Чёрно-жёлтая весна - Александр Михайлович Кротов

Мужчина смог быстро сориентироваться, оказавшись близко к эпицентру событий. Группу бойцов Дарина, а также Матильду и Гришатре с сыновьями посекло осколками. Но для некоторых, из этой компании, стала роковой автоматная очередь Каса. Успех он подкрепил несколькими бросками боевых цершеров.

– Гришатре, получай! – Кас вложил всю злость в свой последний бросок, но тот лишь добил его и так раненого сына. Гришатре взвыл от злости.

Кас применил защитный и маскировочный цершер, чтобы увести двух девушек в откровенных нарядах подальше от кулисы, которую вскоре взорвал своим цершером Гришатре.

Матильда тут же сделала тройной бросок, но тот только разбил защитную стену беглецов. Как только это произошло, Меренея сделала свой бросок слабым боевым цершером, но тот был настолько хлёстким и точным, что даже с большого расстояния поразил цель – Матильде оторвало руку и обожгло половину лица. Её бережно подхватили на руки бойцы Дарина, но ничем не смогли ей помочь – женщина вскоре скончалась от болевого шока и потери крови.

Кас, Меренея и Катя смогли увеличить расстояние от противников. Но впереди шёл бой альнелонов и грисов.

– Где Адам? – спросила Меренея у Каса.

– Я не знаю, – ответил мужчина. – Мы разминулись…

– Адам!!! – девушка крикнула так громко, в надежде переглушить звуки выстрелов и взрывов.

И Адам её услышал.

Пригибаясь от острых осколков и пуль, он поспешил в их сторону по главной улице деревни. Сзади его нагоняли огненные шары, разбивающие редуты официальных грисов, но мужчина почти не обращал на это внимания. Он улыбался. Он был очарован не внешним видом, а самой близостью встречи с Меренеей.

Огненные обломки и новые атакующие горящие сферы настигали его, но какая-то удача и будто чьё-то чудесное покровительство спасало Адама от гибели. Он улыбался, он был совсем близко.

Раздалась очередная автоматная очередь. Было совершенно непонятно, с какой стороны прошла эта опасная пунктирная линия. Но пули не убрали улыбки с лица Адама, хоть и прошли через его грудь и череп.

Парень медленно падал на чёрную землю – его гибель навсегда отразилась в синих, как небо планеты Земля, глазах Меренеи. Её сдерживал Кас, чтобы девушка не выскочила навстречу летящим отовсюду магическим и свинцовым снарядам…

* * *

– Чё молчишь, старое говно? – будто «мыча», а не произнося человеческим голосом звуки, вопросил Сергей.

Он, когда шёл в сторону своего дивана, не совладал с координацией движения и спотыкнулся о выброшенные Оливией из шкафа вещи. Причиной его падения стал любимый пиджак Марка Семёновича.

– Серёжа, – повернулся в сторону сына всё ещё лежащий на кровати старик. – Я долго думал, что ты сделал то, что когда-то хотел сделать я. В порыве дикой ярости. Я тоже чуть не зарезал человека. Я должен был понять тебя…

– Чё? – не понял его слов Сергей. – Чё ты мне тут горбатого лепишь!

Марк Семёнович нашёл в себе силы, чтобы подняться с кровати. Голова немного закружилась, но в целом он чувствовал себя немного лучше. Только ему захотелось в туалет, но в проходе перед ним сидел его сын, уже выпивший более одной полулитровой бутылки водки. Он был босой, с голым торсом, в одних штанах. Его взгляд был пустым, а помыслы непредсказуемыми. То он совсем недавно рыдал и клялся в любви Виктории, то выказывал такие же слезливые сожаления по поводу смерти матери. То потом его настроение менялось, и он посылал всех их далеко, крепко и надолго.

Сейчас он просто мешал отцу пройти. Но пожилой мужчина всё-таки смог перешагнуть через него, хоть тот будто бы специально даже не отодвинулся.

Пройдя в коридор, Марк Семёнович обернулся и увидел, что за лямкой штанов у Сергея торчал большой кухонный нож. Это сильно напугало мужчину, но он торопился в туалет, поэтому совершил аккуратную попытку вытащить острый предмет бытового назначения по возвращении, тем более нож уже сделал несколько царапин на коже спины пьяного мужчины.

Но Сергей хоть и сидел в одной позе, бессмысленно глядя куда-то в одну точку, он уловил это движение в районе собственной поясницы. Мужчина резко обернулся и схватил Марка Семёновича за руку.

Сергей хоть и был пьяным, его хватка была сильной. Он крепко и долго держал руку отца, всматриваясь своими глазами в глаза пенсионера. Потом толкнул его. Марк не упал, но отошёл в сторону.

Тогда его сын, придерживаясь за сиденье опрокинутого им же табурета, смог подняться на ноги. Потом снова долго всматривался в глаза своего отца, который даже не знал, что делать в этой ситуации. Он испытывал только желание уйти из этой проклятой квартиры и никогда не возвращаться. Уйти хоть в Резервный мир.

Сергей поправил за спиной нож и удалился в свою часть комнаты, где грохнулся на диван.

В дверь позвонили.

– Батя! – крикнул Сергей, услышав пиликанье дверного звонка. – Не сдавай меня! Слышь, нет? Не сдавай! Я на этот раз ни в чём не виноват! Я в этот раз не сделал ничегошеньки плохого!

Марк Семёнович обернулся в сторону входной двери. Она была совсем рядом.

* * *

Аномалия разрасталась. Это почувствовал и Дарин. Ему стало совсем некомфортно под своим защитным куполом. Пришлось его свернуть, чтобы не оказаться съеденным ядовитым огненным заревом.

В этот же самый момент к нему подоспели его бойцы, которые доложили новость о гибели Матильды. Дарин разозлился и потребовал собрать все силы, чтобы жестоко наказать виновных, после чего поспешил в то место, где основная часть его бойцов уже оккупировала небольшой дом, в котором пытались отбиваться от окружения сильно нервничающий Кас и почти апатичная к происходящему Меренея.

Первоначальный приступ истерики у девушки быстро прошёл и наступил черёд некоторого ступора. На её щеках то высыхали, то вновь появлялись ручейки слёз.

Катя тоже им помогала, ведя стрельбу из автомата. Но боеприпасы этой троицы быстро подходили к концу. А вокруг всё стреляло, взрывалось и полыхало огнём.

В это время трое Безликих выбрались из чрева аномалии и принялись осматривать этот мир, который они доверили столь непримиримым народам.

Существование этого измерения было ограничено лишь двумя расами, почти не разделённых непреодолимыми барьерами и не имеющих слишком явных отличий. Но они умудрились поджечь этот мир даже там, где можно было найти общее решение и жить если не сообща, то хотя бы параллельно, не пересекаясь и не нарушая спокойствия друг