Мамай. История "антигероя" в истории - Роман Почекаев

Для наглядности сравним историографические образы Мамая и его, пожалуй, не менее знаменитого современника — Амира Тимура (он же Тамерлан, Железный Хромец и т. д.), между которыми столько общего, что их можно принять за двойников, только один действовал в Золотой Орде, а другой — в Чагатайском улусе. Оба родились примерно в одно и то же время — с разницей в несколько лет и практически одновременно начали путь к власти. Оба были женаты на ханских дочерях. Оба возводили на трон подставных ханов и добились высшего в тюрко-монгольских государствах поста бекляри-бека (пост Тимура в среднеазиатской традиции именовался «амир ал-умара»). Даже опорой для каждого из них было родное племя: кият для Мамая и барлас для Тимура.

Единственное, но существенное различие между ними — это завершение карьеры. Мамай потерпел поражение и погиб, его владения вошли в состав державы победителей, а потомство оказалось рассеянным по просторам Евразии. Тимур же умер в преклонном возрасте, создав обширную империю и оставив ее многим поколениям своих потомков, которые управляли этими владениями еще более ста лет.

Это-то различие и предопределило «историографическую судьбу» обоих деятелей, их «жизнь после смерти». Тимур, как известно, удостоился самых лестных отзывов придворных летописцев, создававших свои труды не только при его потомках, Тимуридах, но и много позже. Он назван в исторических сочинениях «эмиром времени», «господином счастливых обстоятельств», «родившимся под счастливым сочетанием двух планет», «обновителем тысячелетия» и т. д. В современной же узбекской историографии он считается национальным героем и основателем Узбекского государства. Каков образ Мамая в историографии — мы имели возможность подробно рассмотреть выше.

Формирование историографического образа политического деятеля — сложный процесс, зависящий от множества объективных и субъективных факторов и не всегда поддающийся логическому объяснению. Еще более сложна и непредсказуема сфера политического мифотворчества. Чтобы понять, где пролегает граница между научной биографией и этими политико-идеологическими мифологемами и не смешивать одно с другим, необходимо учитывать не только обстоятельства создания того или иного произведения и оценивать степень его достоверности как источника, но и отдавать себе отчет, какова была судьба прототипа, кто описывал его жизнь и его деяния.