтобы он пригласил ее на суд в качестве свидетеля, чтобы подтвердить, что в момент убийства Астровой Лена Сайганова находилась в доме и не могла никого зарезать. Ни доктор Нечаев, ни Саша Гольцев, ни Дмитрий Сайганов, ни Юлик Прудников, ни Лера Тарвид, ни Лена Сайганова, ни сама Таня Камышина – никто не убивал Астрову-Рожкову. Ее убил кто-то посторонний, и, скорее всего, никто и никогда не узнает имя истинного убийцы, как не узнают и ответа на главный вопрос: за что могли убить молодую женщину? Таня надеялась, что Лера поддержит ее в этом хотя бы ради того, чтобы потом всю оставшуюся жизнь не мучиться угрызениями совести по поводу того, что это с их слов, с их подачи была взята под стражу и обвинена в трех убийствах Сайганова. А то, что она сама призналась в этих убийствах, – разве не указывает на то, что она не в себе? Она уже не цепляется за жизнь, за свободу, ради которой она застрелила мужа, как в тот день, когда угрозами пыталась привлечь Леру на свою сторону. Разве это не было проявлением ее пошатнувшегося разума? Лена – психически нездоровый человек и нуждается в лечении…

Лера приехала как раз к обеду. Вид у нее был испуганный, словно она заранее знала, что Таня никогда не пригласила бы ее вот так, среди рабочего дня, просто для того, чтобы выпить с ней чаю. Она, видимо, так же, как и Таня, каждый день ждала каких-то новостей, касающихся этих убийств и особенно ареста Лены. Чувство вины и ей не давало покоя.

– Я приехала не одна… – с порога выпалила она. – Я больше не могу так… Там, в прокуратуре, меня бы не поняли, конечно… Словом, я нашла человека, действительно законченного алкаша, который согласился полезть за пистолетом. Еще я позвонила Шубину, чтобы предупредить его об этом, но он, я думаю, уже в Москве… Я сообщила Корнилову о том, что собираюсь сделать, и предупредила его, что если мы там что-нибудь найдем, то чтобы он приехал или прислал своих людей… Я перестала спать по ночам и чувствую себя ужасно… И еще, я должна буду рассказать тебе еще что-то очень важное и спросить совета. Больше мне некому довериться…

– Мне тоже… – сказала Таня. – И где твой алкаш? Ему нужно дать какой-нибудь инструмент?

– Я все приготовила, прежде чем искать человека… Большой магнит, веревку… Думаю, что старое ведро здесь найдется и какие-нибудь железки, швабра… Еще я привезла пять метров целлофана, чтобы потом все грязное упаковать и выбросить. Я должна это сделать… А вдруг там никакого пистолета нет?

Пистолет нашли через два часа. С помощью магнита, ведра и металлической лестницы. Человек, который для того, чтобы проделать эту работу, выпил два стакана водки, осторожно, как если бы это была бомба с часовым механизмом, достал его из ведра и положил на полиэтилен, после чего тяжелой походкой отправился в душ – отмываться…

– Представляю, сколько головной боли доставит Корнилову известие об этом пистолете… – сказала Таня, руками в перчатках убирая следы грязной работы. – Но теперь мы хотя бы знаем, что убийца бросил пистолет в яму, что это действительно так, что это – реальность, а не блеф…

– Зато я теперь просто уверена, что на нем отпечатки пальцев Лены, – отозвалась Лера, собираясь звонить в прокуратуру. – Мы должны были, слышишь, должны были это сделать…

– А ты не хочешь прежде позвонить Шубину?

– Так ведь его нет в агентстве, он в Москве… Ты же знаешь, его нанял Каротин, и он пустился, как гончий пес, по московскому следу Оли…

– Вот и я тоже никак не могу привыкнуть, что никакая она не Ольга. Вот ведь история… И зачем ей было менять имя? Думаю, ее убили из-за наркотиков… У нас все преступления из-за наркотиков.

– Она не была наркоманкой, – в голосе Леры послышался металл. – Она любила пиво, это правда, но наркотики – этого не было, я точно знаю.

– А кто сказал, что она была наркоманкой? Она могла заниматься распространением наркотиков там, в Москве. Взяла партию на реализацию и не расплатилась, как это бывает… Или же ее кто-то кинул, обманул, понимаешь, и она осталась должна крупную сумму денег! Вот она и сбежала оттуда, решила вернуться к себе домой. Но квартиры-то уже не было, она ее подружке своей продала, Ольге Астровой. Что ей было делать? Она позвонила ей, сказала, что попала в безвыходное положение, попросила приютить, позволить ей жить в ее квартире…

– Но, если она, как ты говоришь, решила исчезнуть, спрятаться, чтобы ее не нашли, тогда почему же она на самом деле не поменяла фамилию, не сменила паспорт? Те, кто ее мог бы искать из-за наркотиков, если верить твоей версии, догадались бы, где ее можно искать в первую очередь. Возвращаться в родной город, чтобы спрятаться в нем, – по меньшей мере глупо, ты не находишь?

– А если у нее элементарно не было денег на фальшивый паспорт? Что ты на это скажешь?

– Нет, она не была похожа на человека, который прячется. Вспомни, она носила яркую, броскую и, я бы даже сказала, вызывающую одежду, постоянно была на людях, на проспекте, в самых дорогих ресторанах, встречалась с мужчинами… Нет, она никого не боялась.

– Но тогда почему, почему же она взяла себе другое имя?!

Ответа на этот вопрос они не знали, как не знали, кто убил Марину. На какое-то время они замолчали, чтобы собраться с мыслями и признаться друг другу в том, ради чего они и встретились: Таня хотела попросить совета у Леры, как ей поступить с Сашей, а Лера намеревалась признаться Тане в том, что Марина Рожкова хранила у нее все свои сбережения и дала поносить дорогое кольцо, и теперь Лера не знает, имеет ли право оставить у себя все это и стоит ли сообщать об этом кому бы то ни было.

Но что-то, видно, произошло в мире, в воздухе, который вдруг стал плотным, а солнце спряталось за облако. В саду было тихо, если не считать шума льющейся воды в душе, где мылся бомж.

– Алиби… У нас у всех было алиби… – вдруг сказала Лера. – Ты понимаешь, что это значит? У всех. Но так не бывает. Кого-то одного тогда за столом не было… Зачем мы делаем вид, что убийцы среди нас не было? Был, был, конечно, был. Он приехал в Бобровку только для того, чтобы убить ее…

– Лера, что с тобой?

– Ты не понимаешь… – Глаза Леры наполнились слезами. – Ты не понимаешь, что я вдруг почувствовала. Но мне сейчас показалось, что она где-то рядом, что она слышит нас… Пойми, я была очень привязана к ней, я хотела быть похожей на нее, я любила ее, как любили все те, кто ее знал, кроме, конечно, Сайгановой…

– Лера, ты стала совсем бледной… Тебе нехорошо? Хочешь, я принесу тебе воды?

– Таня, ты помнишь ее лицо?

– Да, конечно, помню.

– А ты когда-нибудь видела, чтобы глаза ее светились счастьем?

– Я не так часто видела ее…

– Со стороны может показаться, что я оплакиваю совершенно никчемное существо, падшую женщину, бездельницу и распутницу, каких свет не видывал, но на самом деле это не имеет никакого значения… Да, она не работала, жила как птица, питаясь подножным кормом, нисколько не задумываясь о своем будущем. И знаешь почему?