Во времена Николая III - Борис Юрьев

После телефонных переговоров декан попытался объясниться.

– Майя три предмета сдала на отлично, а два на хорошо, набрав общую сумму оценок, равную двадцати трем. Она не набрала одного проходного балла. В прошлом году проходным считалась сумма в двадцать четыре балла. Для формирования полной группы оставалось несколько свободных мест и ее заполнили несколькими абитуриентами, набравшими на экзаменах двадцать три очка. Студентами стали счастливчики, чьи фамилии начинались с первых букв алфавита. В их числе оказалась подруга Майи. Если б мы знали, что под широко распространенной фамилией Назарова скрывается ваша внучка, мы бы зачислили ее студенткой, так не сомневаемся, что она пойдет по вашим стопам. Ее будущее не вызывает сомнений. Мы знаем вас, вашу семью, знаем, чего вы достигли и догадываемся, насколько успешной будет карьера Майи. Здесь не надо назначать премию за правильный ответ. Лучше принять в университет Майю, чем какую-то красивую девицу, возможно, будущую домохозяйку.

– Назар – распространенное туркменское имя,– согласился Арслан Мухамедович.– Мало ли Назаровых в Туркмении.

– Не отчаивайтесь,– сочувственно произнёс декан факультета.– Скоро начнется новый приём абитуриентов. Живите спокойно и не переживайте. Пусть Майя подаёт документы. Я прослежу, чтобы не произошло новой ошибки.

Арслан Мухамедович поверил, что справедливость восторжествует и Майя поступит в университет. Дружески распрощавшись с деканом, он покинул стены учебного заведения. Очутившись в сквере, присел на ближайшую лавочку, чтобы отдохнуть и набраться сил. Посидев в тени, он отправился в гастроном и купил две бутылки кефира. Семенящий по тенистой улице с сеткой в руках профессор, преобразился в типичного пенсионера. Несколько кварталов отделяли университет от неказистого дувала из саманного кирпича, огораживающего территорию дома, в котором он жил. Рядом, в самом центре города, располагались похожие строения, над которыми не раз, крылом коршуна повисала рука архитектора, желавшего подчистую срыть с лица земли одноэтажную застройку и возвести, на ее месте, монументальные высотки, но каждый раз, она застывала. Виной тому, были таблички на воротах с именами владельцев домов, находящимися в статусе реликвий республики. Навстречу Арслану Мухаммедовичу из калитки выпорхнула Майя, пришедшая навестить домочадцев. Увидев усталого дедушку, возвращающегося домой с сеткой в руках, из которой торчали две бутылки кефира, она бросилась ему на шею.

– Где тебя носит?– с мнимой угрозой в голосе спросила она.

– Захотелось купить кефир,– оправдался он,– а заодно прогуляться.

– Как будто, некому в доме сходить в магазин? Сидел бы дома и отдыхал,– укоризненно произнесла она.– Я забежала к бабушке на минутку и, забыв о времени, проговорила с ней больше часа. Я побегу. У тебя в доме гости, что само по себе и не ново. Наш дом не дом, а штаб-квартира. Мурад пришел с прибывшим из Москвы другом, и тебе будет с кем поговорить.

Майя прильнула к дедушке и ещё раз поцеловала его.

– Лети, лети, моя ласточка,– попрощался дедушка с внучкой.

Миновав калитку, встроенную в деревянные ворота, он очутился на ведущей к дому дорожке под беседкой из виноградных лоз с пожелтевшей листвой и свисающими гроздьями чёрного винограда, насквозь просвечиваемой солнечными лучами. По обе стороны беседки располагался фруктовый сад, в посадке деревьев которого угадывалась опытная рука садовника. Сад нуждается в уходе, однако должного внимания не хватало у занятых людей. Арслан отодвинул ногой в сторону шланг, лежащий на пути. Ему захотелось, как в былые времена, постоять в трусах со шлангом в руках и полюбоваться, как вода стекает с деревьев и почва наполняется влагой, а заодно и полить зелень, посаженную за домом, но желание осталось желанием, отодвинутым на потом, когда восстановятся силы. Из открытого окна кухни пахнуло запахами пряностей. В коридоре он столкнулся с сыном и гостем из Москвы. Обнявшись с сыном и, пожав руку Михаилу, Арслан Мухамедович отправился на кухню, чтобы оставить там купленные бутылки кефира. На ходу он пообещал присоединиться к компании и поближе познакомиться с гостем из Научного Городка, некогда проживавшим в Ашхабаде.

