Зов ангела - Гийом Мюссо

Площадь складского помещения была ничуть не меньше двухсот квадратных метров. Друг напротив друга здесь стояли дюжины машин. Джонатан узнал «Пежо 403», но, похоже, местные заправилы специализировались на автомобилях помощнее: «Форд Гран-Торино», «Шевроле Камаро», «Плимут Барракуда»…

— Ничего себе не сломала? — спросил он, взглянув на Маделин.

Они помогли друг другу выбраться из «Смарта», который теперь скорее походил на скульптурную компрессию Сезара,[47]чем на автомобиль.

Женщина со шрамом стояла прямо перед ними, наставив на них пистолет.

— Агент Блайт Блейк, Служба маршалов США![48]— закричала она. — Руки вверх!

Служба маршалов США? Федеральная полиция Министерства юстиции…

Джонатан и Маделин обменялись удивленными взглядами. Так эта женщина была копом?!

Затем они обернулись в сторону эвакуатора и увидели, как из его кабины спрыгивает мужчина.

Дэнни Дойл, одетый в брезентовые штаны и военную куртку, подошел к ним.

— Привет, Мэдди! А ты знаешь, что у тебя по-прежнему самая красивая попка среди всех парижских цветочниц…

Шипами мной посаженного древа —

Так суждено! — я сам окровавлен.

Лорд Байрон

Набережная Ист-Ривер

— Ну ты и ублюдок! И как я только поверила тебе, что Элис мертва?

— Мэдди, успокойся…

— Я тебе этого никогда не прощу, Дэниел!

— Позволь мне все тебе объяснить.

Маделин и Дэнни шли вдоль набережной Вильямсбурга. Близ воды было намного прохладнее, поэтому Маделин набросила на плечи его куртку. В десяти метрах впереди и позади них держались два «телохранителя».

— Это еще что за клоуны?

— Агенты ФБР, работающие на Службу маршалов.

Нервы Маделин были на пределе. Шок от недавних событий и удивительные открытия, произошедшие в столь короткий период, сделали свое дело. Она поглядела на бывшего преступника и вдруг закричала:

— Скажи, где Элис сейчас?

— Я все объясню, только не ори, ладно? — Дэнни извлек из кармана уже начатую сигариллу, зажигалку и закурил. — Все началось три с половиной года назад, — начал он, присаживаясь на одну из скамеек, стоявших вдоль набережной. — За месяц до смерти моей матери. Рак медленно, но верно убивал ее. Она доживала свои последние дни в госпитале Кристи, и я навещал ее каждый день.

Дэнни воскрешал в памяти болезненные воспоминания. Он сильно похудел. Волосы теперь были чуть длиннее и лишь оттеняли острые черты его обветренного лица. Маделин заставила себя успокоиться и села рядом с ним. Он сделал большую затяжку и продолжил свой рассказ:

— Всякий раз, выходя из госпиталя, я чувствовал себя все более и более опустошенным. Свою тоску я по привычке заливал алкоголем в местном соул-кафе, неподалеку, на Оксфорд-роуд. Там-то я впервые и встретил Элис. Она была кем-то вроде официантки: уносила кружки и использованные салфетки. Тогда ей еще не было и четырнадцати, хотя выглядела она на пятнадцать-шестнадцать. Разумеется, она не имела права работать в пабе, но все, в общем-то, смотрели на это сквозь пальцы.

— Ты ее сразу заметил?

— Да, мне стало любопытно ее поведение: когда у нее выдавалась свободная минутка, она всегда садилась за свободный столик и читала либо делала домашнее задание. И вдруг она посмотрела на меня, странно так, будто мы были знакомы…

— Ты с ней заговорил?

— Поначалу она просто наблюдала за мной, но однажды сама подошла и завела беседу. Она сказала, что знает меня. А потом спросила, знаю ли я ее мать, Эрин Диксон…

— Я и не знала, что ты с ней встречался.

— Я и сам о ней забыл. Впрочем, мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы вспомнить, о ком она говорит. Действительно, я спал с Эрин пару раз, лет за пятнадцать до нашей случайной встречи с Элис. Эрин особо не заморачивалась, и переспать с ней было проще простого. Прежде она была довольно привлекательной, но вот умной назвать ее было нельзя никогда…

— Так ты и ответил ее дочери?

— Нет, конечно. Я был смущен, а она заявила мне без обиняков: мол, она расспросила мать, кое-что разузнала и выяснила, что… я ее отец.

— И ты ей поверил?

— Даже до того, как она мне об этом сообщила, словно это был некий очевидный факт.

— Почему? Думаешь, она похожа на тебя?

— Нет. Думаю, она похожа на тебя.

Маделин вспылила:

— Не играй с этим, Дэниел!

— А ты не утверждай обратного! Ты ведь тоже привязалась к этой девочке! Не потому ли ты с таким упорством взялась за это расследование, что она напомнила тебе себя?

— Это была моя работа, только и всего.

Но Дойл так просто не сдался:

— Эта девчонка могла бы быть нашей дочерью! Она была умной, воспитанной и так отличалась от всех этих идиотов, что вечно меня окружают. Она не боялась трудностей и всегда шла по жизни с гордо поднятой головой. Для меня это был словно подарок небес.

— Значит, вы потом стали часто видеться?

— Да, почти каждый день, втайне от всех. Это был наш секрет. Когда я узнал ее получше, то не стал врать и рассказал все о моей деятельности. Она будто вернула мне вкус к жизни. Впервые мое существование обрело смысл.

— Ты давал ей деньги?

— Я немного ей помогал, но не хотел вызывать лишних подозрений. Я решил оплатить ей учебу в хорошем университете, хотел даже официально признать ее своей дочерью, но, учитывая количество моих недоброжелателей, ей от этого было бы только хуже. К тому же у нее были проблемы со здоровьем, которые заботили меня больше всего…

— Ее сердце? — спросила Маделин.

Не отрывая взгляда от мутных, темных вод Ист-Ривер, Дэнни с грустью кивнул:

— При малейшей физической нагрузке она начинала задыхаться. Она не жаловалась, но очень часто уставала, а два раза при мне даже упала в обморок. Тогда я отвез ее в Объединение первичной медицинской помощи. Врач обнаружил шумы в сердце, но не выявил никаких других аномалий. Чтобы окончательно успокоиться, я обратился к лечащему врачу моей матери с просьбой провести дополнительные анализы. Вскоре пришел диагноз: дилатационная кардиомиопатия. Сердце Элис билось медленнее, чем положено. Болезнь была уже на продвинутой стадии, так что девочка могла умереть в любой момент.