Жорж - иномирец 4 - Сергей Анатольевич Панченко

себя вершителями чужих судеб. Дарик принялся вдохновенно творить, получив заряд энергии. Его воображение действовало как руки скульптора, придающие форму податливому материалу. Он начал с коней и закончил повозкой.

Осторожно открыл глаза, боясь увидеть результат. Кайтина стояла, открыв рот. Слева и справа от оригинальной натуры, находились две копии. Справа, копия, созданная наставницей, слева, Дариком. Даже неискушенный искусством человек заметил бы разницу в уровнях мастеров. Копия Кайтины выглядела как набросок, сделанный тупым карандашом. Кони оказались ниже, не того цвета, кривоногие и без гривы. Двойник Каната вообще был похож на огородное чучело. Повозка походила на комбинацию дома и фургона. Почему-то у нее имелись рамы в окнах, крыша со скатом и печная труба.

— Совсем на меня не похож. — Канат ткнул рукоятью плетки в сторону своего двойника-чучела.

— Да, я вижу. Но и задача не была сделать полную копию. Хотя…, я пыталась. — Призналась наставница смущенно.

Копия, созданная мальчиком, выглядела намного ближе к оригиналу. Отличало ее вложенное в нее настроение. Грива у коней была шикарней, как после хорошего шампуня и тщательной укладки. Скакуны выглядели чуть изящнее оригиналов и чище. Двойник Каната казался живым, выше ростом, шире в плечах и с винтовкой за спиной, висящей прикладом вверх. Фургон почти не отличался от оригинала, но при этом он выглядел основательнее.

— Так, оставим твой вариант. — Проговорила Кайтина и быстренько растопила свою поделку. — Не будем позориться.

— У тебя тоже неплохо получилось. — Попытался упокоить наставницу мальчик.

— Спасибо, но у меня есть глаза и немного ума, чтобы увидеть разницу. Иди в фургон, а я займусь оживлением копии.

— А я могу посмотреть?

— Глазами ничего не увидишь. Иди, пусть Нивкуш приготовит тебе чай, а мне надо побыть в одиночестве для концентрации внимания.

Дарик послушался, вернулся в фургон, но сел у окна, чтобы наблюдать за ее работой. Мальчика очень заинтересовали возможности оживления выдуманных персонажей. Это было, как программирование, но без необходимости умения писать код.

— Пугаете вы меня. — Произнесла Нивкуш, заметив интерес в глазах ребенка. — Творите колдовское дело, а это опасно.

— Нет никакого колдовства. Как говорит Антош, все наши предрассудки берутся от непонимания мира, в котором мы живем. Всё, что нас окружает, результат работы чьей-то мысли. Не было бы никакой вселенной, если бы некто не захотел ее вообразить. Мы тоже можем создавать свои миры, но в это надо верить, учиться и тренироваться применять знания. Видишь, как Кайтине нравится этим заниматься. Несмотря на то, что ее соотечественники врожденные иномирцы, у них тоже есть свои ограничения, мешающие постигать мир дальше. Она выше этого и потому не уживается с ними. Она два раза иномирец.

— Иномирец. — Усмехнулась Нивкуш. — Слово-то какое непонятное. А я что, тоже могла бы быть иномирцем?

— Конечно могла бы, но не сразу, а пройдя определенный путь, как мои родители.

— Да ну, чепуха какая-то. — Отмахнулась работница. — А ты чаю будешь?

— Буду. — Кивнул Дарик.

Кайтина стояла у сделанных им двойников и водила руками по коням, по повозке. Кони с каждой секундой становились все живее и живее, били копытом, трясли гривой, фыркали. Двойник извозчика зашевелился и сделал неуклюжее движение плеткой, чуть не заехав Кайтине в лицо. Дарик примерно представлял, что наставница каким-то образом создает двойникам симуляцию движений и делает так, чтобы их ауры воспринимались как оригинальные, если они вообще существовали у неодушевленных предметов. Наверняка она знала об этом намного больше и понимала, как обдурить преследователей.

Дарик чувствовал азарт соревнования, и ему было приятно представлять, как они выйдут победителями. Это было более захватывающим, чем компьютерная игра и больше напоминало смысл жизни полной приключений. Жизни в бесконечной дороге, на которой нельзя останавливаться, и нужно постоянно развиваться, чтобы не проиграть. Он этого очень хотел, чувствуя свою уверенность быть лучшим.

— Держи. — Нивкуш протянула ему стакан горячего чая.

— Спасибо. — Дарик сделал глоток.

Кайтина хлопнула ладонью по крупу ненастоящего коня. Повозка тронулась с места. Проехала мимо Дарика. В прозрачные окна фургона он увидел себя, приклеившегося лбом к стеклу. Повозка проехала пару десятков метров и исчезла. Кайтина поднялась в фургон.

— Надеюсь, наш трюк, благодаря творческому гению Дарика, сработает. Подождем минут десять и тоже поедем. Налей мне чаю, пересохло во рту. — Попросила она работницу. Подошла к окну и обратилась к извозчику. — Канат, идем пить чай, а то нас снова ждет дальняя дорога.

— Передайте в окно, я привык пить на воздухе.

Дарик решил, что мужчина просто стесняется их общества. Нивкуш передала ему в окно чай и сладкую лепешку. Он очень обрадовался и громко зачавкал.

Перед отправлением Кайтина проверила параметры фургона. В нем имелось электронное табло, отображающее запас энергии в аккумуляторах, запасы газа и воды.

— На неделю хватит. — Произнесла она уверенно.

— А когда мы будем у моих дедушки и бабушки? — Спросил Дарик, решив, что запланированное мероприятие может отложиться на неопределенный срок.

— Если мы спокойно покинем мою обитель, то сразу туда и отправимся. — Пообещала наставница. — Не терпится показать им тебя, живого и здорового.

— И мне не терпится увидеть их скорее.

Кайтина дождалась окончания отведенного времени, и крикнула извозчику:

— Трогай помаленьку!

— Ага, понял. Пошли, давай. — Он щелкнул кнутом.

Фургон мягко тронулся с места. Аномалия сменилась большим открытым миром с тряской дорогой. Кайтина забегала по фургону, выглядывая в окна. Она задерживалась у каждого, внимательно рассматривая детали окружения. Нивкуш беспокойно следила за ее перемещениями, не понимая ничего, но чувствуя, что их подстерегают неприятности. А Дарик наслаждался ими. Ему хотелось поддаваться чувству опасности, оставаясь при этом уверенным, что ему ничего не грозит.

Миры менялись один за другим. Кайтина сложила стол в передней части фургона. Оказалось, что над ним имеется люк и складная лестница, с помощью которой можно выбраться на крышу. Наставница поднялась по ней, чтобы осмотреться «вживую». Спустилась довольная.

— Кажется, нам удалось их обмануть. Для меня до сих пор загадка кого, но я уверена, что это не друзья. Садись рядом со мной. — Обратилась она к мальчику. — Представляй своих дедушку и бабушку, мы едем к ним.

— Один момент, мы стараемся не попадаться на глаза соседям. Сами понимаете, у них это может вызвать психологическую травму. — Предупредил Дарик.

— Знаешь, я никогда раньше не задумывалась над тем, что думают люди в мире которых я появлялась. Меня никогда не интересовало, что с ними происходит после, я ведь считала их неполноценными, плевала на их чувства и состояние. Если бы ты меня не предупредил, я бы даже не задумалась над тем, как нам предстать перед ними.

— Только не в фургоне. — Взмолился Дарик.

— Нельзя.