Граф Воронцов. Книга I - Дмитрий Лим

«Значит, этот вот черный стержень иесть некромантия?»— задался вопросом, ноответа неполучил.

Снова пристрелил одного мертвеца истал свидетелем занимательной картины— этот стержень расплескался пополу имоментально втянулся вкрая расщелины, которые тоже клубились темными нитями. Ноэти уже небыли соединены между собой, наоборот, они развивались встороны, словно щупальца.

Явытянул руку имысленно выдернул темные нити, отдав имкоманду собраться вруке, аневпитаться втело— нехотелось, чтобы эта мерзость оказалась вомне.

Тело ближайшего зомби распалось прахом ибольше неподнялось.

Указав рукой наостальных, выдернул иизних стержни, отчего ихтела тоже распались прахом, рассыпавшись поземле.

—Э⁈ Чего⁈— немогла поверить Альбина своим глазам.

Нучто сказать— ямощь! Нонельзя было расслабляться— мертвяки все еще перли.

—Япопытаюсь закрыть расщелину,— воодушевленно произнес я, отчего Альбина ошарашенно кивнула.

Щупальца слушаясь меня, пытались дотянуться друг додруга, ноони были коротковаты.

Бросил врасщелину клубок, который все еще был вмоей руке инарастил щупальцы. Они все жедотянулись иначали переплетаться между собой. Это было феноменально.

Мне непришлось даже возвращаться зрением в«нормальное» состояние, чтобы увидеть, как расщелина вполу начала самостоятельно затягиваться. Все новые мертвецы помоему желанию отдавали свои стержни для разрастания щупалец.

Короткий хлопок, и, кроме, разорванного поцентру, мокрого отгнили ивонючего ковролина, атакже расколоченных досок паркета— ничего неосталось.

—Янебуду спрашивать,— голос Альбины вывел меня излегкого состояния трансы,— Как тыэто сделал, ноэто немагия ветра, Дима. Неона.

—Увсех свои секреты,— парировал я, улыбнувшись вовсе зубы,— Так что…

Она опустила подбородок, глядя наменя из-под лба. Ееритмичные покачивания головы изстороны всторону показали, что мои слова непришлись ейподуше… как топлевать.

Но, ситуация решилась сама собой, отложив этот разговор вдальнейшую перспективу. Сначала, вкомнате появилась голова Мамзелькиной, сяростным, красным глазом наместе мутного, неимеющего зрачков. Заней, появилась Катя, заспиной которой маячила парочка странной формы солдат смосинками вруках.

Ну, а, последующие голоса…

Они были живы. Все доединого.

—Это что⁈— Катя пальцем указала нам заспины, где все еще валялся пришпиленный. Оставил его специально, чтобы показать как трофей.

Посетившее чувство странной радости, лишили меня возможности ответить сразу. Зато это сделала бабка. Щелкнув челюстью, пробуравив меня своим глазом, азатем имертвецов, вполне вероломно заявила:

—Мертвец изнанки. Первый раз ихвижу наэтом веку. Раньше, они были покрупнее.

«Изнанки?»— янепонимал сути происходящего,— «Эй, Ворон твоих рук дело?»

«Головой ударился?»— каркающее слово эхом отразились вмозгу.

«Лучше ответь».— настоял я, забирая свои кинжалы. Незачем другим наних глазеть.

«Немои они. Дима, блин, это оскорбительно!»

«Нуизвини, для проформы спросить должен был».

«Забыли. Мертвецов изизнанки втаком виде янеподнимаю. Уменя они полноценно „живые“. Могут наслаждаться чувствами ивкусами. Аразрывы такие… они бездарные!»

«Понял. Тыхочешь сказать, что это твари чьей-то личной изнанки?»

«Возможно. Только вот теперь ихвладелец знает что тытакое. И, боюсь, попытается найти тебя. Закрыть прорыв личной изнанки… это… неординарно»

Вполне отчетливая встряска заплечи, выдернула сознание изразговора свороном. Мамзелькина, что-то говорила, нодоменя донесся только обрывок. Вырезанный изконтекста.

—…гордость!

Это ягордость? Или ончто-то…

Ноиподумать неуспел. Командование перешло настаруху. Юнцы моего курса, рассредоточившись поаудитории, принимая команды согласно ихспециальностям. Яже, стараясь вернуться кразговору свороном, вответ ничего неслышал. Онушел.

* * *

Спустя пол часа сборов, коррекции действий, группа первокурсников вышла изаудитории под командованием Мамзелькиной. Рядом сней шел яиАльбина, направах… накаких-то странных правах.

Только вот настоящий боевой маг— действительно поражал воображение.

Монстры, которые появлялись навсем пути долестницы вниз, уничтожались пощелчку костлявых пальцев преподавателя. Выглядело это, конечно эпично, ностены окрашивались втемно-бурые краски…

Буду честен, яуничтожаю ихнамного лучше— после меня хотя быпрах остается, который легко смахнуть щеткой.

Макры жеотмонстров непоявлялись, что вызывало вопросы…

Шли мытак, пока старуха резко неостановилась. Еещелчки неработали нановых противников.

—Снова мертвецы,— монотонно заметил я.

Мамзелькина, бешенное количество раз щёлкнув пальцами, просто начала хрустеть ими. Но, если она каким-то «телекинезом» разрывала их, сейчас, этого невыходило…

Итут, доменя кое-что дошло. Это было настолько очевидным… Еесила.

—Вних нет макров,— еле слышно сказал я, начто получил вопросительный взгляд,— Выжемакры взрывали, верно?

Она сузила свой красный глаз, отчего стала выглядеть ещё более зловеще, иеле слышно ответила:

—Молчи обэтом, Воронцов. Невздумай кому либо поведать обэтом.

Виновато пожал плечами, ивзглядом уперся вмертвецов, снова включив магическое зрение.

Эти зомби были другими— вкорне отличались отпредыдущих. Черный стержень имел дыры икак быянепытался его выдернуть— неполучалось, словно нецепляло. Напитывать жечерной энергией янемог— небыло ее…

Носэтими справились даже проще— просто разрушили ихтела.

Холл встретил нас несамой приятной картиной. Множество мертвых солдат ивоинов вчерных доспехах, море крови итела мутантов. Увхода виднелись дерущиеся силуэты.

Исреди всей этой безмолвной массы, что-то копошилось, тоидело показывая нам подобие длинного тела. Ябыло, сначала, решил, что это червь. Новышедшая голова твари сказала обобратном.

Змей, самый настоящий. При своей длине анаконды, только вот шире раза втри, она представляла весомую угрозу.

Поток заклинаний, причудливых огоньков, искр ивполне физического оружия, обрушились наблестящую серебряную кожу. Только змее было плевать нанас. Акогда Мамзелькина заорала обуровне, откуда она выползла, среди студентов началась паника.

Ноона ошиблась.

Это небыло существом мирового уровня изнанки. Если быть точнее, пятого, как она сказала. Этот змей даже скелета внутри неимел. Его позвоночник как иребра— заменял черный стержень, повторяя все эти очертания таких знакомых костей.