Тайна синих озер - Андрей Анатольевич Посняков

к себе заберем… — фельдшер обернулся. — Хорошо еще — вовремя. Ты бы позвал шофера — пусть носилки тащит.

В дверь уже заглядывал Алекс. Любопытный…

— Я скажу!

— А где милиция? — уже на улице Макс придержал Кошкина за плечо.

— На выезде где-то… Но участковый — обещали — сейчас будет. Да вон он едет уже!

И впрямь — новенький мотоцикл как раз поворачивал с Советской. За рулем сидел участковый в форме, в коляске — тот самый следователь, что не так давно беседовал с Максом.

Пока они тут разберутся, пока то да се…

А Женька, значит, с Мельниковым уехала… Что же, к Зое она не заглянула? Или…

— Алекс! Ты Колесникову на мотоцикле не видел?

— На мотоцикле? А, в коляске сидела. Вроде она. Мчались — аж собаки залаяли. На полевку свернули.

— На полевку? Ага… Ты милиции расскажи все!

Максим уже знал, что делать. На углу, у колодца, остановился сине-белый колхозный автобус. Шофер Котька Хренков, открыв капот, заливал в радиатор воду.

— Костя! — взмолился Макс. — Там Женька Колесникова! Ее увезли… Надо догнать… Скорее!

— Да кто увез-то?

— По пути расскажу! Быстрее! А то плохо кончится!

Максим знал, что Хренков не откажет. Константин слыл парнем авантюрным, а за дочку завгара Женьку горло перегрызет любому!

— Залезай!

Захлопнув капот, Костя прыгнул в кабину. Мезенцев едва успел заскочить.

Свернув на Пролетарскую, бело-синий нарядный КАВЗ покатил, поднимая пыль и быстро набирая скорость.

— Тут на полевку… Проедем?

— А то! — перекладывая руль, усмехнулся водитель. — Полевку проедем, по лесной — там поглядим…

— Скорее, Костя, скорее! Вон они!

Впереди, в туче дорожной пыли, показался мотоцикл с коляской.

— На старый зимник свернули, — включив пониженную, Хренков покачал головой. — Там и на мотоцикле — вряд ли. Болотина!

— Скорее!

Рыча двигателем, автобус выскочил на лесную дорогу, скорее даже гать. У большой коричневой лужи виднелся брошенный мотоцикл…

— В лесу скрылись. Теперь наищемся! — выпрыгнув из автобуса, Костя прислушался. — О! Еще один мотоцикл. Похоже, милиция. Ну что, Макс? Пошли поищем… Тут тропка одна есть… охотничья…

* * *

Женька уже поняла, кто такой Мельников. От былого добродушного дачника не осталось и следа! Злобный и сильный монстр быстро связал девушке руки и теперь тащил за собой по лесной тропе. Колючие ветки больно хлестали по голым ногам и по лицу, красивое синее платье порвалось…

— Отпустите! Зачем я вам?

— Узнаешь… Еще раз пикнешь — придушу!

Где-то позади послышался шум мотора… Машина! Женька закусила губу. Неужели — за ней?

— А вот не найдете, господа хорошие! — с недоброй улыбкой Мельников свернул с тропы, казалось, в самую непроходимую чащу, подогнав девчонку хорошим ударом в печень. Женька всхлипнула.

— Иди!

— Тут же болото!

— За мной, след в след. Иначе сгинешь!

Они пошли по колено в бурой болотной жиже. Под ногами предательски покачивалась старая гать… Впереди — не так и далеко — виднелся островок, выперший средь болота холмик, поросший чахлым кустарником.

Туда они и вышли.

Женька обернулась, глянула на росшую на самом краю болота березу.

— Стоять!

Мельников нагнулся. Что-то лязгнуло — распахнулся замаскированный люк! Бункер!

— Милости прошу, душа моя.

У Женьки душа давно уже ушла в пятки. И тем не менее девушка старательно гнала от себя страх, пыталась рассуждать. Если Мельников ее сюда притащил, значит, она ему зачем-то нужна. Зачем?

