Три цвета крови - Чингиз Абдуллаев

— Это за мной, — прошептал Дронго, — позаботьтесь об этомпарне, полковник. Он мне сегодня здорово помог.

— Куда вы?

— У меня еще долг этим ребятам, — усмехнулся Дронго, — а ялюблю возвращать долги.

Шатаясь от усталости, Дронго спустился вниз. Нестерпимоболела правая нога. Снизу, со второго этажа, на крышу уже выбирались сотрудникислужбы охраны.

— Что там было? — спросил министр внутренних дел.

— Они заложили взрывное устройство на чердаке, приспособивдля этого металлические покрытия, расположенные сверху: ни одна собака несмогла бы почувствовать запах взрывчатки. А металлоискатель был бессилен. Я всевремя удивлялся, каким образом они заложили взрывчатку в зале, чтобы ее нечувствовали собаки? И почему ваза была не такой тяжелой, когда одну из нихвытащили сотрудники Министерства национальной безопасности? Все было подстроенотаким образом, чтобы мы видели только эти проклятые вазы.

Он попросил одного из сотрудников:

— Когда будете забирать трупы, будьте внимательны, вкарманах убитых могут быть документы. Савельев спускался за ним.

— Может, вам не нужно никуда лететь? — спросил полковник. —Это уже выше человеческих сил. Вы можете сорваться. Останьтесь, Дронго. Ваэропорту есть кому действовать.

— Нет, — возразил Дронго, — я обязан все довести до конца.

На первом этаже у входа стоял спикер парламента. Ониспытующе посмотрел на Дронго.

— Все?

— Взрыва не будет, — кивнул Дронго, — кажется, здесь все.

— Вертолет стоит рядом, вы можете лететь, — показал всторону выхода спикер и, не удержавшись, спросил:

— Зачем вам это нужно?

В ответ Дронго только махнул рукой.

Наверху закончился банкет. Оба президента встали со своихмест и в сопровождении десятков людей покинули большой зал.

— Кажется, сегодня был самый удачный вечер в моей жизни, —пошутил Шеварднадзе, — я не думал, что так кончится.

Алиев кивнул. Самое главное они сделали — договор былподписан. Он думал, как трудно и мучительно идут все эти процессы. Может, этобыл их крест, который они должны были нести. Он с неподдельной симпатиейвзглянул на грузинского коллегу. И здесь схожесть судеб политиков была простоуникальной. Они мучительно уводили свои народы от края пропасти, над которойнаходились обе республики. Это была еще не передышка, но от пропасти им удалосьнемного отодвинуться. И в этом была несомненная заслуга этих пожилых мужчин,сейчас бок о бок идущих по лестнице. В этом была их Боль и Правда, ихпредназначение.

Дронго прошел к вертолету. За ним шел министр национальнойбезопасности.

Он влез в кабину следом за Дронго.

— Я лечу вместе с вами, — сказал тоном, не терпящимвозражений. — Мне приказано осуществить общее руководство по освобождениюсамолета с заложниками.

— Нам нужно быть как можно быстрее на месте, — сказалДронго, взглянув на часы. Вертолет поднялся.

— Кто были эти двое убитых? — спросил министр.

— Один — приехавший со мной подполковник из СВР. Очевидно,он решил подстраховать своих бывших коллег из группы Груодиса. Или имел на этотсчет какие-нибудь конкретные указания. А другой выдавал себя за иностранногожурналиста, или действительно был по совместительству журналистом.

— Москва все-таки не хотела, чтобы был подписан этотдоговор, — задумчиво сказал министр.

— Это не совсем так, — возразил Дронго. — Если бы неполковник Савельев, я бы сейчас с вами не разговаривал. А дворец лежал бы вруинах. Просто нужно помнить, что и там, как везде, существуют разные группылюдей и разные векторы интересов. И каждая группа преследует собственныеинтересы.

Вертолет, развернувшись, летел в сторону аэропорта. Министрподнял переговорное устройство.

— Докладывайте, — потребовал он.

— Самолет уже заправлен, — раздался чей-то голос сквозьтреск и скрежет в эфире, — деньги доставлены в аэропорт. Они требуют, чтобыпривезли их раненого товарища, но мы не знаем, о ком они говорят.

— Кто-нибудь прошел к самолету?

— Нет, никто не проходил. Там всего трое террористов ивосемь человек экипажа. Восьмой вернулся сам, попросил остаться со своимитоварищами. Мы ему разрешили. Четверо из членов экипажа — девушки.

— Спросите, — попросил Дронго, — приехала ли в аэропорт машина«Скорой помощи»?

— Машина «Скорой помощи» приехала?

— Здесь много машин. Про какую вы спрашиваете?

Министр посмотрел на Дронго. Тот поморщился.

— Пусть один подойдет к «Скорой помощи», и помните, чтовашим людям нужно быть очень внимательными. Груодис и сопровождающая егоженщина уже наверняка в аэропорту. Она очень опасна. Я боюсь, что там будет ещекто-нибудь.

— Понимаю, — кивнул министр.

— Поэтому нужно сыграть очень четко. Все приготовить заранеедо того, как машина выйдет на летное поле.

Министр еще раз кивнул и поднял переговорное устройство.

— И вообще, — добавил Дронго, улыбаясь, — полагайтесь насобственную интуицию.

Вертолет пошел вниз.

Они сели недалеко от летного поля, справа, стараясь непривлекать к себе излишнего внимания. К нему уже бежали несколько человек.

— Мы передали им восемь парашютов, — доложил кто-то, —деньги прибыли в фургоне, стоят недалеко от самолета.

— Они все еще надеются на оставшихся сообщников в«Гюлистане», — громко сказал Дронго, — у нас мало времени. Вызовите двухврачей, пусть перебинтуют мне голову и руки. Вообще всю верхнюю часть тела.Только быстрее, иначе будет поздно. Когда мы выедем на поле и двое террористовспустятся вниз, в самолете останется один. Можно будет что-то придумать. Вовсяком случае, обоих спустившихся я возьму на себя. В этот момент можно начатьштурм самолета.

Он поспешил к автомобилю «Скорой помощи», вокруг которогосуетились люди.

— Расставляйте людей и штурмовые группы вокруг самолета, —приказал министр.

Через пять минут террористы потребовали передать им чемоданыс деньгами.

Передача осуществлялась у трапа самолета, один изтеррористов спустился вниз и забрал деньги.

Еще через минуту они потребовали дать вылет самолету, нопрежде пропустить машину «Скорой помощи» с их тяжелораненым товарищем.Автомобиль подъехал к воротам, собираясь выехать на летное поле. Старикохранник подошел в воротам, чтобы пропустить машину, и в этот моментпочувствовал, как что-то уперлось в его спину.