Притяжение - Дженнифер Фэнер Уэллс

Почувствовав теплую руку под рубашкой, он встал и сорвал ее с себя, а потом поднял Джейн, чтобы добраться до узлов на этой чертовой форме. Хотя это был уже не первый раз и с узлами он разобрался быстро.

Развязав последний узел, он не стал стягивать с нее мундир. Вместо этого он поцеловал ее и задержался на минуту. Ее ладони уже бродили по его телу.

Он погладил полоску кожи, виднеющуюся в разрезе, и она задышала чаще и вцепилась в его плечи. Потом она притянула его к себе и поцеловала.

Его ладонь скользнула под мундир и остановилась как раз под грудью. При каждом движении она задевала грудью его руку.

Она прижалась еще ближе, и он наконец снял с нее мундир. Он оглядывал ее роскошное тело, а она, кажется, немного стеснялась. Тогда он опустил голову и поцеловал по очереди обе груди. Она вздохнула.

Он сел на край кровати и потянул ее за собой, поставив между своих колен. Развязал пояс ее штанов и позволил им упасть на пол, покрывая все ее тело поцелуями, скользя губами по шелковой коже и пробираясь пальцами в более интимные места.

Она закрыла глаза и тяжело дышала.

У нее задрожали ноги. Низкий стон родился где-то в ее горле. Алан начал действовать немного быстрее. Вдруг она замерла, закричала и упала на него, не в силах больше стоять.

Он положил ее на кровать, стянул штаны с ее щиколоток, а потом снял и свои штаны. Войти в нее – это было как будто возвращение домой. Он навис над ней и принялся целовать. Глаза у нее потемнели, а щеки алели. Она смотрела на него с удивлением, и от этого он сходил с ума. Он сдерживался, чтобы не броситься на нее, как дикий зверь, и двигался как можно медленнее, пока она снова не застонала и не вжалась в его тело. Когда она выгнулась под ним и дернулась, он наконец кончил.

Потом он перекатился на бок, все еще прижимая к себе и целуя. Пучок у нее на голове развалился, и волосы закрыли лицо. Он отвел их и увидел, что она плачет.

Ему стало страшно.

– Джейн? Ты в порядке? – прошептал он.

Она шмыгнула носом и улыбнулась:

– Более чем.

И зарылась лицом ему в шею. Так они и заснули, обнимая друг друга и не выключив свет.

Брай то ли дрался, то ли летел куда-то. Мысль никак не могла остановиться на чем-то одном, когда он вдруг пришел в себя, прижимаясь к стенке крошечного аквариума, молотя щупальцами воду, раздувая мантию. Голос Джейн в его разуме твердил:

«Тихо, Брай, тихо, все хорошо. Успокойся».

Интенсивность ощущений его удивила. Все нервы стонали. Все мышцы скручивало болью. Все синапсы рвались из-под контроля.

«Рановато мы», – заметила доктор Аджайя Варма.

Основными эмоциями Джейн были страх и сомнение. Он посмотрел вокруг, пытаясь найти ее и не находя. Свет был слишком ярок, и он не мог сконцентрироваться.

«Брай, мы тебя снова усыпим, – сказала Джейн. Ее мысленный голос дрожал. Она возилась с консолью. – Тебе нужно еще немного времени на излечение, а потом мы тебя разбудим».

Он не смог ответить. Не смог сформулировать ни одной мысли. Он услышал Шлеван:

«Мы обязаны учесть вероятность того, что он не…»

И все исчезло.

* * *

В следующий раз они привели его в сознание медленнее. Он не чувствовал своих конечностей. Он дергался и еле-еле дышал.

«Брай? Ты меня слышишь?» – Джейн несколько раз повторила эту фразу.

Он плыл в каком-то тумане. Вода сделалась вязкой, с трудом расходилась в стороны. Он очень долго не отвечал, потому что на это требовалось слишком много сил.

«Да».

Потом он почувствовал присутствие доктора Аджайи Вармы, работавшей рядом с Джейн.

«Тебе больно?»

«Нет».

«Хорошо, – продолжила Варма, – мы постепенно восстанавливаем функции твоей центральной нервной системы. Скажи нам, если станет больно».

Варма повернула регулятор. Он почувствовал, как волнуется Джейн и как она загоняет свои страхи вглубь. К нему постепенно возвращались чувствительность, подвижность, сила, но боли не было. Крошечными порциями они восстанавливали его, и наконец он снова почувствовал себя собой. А боль, по сравнению с первым пробуждением, легко было перенести. Кажется, она была даже слабее, чем до того, как Джейн обнаружила его проблему.

Они смотрели на него, проверяли все возможные параметры, задавали вопросы, пока не решили, что он в порядке и что он достиг безопасного сосуществования с новыми сквиллами, и тогда отпустили.

В большом аквариуме ему было легче. Здесь все было правильно. Но вдруг он понял, что больше ничего не чувствует. Он должен был ощутить невероятное облегчение. Обрадоваться. Он проанализировал свои чувства, ища в своем разуме следы изменений.

Они восстановили стандартное состояние – то, в котором он пребывал, пока ионный взрыв не уничтожил всех сквиллов на борту. Он помнил, что боялся этого, боялся, что может измениться. Он действительно изменился – к лучшему. Он оплакивал свою потерю, но не очень сильно, потому что ему не были разрешены эмоции.

Затем он вспомнил о долге и отбросил эти мысли, занявшись проверкой корабельных систем, орбиты, траектории, жизнеобеспечения, всех статусов и прочего, что в норме отслеживалось постоянно. Он слишком долго пренебрегал своими обязанностями. На то, чтобы убедиться, что все в порядке, все на месте и все работает, ушло некоторое время.

Появилась Квазадор Дукс Джейн Холлоуэй – неужели он когда-то осмеливался звать ее Джейн? Она встала с другой стороны барьера, окружавшего его аквариум. На ее лице было какое-то выражение, которое он идентифицировал как озабоченность. Он, не думая, принял позу подчинения и отвел от нее глаза, хотя что-то внутри него этому сопротивлялось.

«Вот почему ты мне ничего не сказал», – она говорила так тихо, что он с трудом слышал ее мысли.

Он задрожал, но не смог ответить. Ему не разрешалось иметь свое мнение по этому поводу. За мысли, возникавшие в его разуме, его необходимо было подвергнуть повторной адаптации.

«Алан? Ты готов?» – она подключила к анипраксическому кругу третьего участника.

Разум доктора Алана Бергена был поглощен сложной задачей, а тело его склонилось над компьютерной станцией.

«Ага. Загружаю», – ответил он.

Квазадор Дукс сканировала мысли Эй’Брая, за чем-то наблюдая.

Вдруг в его разуме как будто лопнул какой-то пузырь. Цепная реакция затронула все, вплоть до кончиков щупальцев. Он втянул в себя воду, наполнив мантию до предела, пытаясь вытолкнуть это странное ощущение. Выплюнул воду, пронесся по аквариуму, но почему-то вернулся на прежнее место. Рванулся вверх и прижал щупальце к тому месту на стекле, куда Джейн приложила ладонь.

Она улыбалась.