А другой мне не надо - Татьяна Булатова

– А можно?! – ахнула девушка и уставилась на Гольцову, не веря своим ушам.

– Можно, – обнадежила ее Аня и добавила: – Правда, пока только под руководством Сергея Дмитриевича.

– Сейчас? – Вика была на редкость сообразительна.

– Конечно, сейчас, – подтвердила Гольцова и показала глазами на дверь, в которую через пару минут выпорхнула красивая и счастливая Вика в расчете на скорейшую смену рабочего места. Вслед за ней покинул приемную Информационного департамента и заместитель губернатора, озабоченный предстоящим свиданием гораздо сильнее, чем общественной безопасностью Алынска и Алынской области.

«Наверное, надо предупредить Жанну», – промелькнуло в голове и тут же распалось на сотню мыслей, обрывочных и беспорядочных, как рассыпанные скрепки на столе. Анна перестала понимать, что происходит. Точнее, из всего, что творилась вокруг, она могла контролировать только одно направление деятельности, связанное с Бравиным. Для этого Аня соотнесла время своего предстоящего отсутствия в Администрации с расписанием на день. Обнаружила, что самое важное на сегодня уже состоялось. Взмолилась, чтобы не дай бог не возникло никаких нештатных ситуаций. Вернула в срочном порядке на место Вику. Позвонила Игорю, поинтересовалась, не поменял ли он своего решения съехаться с Настей и когда они смогут это обсудить спокойно, не так, как вчера… Потом Гольцова с облегчением выдохнула: дорога к адюльтеру оказалась проложена. О муже в этот момент она даже не подумала.

Выполнив все меры внешней предосторожности, Анна Викторовна придумала легенду о плохом самочувствии, с которой и объявилась перед Викой Долгановской, явно разочарованной экстренным возвращением в приемную.

– Меня какое-то время не будет, – предупредила Гольцова своего секретаря. – Не исключено, что до конца рабочего дня.

Вика с недоумением посмотрела на начальницу: за последние полтора года такое заявление она произносила впервые. Девушка насторожилась:

– Анна Викторовна, надеюсь, ничего серьезного?

– Пока не знаю, Виктория Александровна, – отвела она взгляд и уставилась на носки собственных туфель: врать было неприятно. – Если что-то экстренное, позвоните мне, я приеду. Если смогу, – зачем-то добавила Анна.

– Я буду вас ругать, – пообещала Вика.

– Спасибо, – кивнув, Гольцова откланялась, «скорее всего, до завтра».

По дороге к Бравину ее донимала звонками Мельникова и делала это ровно до тех пор, пока взбешенная Анна не ответила ей.

– Ты че, у губера? – как всегда, не здороваясь, выпалила Жанна, недовольная тем, что Аня так долго не брала трубку.

– Нет, – честно сообщила ей Гольцова, решив, что вранья на сегодня хватит.

– На ланчике, что ли? (Так Мельникова называла бизнес-ланч. Время было обеденное.)

– Нет. – Анна была последовательна.

– А где? – Жанне не терпелось знать, чем занята ее подруга вместо того, чтобы заседать у губернатора или вкушать пищу.

– Это не важно.

Если бы Гольцова вместо этого неприемлемого для Жанки «не важно» произнесла какую-нибудь чушь, Мельникова бы и бровью не повела, но любое отстранение ее персоны от интересных событий в жизни знакомых, нежелание «делиться информацией» воспринималось Жанной как оскорбление чести и достоинства. Надо ли говорить, что она тут же взвилась и перешла к обвинениям:

– У тебя че, ПМС, ты такая злая?

– Нет. – В Гольцову словно бес вселился.

– Ну ладно, – как-то быстро сдалась Жанна. – Не хочешь, не говори. Я, собственно говоря, по делу. Квартира еще нужна?

– Нужна, – не лукавя, ответила Анна.

– Все, не вопрос, – Мельникова тут же повеселела, наконец-то, как она считала, заполучив Гольцову в лагерь союзников. – Так бы и сказала.

– Не все говорят об этом так легко и свободно, как ты. – Аня почувствовала, что перегнула палку.

– Я тебя умоляю… – заверещала Жанна. – Это только в первый раз, а потом – как по маслу. Уж поверь мне.

– Посмотрим, – уклонилась от ответа Анна и, вспомнив, что Мельникова звонит «по делу», для приличия переспросила: – Тебе ключи вернуть?

– Если тебе завтра не понадобятся… – Жанка была готова застелить путь подруги к супружеской измене красной дорожкой, ведь это и ей развязывало руки. – Мастера хотела пригласить, соседи жалуются, у них под моей ванной потолок мокнет. Представляешь? Новая квартира, новые трубы, а у них, блин, потолок…

Мельникова еще долго могла бы расписывать минусы современного жилстроительства, но Аня не дала ей такой возможности, для пущего правдоподобия прошептав в трубку:

– Все, больше не могу говорить.

– Поняла, – тоже шепотом ответила ей Жанна и отключилась.

«Господи, какая дура!» – развеселилась Гольцова, расплатилась с таксистом и вышла в полдневную жару, разогнавшую всех в округе. Задрав голову, Аня быстро пересчитала этажи, приблизительно прикинула, где может находиться мельниковская квартира, и поймала себя на мысли, что вроде как и не волнуется перед встречей с Бравиным. Признания такого рода всегда опасны, потому что автоматически заставляют работать наши мысли в таком направлении, которое оборачивается вдруг молниеносно нарастающим беспокойством. «А вдруг его там нет?» – похолодела Аня, представив, как она будет стоять возле воющего домофона, привлекая внимание жильцов, обеспокоенных вторжением чужака на их территорию. «Я становлюсь подозрительной», – призналась самой себе Анна и вдруг испытала острое желание уйти отсюда, чтобы не сталкиваться ни с какими разочарованиями. «Да ты просто трусишь!» – взбунтовалась в ней та половина души, что настойчиво подталкивала к измене и заставляла говорить все эти бесстыдные слова Бравину. Гольцова набрала «пятьдесят девять», домофон сразу же запиликал, и она стремительно вошла в подъезд с четким пониманием, что от ее недавнего спокойствия не осталось и следа. В волнении она даже забыла о существовании лифта и начала быстро подниматься вверх, планируя обнаружить Жаннину квартиру как минимум на шестом этаже. Ее расчет полностью оправдался, можно было даже не смотреть на номер, нужная дверь оказалась предусмотрительно приоткрыта.

– Ты… – только и сумел вымолвить Бравин, как только Аня перешагнула порог квартиры.

– Я. – Анна смотрела на него не отрываясь.

– Анечка… – Руслан Викентьевич сгреб ее в охапку и сжал с такой силой, что ей стало трудно дышать.

– Отпусти, – взмолилась она и попробовала отстраниться от Бравина.

– Ну уж нет. – Он даже пробовал шутить, но Аня видела, как трясутся у него губы и рвется дыхание. – Не сегодня…

Они так и стояли в прихожей, забыв закрыть дверь и никак не решаясь сделать следующий шаг.

– Проходи… – Руслан Викентьевич легко подтолкнул ее к распахнутым дверям, сквозь которые виднелся разложенный и аккуратно застеленный диван.