Легион смертников - Саймон Скэрроу

— Вот дерьмо! — с яростью пробормотал Аякс, сжимая кулак, и гневно глядел на щиты лучников, за которые Макрон отволок трибуна.

Стрелы арабов ударяли в щиты и землю рядом. Большая часть первой центурии уже отошла к пролому или тоже укрылась за щитами ауксилариев. Аякс увидел, что римляне продолжают отходить. Макрон и еще несколько легионеров потащили Катона прочь, под прикрытием щитов, которые подняли вверх ауксиларии. Когда последние из римлян пошли сквозь пролом, Аякс скрипнул зубами.

— Нам надо поберечь стрелы, командир, — сказал Карим.

Отойдя от приступа ярости, Аякс кивнул:

— Отдай приказ.

— Прекратить стрельбу! — крикнул Карим, сначала в одну сторону, потом в другую. — Прекратить стрельбу!

Арабы перестали выпускать стрелы и начали сходить со стены храма, оставив наверху несколько человек, чтобы следить за врагом. Последние из лучников-ауксилариев выбрались через пролом. Вскоре прекратился и обстрел из баллист. В ночи шумел лишь легкий ветерок, к которому примешивались стоны раненых римлян и арабов. Догорали несколько стрел, горели жаровни на пилонах и стенах храма, освещая слабым оранжевым светом картину результатов первой атаки римлян. Враги потеряли человек двадцать, прикинул Аякс. Что важнее, удар был нанесен их боевому духу. Когда они пойдут в атаку в следующий раз, то будут знать, что их встретит град стрел и ожесточенное сопротивление на завале. Им придется идти по телам убитых товарищей, не обращая внимания на стоны и просьбы о помощи их раненых. Римский командир дважды подумает, прежде чем снова пойти в лобовую атаку.

— Что теперь? — тихо спросил Карим. — Думаешь, они попытаются еще раз атаковать этой ночью?

Аякс задумался.

— Я бы пошел, будь на их месте. Каждый час, который они теряют, — час в пользу принца Талмиса… они пойдут в атаку.

— И что нам тогда делать, стратег?

— Делать? — спросил Аякс, едва улыбнулся. — Ничего. Сомневаюсь, что сейчас нам поможет даже наш шпион среди римлян.

— Как он? — спросил Макрон, стоя рядом с другом, плечо которого внимательно оглядывал главный хирург легиона при свете масляного светильника, который держал его помощник.

Хирург вздохнул и ответил, не отрывая взгляда от раненого:

— Скажу вам точнее, командир, если вы окажете любезность, не загораживая мне свет.

Макрон сделал шаг назад.

— Благодарю вас.

Хирург наклонился к Катону и внимательно оглядел плечо. Как только Макрон вытащил его с территории храма, он и двое легионеров отнесли трибуна к позиции баллист и тут же послали за хирургом. После удара копьем Катон, падая, ударился головой о землю. Он потерял сознание и пришел в себя лишь тогда, когда Макрон и Хамед уже тащили его от стены. Катон был контужен, но достаточно в сознании, чтобы чувствовать боль в плече и невнятно ругаться. Макрон снял с него шлем, перевязь и пластинчатый доспех еще до прихода хирурга и уложил в углу стойла на кучу сена. Вокруг сильно пахло навозом. Центурион приказал Хамеду ждать снаружи, не мешая лекарю.

Хирург спустил край туники с плеча Катона и поглядел на побелевшую кожу.

— Открытой раны нет. Хорошо. Говорите, в него копье попало?

— Да. Похоже, прямо, не вскользь.

— Гм. — Хирург аккуратно коснулся кожи и провел пальцами к ключице. — Здесь переломов нет. Мне надо проверить состояние плечевого сустава. Это будет больно. Вам придется держать его.

Макрон опустился на колени и крепко ухватил Катона за здоровую руку одной рукой и прижал его к копне сена другой.

Хирург аккуратно взялся обеими руками за плечо Катона. Прощупал его, ища сломанные кости или обмякшие разорванные мышцы. Удовлетворенный результатом, надавил сильнее, прощупывая мышцы поглубже.

— Мать твою! — заорал Катон и попытался сесть. Его глаза широко открылись, и он яростно поглядел на хирурга. — Ублюдок! — Попытался стукнуть хирурга лбом в челюсть.

— Тихо, парень! — рявкнул Макрон, укладывая Катона обратно. — Он всего лишь осматривает твою рану.

Катон непонимающе поглядел на Макрона, а затем кивнул и скрипнул зубами.

— Ладно. Давай дальше.

Потерев челюсть, хирург снова занялся плечом Катона. Нажал пальцами на побледневшую кожу, и Макрон почувствовал, как тело его друга одеревенело. Катон глядел прямо вверх, борясь с болью. Хирург тщательно прощупал плечо и выпрямился, удовлетворенно кивнув.

— Сильный кровоподтек, но кости целы. Несколько дней будет прилично болеть, надо будет носить руку на перевязи, но необратимых повреждений нет. Я так понимаю, что вы получили и удар по голове.

Катон нахмурился, вспоминая.

— Это нормально — не помнить, как все произошло. Как себя чувствуете?

— Так себе, — сглотнув, ответил Катон. — Голова болит. Немного кружится… Я помню, как мы пошли в атаку. Потом — летящее копье. Потом — ничего.

— Что ж, это нормально, — ответил врач, ободряюще похлопав Катона по кисти руки. — По крайней мере, мозги вам не вышибло.

— Не сказал бы, что вижу особую разницу… — начал Макрон, пожав плечами.

— Вы должны отдохнуть, — сказал хирург, вставая. — Пока не пройдет головокружение. Потом можете ходить. Плечо будет болеть и неметь несколько дней. Лучше носить руку на перевязи. Помимо этого, могу лишь сказать, что вам повезло, командир. Теперь постарайтесь не подставляться под копья, дротики и стрелы, хорошо?

Макрон насмешливо поглядел на него. Когда хирург вышел с конюшни, он снова посмотрел на друга. Некоторое время они молчали, а затем центурион многозначительно откашлялся.

— Думаю, следует поблагодарить тебя.

— Поблагодарить меня?

— Конечно, — хмуро ответил Макрон. — Ведь ты спас меня от этого копья.

— Я?

— Значит, не помнишь?

Катон прикрыл глаза, а потом покачал головой.

— Ладно, — сказал Макрон. — Забудь. Я пойду. Легат захочет узнать, что делать дальше. А ты лежи здесь и отдыхай, хорошо? — Он развернулся и пошел к выходу.

— Макрон… — тихо окликнул его Катон.

Центурион остановился и обернулся.

— Что бы я там ни сделал, ты бы поступил так же, — сказал Катон. — Будь ты на моем месте.

— Точно, только не лежал бы здесь, — хмыкнув, ответил Макрон. — Я не такой худой, как ты. Если бы я оттолкнул тебя в сторону, это проклятое копье пролетело бы в миле от нас. А теперь делай то, что сказал хирург. Отдыхай.

Выйдя из конюшни, Макрон дал знак Хамеду идти за ним.

Легат сидел за грубо отесанным столом у развалин хижины селян, когда пришел Макрон. Штабные офицеры и центурионы когорты Макрона и когорты ауксилариев собрались вокруг него при свете масляного светильника, ожидая. Другой хирург легиона как раз закончил накладывать шов на небольшую рану в предплечье легата, и теперь мазал ее мазью. Аврелий обратился к Макрону, глядя на него через плечо хирурга: