Рыцарь - Андрей Смирнов

А я все продолжал возиться с бароном. Это была патовая ситуация: принимать на щит его удары я не мог, мой меч также был слишком легким, чтобы выдержать прямое столкновение с его секирой. Приходилось держаться на расстоянии и выжидать удобного момента для атаки.

Выручил меня (в который уже раз) Принц. Когда я заставил обрушиться его на бароновскую лошадь, эта самая лошадь столкновение с Принцем начисто проиграла. Куда ей до обученного рыцарского коня! Да и грузный барон наездником оказался не слишком хорошим. В общем, лошадка шарахнулась от Принцевых копыт, споткнулась о телегу и упала.

Только вот наездника на ней уже не было.

Любезный барон Бенедикт вывалился из седла раньше и теперь, рыча как взбешенный медведь, поднимался с земли, перевешивая тяжеленный доспех, тянувший его обратно. Я не успел вовремя до него добраться – из-за глупой лошаденки, которая оказалась между нами. Однако встать на ноги барону так и не дали. Ги де Эльбен огрел его мечом по голове. Раздался глухой звон, и барон Бенедикт, оглушенный, свалился окончательно.

Бой между тем еще не был закончен. Ги пришпорил лошадь и устремился на помощь Анри, я – к охраннику, по-прежнему сражавшемуся со своими противниками. Одного он сумел ранить, но было видно, что этот бой ему не выиграть – слишком он устал.

Наседавшие на него люди Бенедикта де Бале оказались настоящими олухами. Они почуяли неладное, когда Принц был уже в двух шагах. Прожили они секунд пять. Или меньше.

– Спасибо, – прохрипел охранник и тяжело опустился на землю. Он был ранен.

– Помоги ему, – велел я Тибо.

Ги снял шлем и вытирал потное лицо. Рено и Анри связывали раненых. Раненых, впрочем, было немного.

– Кажется, никто не удрал, – буркнул Ги, когда я подъехал поближе.

– Ага.

Осторожное движение сбоку привлекло мое внимание. Мы с Ги обернулись – одновременно. Но это был всего лишь один из купцов. Длиннющая черная борода. И шапочка на голове.

– Благородные господа, – начал он, поспешно склоняясь в поклоне, – я не знаю, как и благодарить вас за то, что вы спасли нас от жадных рук этого бандита…

– Что? – процедил Ги и направил коня прямо на старика. – Что ты сказал? Ты что думаешь: я, рыцарь Ордена Храма, обнажил оружие против христианин, защищая собаку-иудея?.. Ты в своем уме, иуда чертов?..

На лице купца отразились удивление и страх.

– Ги! – укоризненно произнес я.

– Да мы сейчас сами возьмем с вас все то, что Бенедикт не добрал!..

– Сьер Ги де Эльбен, черт тебя раздери!

Тамплиер наконец посмотрел в мою сторону. Я покачал головой.

Ги пожал плечами и отъехал в сторону. Какие-то евреи – слишком мелкий повод, чтобы из-за них ссориться, – было написано на его лице.

Я обратился к купцу:

– Мой друг несколько возбужден после стычки. К тому же расстроен – убили лошадь его оруженосца.

Купец закивал головой.

– Конечно, конечно… Господин тамплиер – очень достойный господин… Мы с радостью отдадим его оруженосцу – тоже очень достойному… – Купец сделал паузу, наблюдая, как «достойный» Рено перерезает горло одному из солдат барона, перевязывать раны которого в противном случае было бы слишком хлопотно. – …очень достойному молодому человеку… С радостью отдадим ему любую из наших лошадей. Выбирайте сами. – Он сделал приглашающий жест рукой.

Я посмотрел на их лошадей. Потом отрицательно мотнул головой:

– Нам и так – по праву победителей – принадлежит все имущество барона де Бале. Полагаю, лошадь барона подойдет Рено куда лучше, чем ваши. Она не слишком хорошо обучена, но ваши-то тягловые лошади совершенно не подходят для того, чтобы ездить на них верхом.

Купец снова закивал, признавая очевидный факт. Когда он кивал, борода у него забавно подергивалась вверх-вниз.

– Тогда, может быть, вы не откажетесь принять от нас некоторую сумму – совершенно незначительную, в меру наших скромных возможностей, а они у нас, видит Бог, совсем невелики… Но поскольку это единственный способ, которым мы можем выразить нашу бесконечную к вам признательность, добрые господа… – И он уже повернулся, чтобы отдать своим сотоварищам распоряжение извлечь из заначек эту самую вышеупомянутую незначительную сумму.

– Старик, – сказал я, – с финансами у нас все в порядке. Так что не забивай себе голову всякой ерундой и езжай с миром. Нам ничего не нужно. Долг каждого христианина – помочь в беде нуждающемуся.

Лицо купца выразило удивление – куда большее, чем когда от его благодарности отказался тамплиер.

– Во-во, – подтвердил Ги, который как раз проезжал мимо, направляясь от связанных (или прирезанных) солдат к оглушенному барону, и который, видимо, услышал мои последние слова. – Первая разумная мысль за последние два дня… Проваливайте отсюда! Да поживее!

Старик испуганно взглянул на тамплиера и счел за лучшее держать язык за зубами. Но, прежде чем вернуться к своим повозкам, он еще раз обратился ко мне.

– Меня зовут Иосиф, сын Ицхака, – сказал он, коротко поклонившись. – Если вы когда-нибудь будете в Сарагосе – а я вижу, что вы, благородные господа, путешествуете как раз в этом направлении, – и если вам потребуется денежная или иная помощь, какую только скромная еврейская община может оказать двум благородным христианским рыцарям, не сочтите за труд, спросите в нашем квартале, где стоит мой дом. Вам его каждый укажет. Да вы и сами легко сможете его найти – он там самый большой.

– Благодарю, – вежливо ответил я. – Всего хорошего.

* * *

…Ги де Эльбен занимался тем, что выковыривал господина барона из доспехов. Барон, отчасти уже пришедший в себя, рычал и пытался сопротивляться.

Я слез с коня и помог Ги справиться с этим боровом. Барон был силен – потребовалась помощь Рено и Анри для того, чтобы снять с него доспехи, а потом держать, пока Ги связывал ему руки и ноги. Оглушать его второй раз Ги не хотел.

– Еще черепушка треснет, – объяснил он нам свое нежелание, – или мозги совсем набекрень съедут. А мне он нужен целехонький.

– Зачем он вообще тебе нужен? – полюбопытствовал я.

– О!.. – Ги многозначительно поднял вверх указательный палец. – Он мой пленник.

Я не стал напоминать своему приятелю о том, что по всем правилам барон должен считаться скорее моим пленником. В конце концов, какой-то там барон – повод слишком мелкий, чтобы нам с Ги из-за него ссориться.

Барон Бенедикт лежал на земле, скрипел зубами и с ненавистью глядел на нас.

Ги стоял рядом и смотрел на барона сверху. Вид у моего друга был удовлетворенный.

– Ну что, доигрался? – спросил пленника Ги. – Купчишек надо грабить. А благородных людей грабить не надо. Ясно?

– Я не приказывал… своим людям… – Барон выплевывал слова с большим трудом. Куда охотнее он вцепился бы де Эльбену в горло. Но – не мог, не мог… – не приказывал… нападать… на вас…