Обжигающий север - Алена Медведева

Мне казалось, что наши животные к жизни на суровом Иволоне приспособились, но Рид с выводами призывал не спешить:

– Вот закончится привозной корм с Ридана, которым мы все еще значительно пополняем их рацион, смогут они без ущерба для себя перейти полностью на местный корм, тогда и будем радоваться, – осторожно умерял он мои восторги.

Но я в душе надеялась, что к тому моменту у нас подрастет собственный морус, наземную ботву которого по совету мудрой соседки намеревалась запасти, предварительно порубив и утрамбовав с солью в контейнере и оставив затем в прохладном темном месте.

* * *

Пять с лишним месяцев пролетели быстро, оставив позади и «зарождение» нашими совместными усилиями сельского хозяйства на Иволоне, и сооружение связующего тоннеля с соседней шахтой, которая была соединена аналогичным с другим соседом, и сбор первого урожая, и даже второго, и строительство с последующим обустройством личных жилых помещений для членов нашей группы и их семей, которые (мы все надеялись на это!) все же получат возможность переселиться на ледяную планету.

Все эти месяцы я не покидала нашего подземелья – Рид категорически не соглашался, поэтому друзья – Руенз и семейство соседей регулярно наведывались сами. Меня подобное положение дел не тяготило. Наверх не тянуло, а наша шахта стала целым миром, в котором я старалась обжить каждый уголок. В первую очередь это относилось к успешно функционирующей теплице и нашим всеми обожаемым питомцам.

За прошедшие месяцы моя аграрная практика значительно возросла. Теперь ежедневно полдня посвящала важнейшему делу – уходу за посадками. Мне обязательно помогал один из стархов, занимаясь самыми тяжелыми физическими работами: копанием, рыхлением и транспортировкой контейнеров с различным ; содержимым. Я же знала у себя каждую травинку, каждое растение, по-своему общалась с ними, «слушала» как протекают их жизненные процессы, а порой при необходимости и подпитывала жизненной энергией, стимулируя жизнеспособность и ускоряя рост. И они отвечали мне взаимностью! Вскоре, после того, как всходы первых посадок массово пошли в рост, я стала замечать, что пребывание в теплице благотворно сказывается на моем настроении и мироощущении. Как объяснить это – не представляла, но была уверена, что тоже что-то получаю от растений взамен.

Увы, были на сельскохозяйственном поприще и неудачи. Самой сокрушительной стала попытка вырастить вирос. Мы так и не сумели разобраться, что не подошло ему в созданных нами условиях К посадки шекагарского злака чахли на глазах. И это несмотря на то, что я изначально наполнила крупинки-семена жизнеспособностью. Да, применяя свои возможности, мне удавалось поддерживать посевы вироса, вынуждая их пусть и натужно, но расти. Однако процесс шел мучительно медленно и крайне энергозатратно меня.

Ежедневно тренируясь, я все лучше справлялась с первоначальными проявлениями своих возможностей, научившись уже мгновенно распознавать «тепло» всего живого, а так же вытягивать и передавать его. Но в случае с виросом трудозатраты оказались несопоставимы с результатом, поэтому Рид, несколько раз находивший меня в полубессознательном от переутомления состоянии в теплице, принял волевое решение. Однажды утром я не обнаружила в теплице на месте посадок шекагарский злак! Как оказалось, муж еще до завтра выдрал все жалкие и немощные стебельки, скормив наземные части оленям, а все корешки отправил в контейнер с компостом. У меня бы на подобное дело рука не поднялась. Но на мое отчаянное возмущение, спокойно возразил:

– Они того не стоили. Если захочешь, можно будет попробовать еще... когда-нибудь позже. Когда разберешься в себе.

