Безмолвный пациент - Алекс Михаэлидес

Четкого плана я не придумал – имелся лишь смутный замысел. Подобно неопытному художнику, я держал в голове финальный образ работы, не представляя, как достичь желаемого результата. Немного погодя направился к дому. Калитка оказалась не заперта, и я шагнул в сад. В крови забурлили адреналин и трепет: я незаконно проник на чужую территорию.

Вдруг дверь черного хода стала открываться. Надо укрыться! Куда? Пришлось быстро ретироваться в летний домик в глубине сада. Не успел я отдышаться, как рядом раздались шаги. Неужели она заметила меня? Кто-то шел к домику. Отступать некуда! Я вынул из кармана только что купленную маску-«балаклаву» и натянул ее на голову, а на руки надел перчатки.

В помещение вошла женщина. «Да, дорогой, поняла! Увидимся в восемь. Хорошо! Я тоже тебя люблю», – произнесла она в трубку сотового. Затем, нажав на отбой, включила переносной вентилятор. Пару мгновений нежилась в потоке прохладного воздуха, обдувавшем ее длинные волосы. Потом взяла кисть и подошла к холсту, установленному на мольберте. Женщина стояла ко мне спиной, лицом к окну, и внезапно заметила в стекле мое отражение. Наверное, блеснуло лезвие ножа, который я держал в руке. Она напряженно застыла и медленно обернулась. Я заметил в ее глазах испуг. Пару мгновений мы молча смотрели друг на друга.

Так я впервые оказался лицом к лицу с Алисией Беренсон. Остальное вы уже знаете.

1

Из дневника Алисии Беренсон

23 февраля

Тео только что ушел. Я сейчас одна и спешу записать все, что случилось. У меня мало времени. Надо успеть, пока еще есть силы.

Сначала я думала, что схожу с ума. Легче поверить в мое безумие, чем в то, что произошло на самом деле. Но я не сумасшедшая! Увидев этого человека в кабинете психотерапии, я не была уверена: в нем было что-то знакомое, но и другое тоже. Я узнала эти глаза – их форму, цвет. От мужчины пахло теми же сигаретами, тем же лосьоном для бритья. Манера и ритм речи – но тон почему-то был другим. Я терялась в догадках, пока на следующем сеансе он не выдал себя с головой, произнеся те самые слова, которые навсегда врезались в мою память: «Я здесь, чтобы помочь! Я хочу открыть вам глаза!»

Как только я услышала эту фразу, все части головоломки встали на свои места. Это он. Что-то во мне перемкнуло, мозг словно отключился, дав волю чисто животному инстинкту. Я страстно желала убить этого человека. Убить или быть убитой. Я прыгнула на него и попыталась задушить, выцарапать ненавистные глаза, раздробить череп на тысячу осколков. Не успела – меня оттащили в сторону, накачали лекарствами и заперли. После этого случая я сорвалась. Вновь стала сомневаться в себе: вдруг это не он, вдруг я все напридумывала?

Может ли Тео быть тем преступником? Какой ему смысл приходить сюда и издеваться надо мной вот так? А потом я поняла. Заявление про желание помочь – вот самая тошнотворная часть его плана! Тео – маньяк, и, видя мои мучения, он получает извращенное удовольствие. Он вернулся, чтобы позлорадствовать.

«Я здесь, чтобы помочь! Я хочу открыть вам глаза!» Теперь мои глаза действительно открылись. Пусть подлец узнает, что я его раскусила! На очередном сеансе я рассказала откровенную ерунду про то, как погиб Габриэль. И сразу же заметила, что он не поверил ни единому моему слову. Мы посмотрели друг другу в глаза, и Тео понял, что я его узнала. А еще в этих глазах появилось нечто новое: страх. Тео меня боится. Боится того, что я могу рассказать. Его пугает сам звук моего голоса.

Вот почему несколько минут назад он пришел опять. Не произнес ни слова, лишь воткнул мне в вену иглу. Я не сопротивлялась. Пусть делает, что задумал. Я заслужила наказание. Я виновна – но и он тоже!.. И я решила сделать эту запись в дневнике. Не хочу, чтобы преступление сошло ему с рук!

Нужно спешить, силы уходят: гадость, которую он мне вколол, начинает действовать. Кружится голова… Хочется лечь… Спать… Но нет, пока рано! Отключаться нельзя! Я должна закончить запись. И сейчас я расскажу правду.

Той ночью Тео ворвался к нам в дом и связал меня. Вскоре пришел Габриэль, и Тео его вырубил. Сначала я подумала, что Габриэль убит, но он едва заметно дышал. Тео усадил Габриэля на стул и связал, приставив наши стулья спинкой к спинке так, чтобы мы с мужем не могли видеть друг друга.

– Пожалуйста, не бейте Габриэля, – умоляла я. – Я сделаю все, что вы скажете!

Тео расхохотался. Я возненавидела его смех: пустой, холодный, бездушный.

– Не бить? Вообще-то, я его сейчас буду убивать.

От страха я начала плакать и не могла остановиться. Я рыдала и молила о пощаде:

– Я сделаю все, что вы пожелаете! Пожалуйста, умоляю, только оставьте его в живых! Габриэль не заслуживает смерти! Он – самый добрый и замечательный человек на свете! Я люблю его! Я так его люблю…

– Расскажите мне, Алисия, о своей любви к Габриэлю. Как думаете, а он вас любит?

– Да, – без тени сомнения ответила я.

В комнате воцарилась тишина, в которой отчетливо раздавалось тиканье настенных часов. Казалось, прошла вечность.

– Вот мы сейчас и посмотрим.

Черные глаза преступника уставились на меня. Я словно взглянула в пропасть. Эти глаза не могли принадлежать человеческому существу. Я смотрела в глаза самому Злу.

Тео подошел к Габриэлю. Я вывернула голову насколько смогла, но ничего не увидела. Вдруг раздался жуткий глухой удар: Тео ударил Габриэля в лицо. Он лупил моего мужа до тех пор, пока тот не забормотал что-то бессвязное, придя в себя.

– Привет, Габриэль! – весело поздоровался Тео.

– Ты кто, черт возьми? – прохрипел Габриэль.

– Я женатый мужчина и знаю, каково это – любить кого-то. А еще я знаю, каково это, когда тебя предают.

– Что за хрень ты несешь?! – начал злиться Габриэль.

– Только трус предает того, кто его любит, – продолжал Тео. – Скажи честно, Габриэль, ты трус?

– Иди к черту!

– Я собирался тебя прикончить. Но Алисия вымолила тебе жизнь. Поэтому я предоставлю тебе выбор: умрешь либо ты, либо Алисия. Решай!

Голос Тео звучал так ровно – ни единой эмоции. Габриэль на секунду замялся, а потом выпалил, задыхаясь:

– Нет!

– Да. Или ты, или Алисия. Выбирай. Вот и выясним, насколько ты ее любишь. Ты готов отдать за Алисию жизнь? У тебя десять секунд на размышление. Десять… девять…

– Габриэль, не слушай его! – закричала я. – Он убьет нас обоих! Я люблю тебя!

– Восемь… семь…

– Я знаю, ты меня любишь, – рыдала я.

– Шесть… пять…

– Ты любишь меня…

– Четыре… три…