Вампиры здесь тихие - Елена Никитина

— Не терпится разобрать меня по винтикам? — спокойно уточнил Стеф, осторожно присаживаясь на вертящийся стул у компьютера. И в этом галантности ни на грош! Но ему простительно, на нем скоро опыты ставить будут.

— Не буду отрицать — не терпится. — Муж сделал очередной маленький глоток, не сводя маниакально блестящего взгляда со своей будущей жертвы. — До сих пор мне попадались исключительно мертвые или безумные вампиры, которые не могли поведать о своих ощущениях и впечатлениях. С тобой будет намного интереснее работать.

— Ничего, подождешь.

Компьютер наконец загрузился, отобразив окошко пароля доступа. Вадим отставил пустой бокал на столик, лениво поднялся и подошел к монитору.

— Отвернитесь оба, — коротко приказал он и, дождавшись неукоснительного выполнения своей команды, принялся быстро стучать по клавишам. Судя по количеству ударов, у него не пароль, а «Евгений Онегин» в полной версии. — Все, готово!

Дальше муж принялся открывать разные файлы, начиная от обычных вордовских документов и заканчивая любительским видео. Некоторые моменты не укладывались у меня в голове, я не могла поверить, что мой некогда обожаемый супруг способен на подобные изуверства. Здесь просто кладезь ужасов для режиссеров психологических триллеров. Больше пяти минут любования красочными фотографиями с подробными комментариями захлебывающегося от собственной уникальности Вадима я выдержать не смогла, отвернулась. Рвотный рефлекс подавить было гораздо сложнее. В ноутбуке таких шокирующих подробностей не было.

Какое-то время Стефианир просматривал все предложенные его вниманию материалы. Внимательно, скрупулезно, вдумчиво, пытаясь запомнить как можно больше, и самое настораживающее — абсолютно молча. Вадима почему-то это устраивало (когда муж на своей волне, ему без разницы, кто и как его слушает), а вот я все больше и больше нервничала. Какой бы крепкой и непробиваемой ни была нервная система кровососа, но и она не бессмертная, рано или поздно покажет себя во всей красе. И чем больше Стеф молчит, тем страшнее мне становится. Вампир все-таки… А в кабинете, да и во всем подвале, кроме нас троих, никого нет. Несложно догадаться, с чьих голов полетят головы. Кактус можно не считать, хотя, подозреваю, и ему, бедолаге колючему, по первое число достанется.

— …вот здесь график регенеративных изменений подопытных вампиров, а вот тут результаты вскрытия… — продолжал почти без умолку болтать мой благоверный. Тяжело, наверное, такую сенсацию в тайне держать, похвастаться не перед кем. Теперь нашел благодарного слушателя, ага.

— Кто тебя снабжает вампирами? — вдруг неожиданно спросил Стефианир.

Я даже подскочила на месте и непроизвольно вперила взгляд в монитор. Там оказались как-то сравнительные графики и таблицы, без кровожадных мерзостей.

— Да какая разница? — невежливо отмахнулся от вопроса Вадим. — Ты лучше сюда глянь, — и быстро прокрутил мышкой уже открытую страницу, остановив ее на очередном списке. — Тут…

— Профессор! — на удивление тихо позвал вампир и тут же резко дернул увлекшегося ученого на себя. Вадим охнул от неожиданности и боли, припадая на одно колено. — Кто. Снабжает. Тебя. Вампирами? — Тонкие пальцы побелели от напряжения, глаза недобро блеснули багровым, губы почти коснулись теплой кожи на шее.

Я рыпнулась было на помощь мужу, но вовремя осознала, как глупо буду выглядеть. Не потому, что женщина, а потому, что всего-навсего человек. Что я могу противопоставить настоящему вампиру, кроме сожаления о случившемся с его соплеменниками и жутким желанием, чтобы все это поскорее закончилось? Да ничего! Поэтому я не стала бестолково геройствовать. С моей точки зрения, муженек за все его делишки не заслуживал помощи, но смерти я ему тем не менее не желала.

— Я не понимаю, о чем ты? — прохрипел горе-ученый, морщась от боли и, скорее всего, страха.

