Жестокая игра. Книга 5. Древние боги. Том 3 - Павел Коршунов

– Разумеется могу. Мне объединить ваши сущности?

– Ни в коем случае! – торопливо воскликнул я. – Отдельно от меня – такое возможно?

– Да.

– Вот отдельно и… хм… верни. Только присмотри за ним. Кто знает, как на нем долгожданная свобода отразится, – усмехнулся я.

– Как скажете, хозяин. Но прежде назовите статус Родона. В ином случае я отправлю его за стены замка.

– Гость, просто гость. Пока что.

Мгновение и рядом появляется вампир. Мрачный тип в черном плаще с яркой аурой вкуса крови. Красные глаза, бледная кожа, аристократическое идеальное лицо и длинные волосы цвета вороного крыла.

Вапир всех вампиров! Вот он кровавый бог воплоти. Странно конечно, что одетый.

–…зал, – закончил Родон старую фразу и мгновением позже его глаза удивленно округлись, челюсть отпала чуть ли не до пола, а и так длинные клыки вылезли еще на пару сантиметров. – Крэ-э-эйбен!!! – и столько эмоций было в этом крике. – Хаос тебя раздери!!! Как?!

– Лабиринт и замок, – улыбнувшись, пожал я плечами. – Ты получил долгожданную свободу. А я… я получил все остальное – обвел я рукой зал.

– Пре-екра-асно! – челюсть втянулась наместо и Родон довольно оскалился. То ли радуясь свободе, то ли моей удачи. А может и всему сразу. – Но это не избавляет тебя от множества вопросов, – прищурившись, погрозил он мне пальцем. – Я хочу знать все!

– Ага, если бы я знал на них ответы.

– Так узнай! Думаю, тебя они будут интересовать не меньше меня. Например, почему ты получил этот замок? Почему он признал тебя? И кто вообще дал тебе такое право?

– Я не могу, – развел я руками, хотя и мог ответь по крайней мере на один из его вопросов. Но надо ли ему об этом знать? Думаю нет.

– Почему? – нахмурился Родон, как совсем недавно хмурился я, общаясь с Элен.

– Я запретил.

– Ты?! Ты что… идиот? – излишне принизил тот мои умственные способности.

– Не думаю, что я в будущем стану идиотом, – усмехнулся я.

Родон непонимающе похлопал глазами, а затем внезапно стукнул себя по лбу:

– Точно! Ты же говорил, что замок спутал тебя с тобою же, но из будущего. Я так понимаю тот ты из будущего запреты и наложил?

Я кивнул.

– Тогда все правильно, – как-то слишком легко согласился с этим покровитель вампиров. – И конечно ты не идиот. Это я не подумав сказал. Ты слишком умный и удачливый для идиота. А в будущем эти твои качества явно выросли на порядок. Кстати, замок что-нибудь знает про Эльзегиду? – напомнил он о главной цели нашего путешествия.

– Элен? – переадресовал я вопрос экзоискину замка.

– Да хозяин. Оставшийся после гибели Эльзегиды энерго-кристалл, содержащий в себе часть ее сущности, в данный момент находится в главном хранилище. Вы хотите удостовериться в целостности энерго-кристалла?

– Мы хотим ее возродить!

– Разве это возможно? – в голосе Элен явственно ощущалось изумление и полное недоверие моим словам.

– Ты сама не далее, чем минуту назад говорила, что можешь меня возродить в любое мгновение, – напомнил я. – Так почему ее нельзя? И более того, почему ты не вернула ее к жизни, когда Зуравал доставил клистэгр в замок? Как сделала это с Родоном.

– Она погибла вне границы замка, а значит у меня не было слепка ее аусы.

– Чего? Сразу прошу, говори проще.

– В вашу память вложено значение этого слова.

– Я не хочу сейчас в ней копошиться, – недовольно скривился я.

Раздался тяжелый вздох.

Вот она разумность! Не знаю, что там за экзоискины такие, но своими эмоциями она ни чуть отличается ни от меня, ни от того же Родона, что сейчас замер статуей, буквально навострив уши, улавливающие каждый звук в зале.

– Ауса – термин, объединяющий в себе и душу, и сознание, и ауру, и множество других не менее важных параметров.

– И-и? – настойчиво потянул я.

– Ауса хранится долю мгновения, – ответила Элен таким тоном, словно я обязан был ее понять.

Но я не понял, хотя сложить два плюс два сумел без проблем.

– То есть она должна погибнуть при тебе, а точнее в замке?

– Да. Только вот пока я жива, Араи находящийся внутри замка не может умереть. Ни от оружия врага, ни по своей воле. Я не позволю!

Интере-е-есненько. По свое воли-то почему нельзя? Но потом, все потом.

– А как же Родон?

– Сущности ранга «Вала-Ах», по вашему «Бог», способна существовать вне физического тела, не являющегося для нее первостепенно важным. В вашем случае – объединен с вашей метофизической оболочкой на достаточно большом количестве уровней. Но Лабиринт перед началом испытания разделил вас и Родона. И после вашего приказа мне оставалось всего лишь снять стазис и создать оболочку Родону, следуя его глубинным образам и непреднамеренным желаниям.

– Боги, как все сложно! – откинувшись на спинку кресла, покачал я головой. –  Но основное я все же понял. Ты скорее всего используешь способ возрождения игроков после их смерти. Местных теперь, впрочем, тоже.

– О чем вы хозяин? Кто-то еще способен возрождаться в этом мире после смерти?

– Ага. Все кроме богов. Впрочем, у нас воскрешение не во всех случаях работает, но это уже нюансы. А ты разве не знала?

– Нет, хозяин. Я не интересовалась происходящим в мире после гибели предыдущего Араи.

– Что ж, тогда и тебе придется многое узнать. Но прежде, перенеси замок в мир Ака-Каг-Гош к разлому Бездны. Если ты, конечно, понимаешь, о чем я.

– Понимаю. Но зачем?

– Нам нужна прорва энергии! Без этого Эльзегиду не вернуть.

– Но хозяин, вам не нужен для этого разлом Бездны! У нас тридцать семь тон элар-аура, одной тонны которого достаточно чтобы на порядок перекрыть энерго-отдачу даже двух таких разломов!

– Родон? – повернулся я к богу вампиров.

– Понятия не имею кто такая Элен, но сейчас тебе выпал отличный шанс лишний раз не связываться с Бездной.

* * *

Реальный мир, Якосама, в это же время.

Стояла глубокая ночь, но сон не шел. Лсаэрос, занявший тело молодого парня, нервно ворочался, то укрываясь мягким пушистым одеялом с головой, то раскрываясь настежь. Хотя погода на улице стояла далеко не летняя и нынешние морозы были местным рекордом. Да таким, что даже не справлялась мощная домовая котельная.

– Ну что такое? – раздался недовольный голос потревоженной Мэй.

– Не знаю, может простыл, – устало пробурчал Лсаэрос, стирая со лба испарину.

– Ты-то?