Прирожденный воин - Сергей Самаров

Хозяин низкоросл, лысоват, имеет спокойный угрюмый взгляд и руки, разрисованные татуировками.

– Добрый день, – басит Доктор Смерть с трёх шагов. Он улыбается, развеивая опасения и снимая настороженность. – Мы вас уже заждались.

Начать разговор с дистанции приходится, чтобы избежать стрельбы. Если охранник успеет вытащить пистолет, перестрелка неизбежна, а любая перестрелка требует дополнительных затрат времени на приглашение милиции и писание объяснительных, обосновывающих правомерность применения оружия.

У ворот останавливаются ещё две машины. Из каждой выходят по два человека. Разговаривают между собой. Впечатление такое, что они собираются зайти в магазин запчастей. Доктор с Тобако знают, что это подстраховывают волонтёры, проверившие, нет ли такой же подстраховки у хозяина автосервиса. Охранник и водитель оглядываются на шум двигателей. Им не нравится, что выезд блокирован, но пока очевидной угрозы нет, поскольку люди во двор не заходят.

Как раз в этот момент Доктор с Тобако оказываются рядом.

– Это вы покупатели? – спрашивает хозяин слегка брезгливым, но, в общем-то, ровным голосом.

– Мы, – отвечает Доктор, а Андрей протягивает руки, захватывает локоть охранника одной и вытаскивает второй пистолет из кобуры.

Охранник резко шагает назад, но уже поздно. Его пистолет в руках Тобако. Чуть слышно щелкает опускаемый предохранитель.

– Что? – спрашивает хозяин.

– Всё... – говорит Доктор.

– Окончен бал, – добавляет Андрей.

Доктор быстро, несколькими движениями производит обыск на предмет наличия оружия. Ни у водителя, ни у хозяина оружия нет, если не считать большого перочинного ножа в кармане первого. Нож переселяется в карман к Доктору.

– Где мои люди?

– В подвале... И вас ждут... Попрошу...

Жест Доктора трудно толковать иначе, чем приглашение.

– Что тебе надо? – спрашивает хозяин без страха, но не сходит с места. Он многое в жизни прошёл и бояться разучился ещё в детстве. Хотя неприятное хрипловатое волнение всё же ощущается явственно. Когда-то он очень стремился к тому, чтобы жить хорошо, в достатке. И вроде бы пришёл к этому. Многое может себе позволить, чего не в состоянии позволить другие. И очень не хочется это терять. Подумалось вдруг, что гораздо обиднее что-то терять, в том числе и жизнь, когда терять есть что. Раньше не так было. Раньше он потерь не боялся. – Откуда ты такой борзой выискался?

– «Базары» будут внизу...

– Здесь моя территория. И здесь спрашиваю я!

– А я хозяин положения. И отвечаю только тогда, когда хочу. Но я могу ответить. Твои парни моего захватили. Мне это не нравится, и я хочу знать причину.

– Шустро работаешь... – говорит хозяин, усмехаясь.

Но он успокаивается. Это не так страшно. Это чем-то сродни обычной «стрелке», хотя «стрелки» обычно проводятся без таких резких «наездов». «Наезд» – это уже беспредел. С беспредельщиками трудно договариваться. С другой стороны, беспредельщики сначала стреляют, потом объясняют, чего хотели, если есть кому объяснять. Не похоже, что здесь была стрельба...

– Пойдём, что ли... – настаивает Доктор с угрозой. Впрочем, когда он и без угрозы говорит, его голос выглядит не менее угрожающим, чем внешность.

– Пошли... – решается хозяин.

– Всей толпой... – добавляет Тобако и показывает стволом путь охраннику и водителю.

Сам пристраивается сзади. Он ждёт от охранника сюрпризов, и не напрасно. Уже около подвальной двери охранник, идущий прямо перед Андреем, резко оборачивается. Его большая костистая ладонь максимально растопырена, чтобы не промахнуться при захвате руки с пистолетом, а сам он намеревается после этого захвата сделать полный оборот и со спины ударить Тобако локтем в голову. Достаточно старый, хотя и эффективный приём, используемый многими сотрудниками спецслужб и спецназа. Тобако к этому готов. Он уже убрал чужое оружие в карман и сам захватывает растопыренную кисть и изменяет направление ее движения, потянув руку вниз. Но тело охранника продолжает начатое движение, остановиться сразу невозможно. Андрей делает только полшага на сближение, и охранник сам выворачивает себе руку. Но боль терпит молча.

Почувствовав за спиной шум, оборачивается хозяин. Смотрит с ухмылкой и шагает дальше, за дверь, в которую уже вошёл Доктор.

– Где служил? – спрашивает Тобако.

– Тебе такая служба и не снилась... – огрызается охранник.

– Боюсь, что я там преподавал... Хотя едва ли... Мои ученики обучены бывали лучше...

Андрей отпускает руку и слегка подталкивает охранника вперёд.

– Спецназ ВДВ... – говорит тот, круговым движением разминая вывернутое плечо.

– Это хорошая школа, – без особого восторга соглашается Андрей.

Охранник оказать сопротивление больше не пытается.

* * *

Подвал планировкой полностью повторяет верхний этаж. Ориентироваться здесь нетрудно, тем более что Ангел с Пулатом включили свет. Они встречают вновь прибывших у одной из дверей. Дверь крепкая, тяжёлая, и кто-то без конца стучит в неё тяжёлым кулаком. Впрочем, не с надеждой выбить, а с желанием, похоже, простого человеческого общения. И очень желая, чтобы или Ангел, или Пулат ответили на добротный мат чем-то похожим. Они, однако, молчат. Ангел равнодушен и позёвывает после бессонной ночи, а Виталий чуть смущённо улыбается. Он вообще не любит грубой речи.

– Открывай... – басит Доктор.

Ангел вставляет в замок ключ и поворачивает. Мат за дверью прекращается.

– Ваши подчинённые плохо воспитаны, – укоряет Тобако хозяина. – Попросите их говорить тише. Иначе нам будет трудно понять друг друга.

Дверь открывается. Первым за порог ступает Доктор, заставляя лысого сделать пару шагов назад из опасения, что Доктор его просто раздавит. За Доктором туда же шагают хозяин с водителем и телохранитель, потом Тобако и Ангел с Пулатом. В комнате горит свет. Все выстраиваются стенка на стенку.

– Не боитесь, что мы вас просто раздавим? – спрашивает хозяин.

– Они пробовали... – кивает Пулат на «качков». – Лицензии на оружие они, кстати, не имеют. Я вынужден был отобрать три пистолета.

Хозяин смотрит на Виталия с удивлением, потом бросает взгляд за плечо. Вид некоторых физиономий показывает ему, что «маленький капитан» говорит правду.

– Ладно... – Хозяин сдержан, но сейчас уже более уверен в себе, чем на улице. Всё-таки одиннадцать человек против четверых чувствуют себя легче, чем трое против двоих, которых, должно быть, ещё и поддерживают с улицы. – Я готов выслушать претензии...

– Это не претензии... – Голос Доктора становится совсем тяжёлым. – Это допрос. И вам придётся ответить на наши вопросы. В противном случае...

– Что – в противном случае?