— Да неужели? — сладким голосом зашептал будущий подопытный, словно невзначай касаясь клыком сонной артерии преклоненного мужчины. — Думаешь, я успел окончательно выжить из ума в вашем безумном мире, профессор? Или изначально за дурака держишь? Напрасно! Ты мне тут такие интересные сказки рассказываешь про регулярно попадающих к тебе в лапы вампиров, а я, наивный, так просто поверю в случайность? Ваша Земля огромна, а случаи появления вампиров, если судить по твоим же словам, больше нигде не зафиксированы. Значит, есть уже налаженный проход, через который тебе кто-то из наших целенаправленно поставляет расходный материал. Причем этот таинственный кто-то прекрасно знает, кому и зачем все это нужно, потому что в твою лабораторию попадают исключительно истинные вампиры. Четверых из них я даже узнал, несмотря на очень неприглядный посмертный вид, который они приобрели в твоих застенках. Запомни, профессор, меня мало интересует ход и результаты твоих гнусных опытов. Я хочу знать, с кем у тебя заключен контракт и на каких условиях. Говори!

— Я не понимаю, о чем ты? — словно заезженная пластинка повторил Вадим.

Ясное дело, в такой неудобной позе да в непосредственной близости от страшных клыков как-то не до философских измышлений.

— Все-то ты прекрасно понимаешь, — уже не скрывая нарастающей ярости, прошипел Стеф. — И я прекрасно чувствую, что ты мне лжешь.

— Не понимаю… — Несговорчивый Чикатило продолжал идти в глухую несознанку. — И отпусти, мне больно…

— Ей тоже, — обличительный палец ткнулся в центр монитора, где в тексте часто мелькало слово «вампирша», — было больно, когда ты вживую вырезал ей органы для своих отвратительных экспериментов. И боль эта была поистине невыносимой, даже по нашим, вампирским меркам.

— Неправда, — попытался защититься Вадим. — Она была в последней стадии безумия, когда болевого порога практически не существует.

— Ты так в этом уверен?

— Я сам лично проводил тесты на болевую чувствительность.

— Как для человека?

— Конечно, физиология-то сходная.

— Только ты забыл, что перед тобой был не человек!

— И что это меняет?

— Всё! Не смей никогда даже рядом ставить простых людей и истинных вампиров! Вы для нас шээри, и ничего больше!

Так… Кажется, пора и мне прояснить для себя некоторые вопросы, а то кое-кто мастерски продолжает пудрить своей жене мозги.

— Вадим, ты хочешь сказать, что ту злополучную почку, которую пересадил мне, вырезал у Стадии без наркоза и вообще обезболивающего?!

Муж глянул на меня злобным барсуком.

— Свет, вот без твоих нотаций я как-нибудь обойдусь. Особенно сейчас.

— Так да или нет? — не унималась я. Ответ был для меня принципиально важен. Можно даже сказать, жизненно необходим.

— Отвали, а? — И снова недобрый взгляд в мою сторону. — Я тут немного занят, если ты не заметила. Не можешь уговорить этого кровожадного монстра отпустить меня, так хоть не лезь со своими глупостями.

Я мгновенно заткнулась. Но не по просьбе трудящихся, а лишь по причине нехватки слов. Даже нецензурных. Столь явный уход от ответа уже сам по себе ответ. И именно тот, от которого мурашки по коже стадами бегают и мороз до мозга костей пробирает. Это что же тогда получается? Стефианир сознательно обрек себя не просто на долгую и мучительную смерть, но еще и на страшные жестокие пытки, которые даже гестаповцам не снились? Он вообще знал, на что подписывается, когда предлагал моему мужу эту страшную во всех отношениях сделку? Наверное, догадывался. А вот я, дура безмозглая, — нет. И что теперь делать? Позволить вампиру пройти через все муки ада, а Вадиму получить очередную возможность пополнить свою ужасную копилку новыми страданиями ни в чем не повинной жертвы? Да я себя распоследней сволочью чувствовать буду, если не помогу любыми путями Стефу вернуться в свой мир. Если такое, конечно, в принципе возможно.