С остальными культурами дела обстояли прекрасно. Все росло, зеленело,бордовело,синело,желтело (в зависимости от цвета посаженных растений!), цвело и – ура! – плодоносило. С опылением вышла отдельная история. Эльзана заранее указала мне на растения, которые могли опыляться самостоятельно, а вот с остальными предстояло разбираться самим. Причем вручную! На Иволоне, конечно же, негде было взять хоть одно подобное приспособление. Проблемой озадачила мужа – надо найти что-то легкое, сухое и... да неизвестно еще какое. Муж, проконсультировавшись со стархиней, сделал множество маленьких кисточек из ворсинок шерсти наших оленей. И в один прекрасный день все население нашей шахты, включая меня и Грифа, явилось в теплицу и принялось работать пчелками. Каждому выделили участок одинаковых растений (культуру, как сказала Эльзана) выдали отдельную кисточку, которой категорически запретили касаться иных видов растений, и... мы, собственно, принялись опылять. Предстояло цветок за цветком, бережно и едва уловимо «обмести» кисточкой пыльцу. А цветов даже в нашей весьма скромной пещерке оказалось множество, и цвели они не одновременно. Так что в первый раз, наопылявшись до одури, мы были вынуждены раз в три дня в период активного цветения повторять этот набег, но решили проще: каждый сам выбирал время, когда явиться и обработать закрепленную за ним культуру.

И каким же чувством счастья и гордости светились лица наших стархов, когда эта «пчелодеятельность» начала приносить плоды, причем в буквальном смысле! Первые завязи нас окрылили и добавили энтузиазма. А уж когда дело дошло до первого сбора урожая, все дружно «вступили» в ряды добровольцев, пожелавших участвовать в процессе. Меня в знак благодарности за невероятный успех от работ освободили, поручив фиксировать «прирост». Рид, давно догадавшийся спросить соседку, которая была не только заботливой родительницей, но и предусмотрительной перспективной бабушкой, об образовательных системах, раздобыл мне стархские программы. Поэтому за пять месяцев, регулярно занимаясь по вечерам, уровень чтения и письма подтянула, не говоря уже о прочих полученных базовых образовательных знаниях. Так что хозяйство нашей шахты я вела теперь на твердой основе простейшего учета и всегда знала где, сколько и чего у меня имеется, и как все расходуется. Программа по самообеспечению растительной пищей оправдала себя после первого же урожая. Мы обновили и немного пополнили свои запасы самыми необходимыми плодами (много из первоначальных запасов я отобрала на семена для повторной посадки), организовали оленям два битком набитых морусным силосом (идея знающей Эльзаны!) бесценных контейнера для подкормки и обзавелись кое-чем новым. Конечно, речь о долме, твые и еще ряде растений, которые мы теперь в сушеном виде могли использовать в качестве приправ и для сборов, заваривая горячее питье. Гриф от долма и твыи пришел в неописуемый восторг. Где он хранил заветные мешочки; даже я не знала; наш повар, после применения новинок безоговорочно провозглашенный, всеми кудесником и корифеем, страшно боялся их преждевременно израсходовать, поэтому берег и экономил невероятно.

Второй урожай, предварительно, как и советовала Эльзана, удобрив почву отходами, мы посадили уже с гораздо большей уверенностью в своих возможностях. Да и объем посадок в грунт возрос раз в пять. Причем все плоды картофеля и илатуна, что выросли из семянок, Эльзана категорично велела посадить вновь; уверяя, что из них урожай получится гораздо выше. Именно так их и разводят! Однако, навесными каркасными лентами с питательной средой мы тоже не брезговали. Запасы нужны чем больше, тем лучше. Тем более, за последний месяц к нам дважды приезжали разный терги с незнакомыми мне стархами, которым муж и помогавшие ему Пил и Зогал передавали запасы, на треть уменьшив наш первоначальный «резервный фонд». Прошло еще всего полгода, а у кого-то еда уже закончилась! И эта мысль не позволяла расслабиться, хоть на день забыть о той обстановке, в которой мы жили. Велась безмолвная и медленная, но от того не менее жестокая и смертоносная борьба за жизнь. И далеко не у всех было так благополучно, как у нас. Да и мы, несмотря на успешную реализацию задумки с теплицей, очень экономно расходовали свой продзапас. И особенно меня беспокоил вопрос с мясом. Морожеными брусками мяса муж тоже делился с другими группами, а животного белка, в отличие от растительного, нам взять негде. Вернее, способ был, но думать об этом совсем не хотелось...