Мурад открыл дверь в гостиную. Не успел он войти и закрыть за собой дверь, как послышался радостный детский крик. Поставив поднос на низенький, сервировочный столик, отец бросился в смежную комнату, где в детской коляске, держась за поручни, маршировала взад и вперёд, как тигр в клетке, маленькая дочь. Взяв её на руки, он возвратился в гостиную и жестом пригласил Михаила придвинуться поближе. Не выпуская с рук дочери, он пинком ноги поправил свернувшийся ковёр и опустил на него дочь, которая поползла на середину комнаты. Покружив в центре, вернулась, но столкнувшись с гостем, для безопасности, развернулась назад. Мурад указал Михаилу место рядом на ковре, а сам поднялся и поспешил в соседнюю комнату за игрушками. Айна встала на ноги, сделала два шага и плюхнулась на пол. Приняв излюбленную позу, на четвереньках поползла за родным человеком, который уже возвращался с взятыми с кровати игрушками и надорванным каталогом предприятий республики, успевшим побывать в её руках. Игрушки посыпались на пол. Айна схватила облюбованного, зелёного крокодила и засунула конец резинового хвоста в рот. Отец объяснил, что у неё растут зубы; четыре уже вылезли, а остальные чешутся и поэтому, лучшей игрушки на сегодня, не существует. Айна перестала интересоваться игрушками и, как завороженная, стала следить за переворачиваемыми страницами каталога, находящегося в руках папы. Мурад вырвал охлопья свисающих, разноцветных страниц, бросил книгу на пол, задержав в руках оставшийся обрывок листика, и стал читать называние заинтересовавшей его организации. Айна подползла к каталогу и начала тоже, по своему, «читать», вырывая страницы.

– Вот так нужно расправляться с конкурентами,– одобрил её действия Мурад. Нагнувшись к дочери, он тихо, со всей серьёзностью, спросил,– что будем делать с нашими конкурентами?

Личико Айны стало серьёзным, брови сдвинулись. Она удивлённо подняла плечи.

– Не знаешь, что делать с конкурентами? – оставаясь серьёзным, спрашивал отец, ничего не понимающую дочь, у которой поднялись плечи, а голова опускалась все ниже и ниже.

Резко опустив плечи, она вновь быстро их подняла вместе с задранными вверх руками. Отец и Михаил рассмеялись. Больше всех веселилась Айна, звеня, как колокольчик, и радуясь, что рассмешила взрослых. Всем стало весело, в том числе и ей. Мурад забеспокоился отсутствием отца.

– Я выйду на минуту и переговорю с дедом. Узнаю, что к чему, а ты посиди с Айной,-сказал Мурад.

Он протянул руки к дочери, высоко поднял её над головой и усадил на колени Михаила, не оставив ему ни единого шанса на раздумья, как искать расположение к ней. Мурад вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Гость инстинктивно обнял Айну. Девочка готова была расплакаться, насупилась, но передумала. Высвободившись из объятий, она поползла к игрушкам. Не выпуская ее из виду, он ограничил ее свободу границами ковра. Когда показалось, что игрушки наскучили и она, привстав, потянулась за чашкой с блюдцем, стоящими в секретере, Михаил распластался на ковре, пододвинул к себе каталог предприятий и стал перелистывать страницу за страницей, не вникая в суть, с единственным желанием привлечь внимание девочки. Результат получился мгновенным. Забросив игрушки, она поползла к Михаилу, вернее к каталогу и, вцепившись обеими ручонками в страницу, потянула её на себя. Не выпуская из рук, она подняла каталог и потрясла им. Страница оказалась прочной. Опустив каталог на пол и, не выпуская из рук лист, она попробовала его на изгиб и на скручивание, пока не добилась результата. Из странички посыпались клочья бумаг. На очереди стояли другие страницы. Вдоволь начитавшись, Айна стала искать другие предметы для развлечений. Ее привлёк стоявший у стены книжный шкаф. Сидя на полу, она, пристав, озираясь, сделала два шага и снова оперлась на руки. В излюбленной позе на четвереньках поползла по полу к облюбованному месту, на котором всё, что могло быть сброшено с высоты её роста, предусмотрительно подняли наверх. Лёжа, Михаил наблюдал за её действиями, казавшимися безопасными. В дверях появился Мурад с подносом в руках, на котором стояли чайник, пиалы и сладости. Забыв о своих играх, Айна устремилась к отцу. Чаепитие организовали на низеньком сервировочном столе, установив вокруг добротные низкие табуретки. Ими никто не воспользовался. Михаил, последовав примеру друга, сел на ковре, поджав ноги. Айна устроилась на коленях и, поддерживаемая за спину, потянулась к пиале с чаем, находящимся в руках отца. В комнату вошла бабушка, чтобы забрать внучку, у которой, по программе, намечался обед, с последующим сном, в коляске, на открытом воздухе. Следом шёл дедушка. Сев во главе стола, он радушно пригласил откушать достархан.