— Заходи, говорю!

Получив грубый пинок, девчонка кубарем скатилась вниз по гнилым ступенькам. Хорошо, ничего не сломала.

Мельников закрыл люк. Тускло вспыхнул фонарь.

— Ой!

Женька ахнула, увидев лежащее в углу тело. Мертвое… какое же еще… Господи, да это же…

— Вижу — узнала, — обернувшись, осклабился дачник.

Девушка опустила голову: «Почтальон. Дядя Слава Столетов… За что он его?»

Бункер оказался небольшим. Метра два на три. Стол, нары в углу, какие-то ящики, полки… Автоматы! Настоящие, немецкие, какие показывали в кино… Прорезиненный плащ, пара фашистских «рогатых» шлемов, мотоциклетные очки-консервы… А это что? Похоже на гранаты! Ну да — гранаты и есть. Длинные, как колотушки. Целый ящик!

— Ну! — рывком подняв пленницу, Мельников усадил ее на нары. — Давай рассказывай!

— Что рассказывать?

— Все, что записано у тебя в тетрадке!

В тетрадке… Так он знает про тетрадь? Откуда? Ах да, он же заходил в комнату, а тетрадка лежала на столе. Вполне мог прочесть! Ах, дура, дурочка… Вот уж точно — Горемыка!

— И постарайся, девочка, чтобы я тебе поверил. От этого будет зависеть — останешься ты жить или нет.

Мельников говорил глухо и зло. Женька ему не верила. Уж, конечно, он не оставит ее в живых, зачем ему лишний свидетель? А даже если и не убьет сразу, то просто оставит здесь, в бункере, про который ни одна собака не знает! Сиди и помирай.

Женька начала рассказывать… Про почтальона, про Крокотова…

— Про милицию давай, — перебил дачник — Вспоминай, что ты там наболтала?

— Да я там и не была! — пленница вскинула глаза и вдруг осеклась. — Мне трудно так вспомнить. Вот если бы бумага, карандаш…

— А! — глухо расхохотался бандит. — Привыкла все в тетрадку записывать! Знаем-знаем… Ну, бумагу я тебе, положим, найду. А вот карандаш…

— Да вон же они — в ящике! — девушка показала рукой и робко спросила: — А можно я к столу сяду?

— Давай… В каком ящике?

— Вон, внизу…

Мельников нагнулся, подслеповато щурясь…

Метнувшись от стола, Женька схватила с полки гранату и изо всех сил треснула негодяя по затылку!

Треснула — и со всех ног бросилась прочь! Прочь из бункера, с этого проклятого островка…

Болото… Невидимая зыбкая гать… На ту березу держать, на березу… Определив направление, девушка осторожно ступила в воду, сделала шаг, другой, дошла почти до конца… и провалилась в трясину. Словно кто-то ухватил за ноги и потянул на самое дно!

— Сейчас койвальскую дорогу проверим… — обернувшись, подмигнул Костя. — Потом зимник на Возгрино. Еще старые вырубки…

— А куда отсюда можно выбраться? — Макс напряженно прислушался… Нет, вроде все тихо, только птицы щебечут в кустах, да стучит где-то невдалеке дятел.

— Да много куда можно. И к заброшенным деревням, и к шоссе на Архангельск, и к железной дороге — много куда. Эх, что же она не кричит-то?

— Так она же не знает, что мы следом-то.

— Это верно…

Бросив бесполезный мотоцикл, Алтуфьев с Дорожкиным быстро зашагали пешком.

— Интере-е-сно, — следователь бегло осмотрел знакомый сине-белый КАВЗ. — Автобус-то здесь что делает?

— Котька Хренков сильно Женькиного отца уважает. Заметил что-то — и вот… Не одни мы тут!

— Ну да, ну да…

— Вот тут они в лес свернули, — участковый присмотрелся к кустам. — Смято все…