Старуха Кристи - отдыхает! - Дарья Донцова

Может, с возвратом денег задержалась? Взяла на квартиру и не отдаешь? Сейчас народ горячий, у меня приятеля за долг утопили.

Внезапно страх уступил место любопытству – Ладно, предположим на секунду, что в меня стреляли, – сказала я. – И где пуля тогда, а? Должна либо на полу лежать, либо в стену врезаться! Ведь не проглотила же я ее?

– Сам о том же подумал, – вздохнул Арсений, – пока ты квартиру смотрела, все тут проверил.

– И чего?

– Нету!

– Не было никакой пули, – весело отозвалась я, – это тебе после Чечни повсюду боевики с автоматами мерещатся Просто в ухо какая-то дрянь вцепилась, ободрала, я за порог зацепилась, плюхнулась, по стеклу зонтиком попала, видишь, он у меня из сумки торчит? А иномарка ждала кого-то, надоело небось зря стоять, она и уехала. Никаких таинственных происшествий. Знаешь, я не из тех людей, на которых наемные убийцы охотятся, денег нет, подруг особых не имею, чужих мужей не увожу.

Арсений посмотрел на меня бездонными карими глазами и ничего не сказал.

– Лучше разреши позвонить, – попросила я, – неохота деньги на мобильном тратить.

По-прежнему молча парень протянул трубку, я вновь улыбнулась ему и стала набирать номер Веры, раз, другой, третий. Но в ухо по-прежнему летели длинные гудки, вдова Калягина отсутствовала, а может, не желала отзываться. Скорей всего. Вера сейчас дома, она просто в осаде, скрывается от родителей учеников.

– Спасибо, – кивнула я и вернула телефон на место.

– Не за что, – буркнул Арсений, – ты чего вечером делаешь? Я сменяюсь в шесть, давай в кино сходим.

Я удивилась безмерно, второе подобное предложение за неделю! Почему мужчины начали проявлять интерес ко мне?

– Не могу, – как можно ласковей ответила я, – работаю на хозяина, он не отпустит.

– Телефончик оставь, а? – не успокаивался Арсений.

– Извини, пока не имею номера. Сам видишь, даже в квартиру еще не въехала, а мобильный лишь для служебных дел выдан, – ловко выкрутилась я, с одной стороны, не хотелось обижать охранника, а с другой… Ну зачем он мне нужен?

– Ладно, подожду, – улыбнулся Арсений, – какой номер хаты, напомни!

– Сто двадцать, – сказала я и пошла к двери.

– Осторожно, порог, – предостерег секьюрити.

– Да уж теперь вряд ли про него забуду – Все равно, – неожиданно строго заявил парень, – это была пуля!

– Ага, – хмыкнула я, – еще скажи баллистическая ракета Нанять киллера знаешь каких денег стоит? Даже если меня с потрохами продать, таких не заработать – Не скажи, – покачал головой Арсений, – кое-кто из моих бывших сослуживцев особо цену заламывать не станет, если заказывают обычного человека, а не банкира или олигарха Я молча вышла во двор, хоть и хорохорилась перед охранником, но на душе было скверно. Естественно, ни в какие покушения я не верила. Но ободранное ухо противно дергало, макияж с лица я смыла в туалете, а косметичку забыла дома. Правда, кофта наконец-то высохла и пятен на ней не осталось, зато выглядела одежда просто отвратительно, мятая, словно изжеванная коровой. Поэтому я ощущала себя ужасно, но возвращаться домой, чтобы переодеться, было недосуг, следовало торопиться к вдове.

У Веры в доме работал только один лифт, маленький, большой не желал ехать вниз, прождав довольно долго кабину, я в конце концов вознеслась на нужный этаж и сразу поняла, почему грузовой подъемник не спешил на вызов. Кто-то из жильцов переезжал, взлохмаченные парни в синих комбинезонах таскали мебель. Еще через секунду я сообразила, что диваны, кресла и шкафы уносят из апартаментов Калягиных.

Распоряжался всем красномордый мужик с пятнами пота на рубашке. Его лицо отчего-то показалось мне знакомым. Я приблизилась к дядьке и вежливо спросила:

– Простите, а где Вера?

– Чего? – рявкнул тот.

В ту же секунду я узнала его: передо мной возвышался тот самый человек, который лупил по щекам Веру, требуя отдать деньги, отец одного из учеников. Калягина назвала его фамилию, немного странную, необычную.

Шорох! Нет, Шелест.

– Вы не знаете, где Вера? – повторила я вопрос.

– Съехала она, – нелюбезно буркнул грубиян.

– Куда?

Шелест замахал руками и заорал на грузчиков:

– Эй, эй, стой, все поцарапаете, идиоты, аккуратней, не дрова несете, пианино.

Парни, тащившие на лямках фортепиано, ничего не сказали, но я поняла, что охотнее всего они бы опустили музыкальный инструмент прямо на голову Шелесту.

– Куда уехала Вера? – настаивала я.

– Хрен ее знает, – прогавкал тот в ответ.

– Почему вы берете ее мебель? – недоумевала я.

– По кочану и по кочерыжке, – вызверился Шелест, – тебе какое дело?

И тут меня осенило.

– Видите ли, я заплатила Андрею Калягину большие деньги за поступление своего сына в институт, но мужа Веры убили, вся сумма пропала. Вот, пришла в надежде получить от вдовы хоть что-нибудь!

Шелест вытер рукавом рубашки потный лоб.

– Обломалось тебе, фиг теперь что выручишь, все баба с рук сбыла.

– Не понимаю.

– Плохо жить с куриными мозгами, – вдруг почти ласково заявил Шелест, – дело простое. Позавчера Верка мне позвонила и сказала, что квартиру продала, ее люди замучили, затрахали всю, звонят и звонят, денег требуют.

Пришлось апартаменты срочно спускать. Я прямо озверел, как заору: «А, падла, всем должки раздала, а мне чего?»

Ну она и предложила. Бери мебель, ключи у соседки, этажом ниже. Я и согласился, тут кожаная «тройка» на пару тысяч баксов тянет. Так что теперь я без претензий.

А куда Вера съехала – я без понятия, мне все равно, ключи ведено опять соседке отдать. Надеюсь, больше не свидимся.

И он снова заорал:

– Ну вы, козлы, кто же прямо стол волокет, бочком, бочком…

Я постояла минутку, наблюдая за процессом грабежа, и пошла на этаж ниже, звонить к соседям.

Дверь мне открыла невысокая стройная женщина в легком, почти прозрачном халатике.

– Вы ко мне? – настороженно поинтересовалась она.

– Извините, вы не знаете, куда съехала Вера Калягина?

– Нет.

– Но она у вас ключи оставила.

Женщина кивнула:

– Правильно, попросила сначала мужчине отдать, он у нее мебель купил, а потом агенту вручить, скоро из риелторской конторы явится.

– Вот незадача, – пробормотала я, – чего она вдруг сорвалась?

Соседка развела руками:

– Говорила, после смерти мужа никак не может в прежних стенах оставаться, тоска заедает, да и куда столько комнат одной, опять же, с деньгами небось проблема, добытчик умер.