Второе пришествие - Александр Новичков

— Вы и детей собираетесь обвинять и в убийствах, ереси и колдовстве? – ехидно заметил я.

Мужчина, принесший мальчика, замер. Посмотрел на меня, странного незнакомца, ораторствующего с козел повозки, потом на красавца кардинала. Мальчик, как ни странно, тоже успокоился.

— Отпустите детей, – приказал кардинал Карл.

— Но ваше преосвященство! – справедливо возмутился мужчина священник.

— Я приказываю, отпустите! – повторил кардинал.

— Как прикажете. – Он нехотя поставил мальчишку на ноги и отпустил воротник. Второй священник также отпустил девочку. Дети, не сговариваясь, бросились с крыльца и побежали к матери. Несмотря на то, что ее все еще держали в веревках, а рыцари конвоя не убрали оружия, они подбежали к матери, спрятались за ней, обняв за ноги. Мальчику и девочке было не больше шести лет.

— Дети, как известно, чисты, – пронаблюдав за действием, произнес я. – Неужели, вы полагаете, что в случае опасности они будут искать защиты у ведьмы–убийцы?

Не знаю, насколько речь моя была вдохновляющей. Кардинал молчал. Капеллан кусал свою бороду и пытался прожечь меня взглядом. Большинство священников застыли в недоумении. Рыцари переминались с ноги на ногу. Успокоился даже громила, которого вывели вместе с главной пленницей, а сама графиня Бато, кажется, была готова упасть в обморок.

Кардинал посмотрел сначала на меня, потом на Германа, затем перевел взгляд на графиню.

— Мы уходим, – неожиданно приказал он. Голос его, такой чарующий, приятный, звучал напряженно. – Отпустите всех.

— Но кардинал! Ваше преосвященство! – возмутился капеллан Герхард. – Вы что, послушаете какого‑то незнакомца, который не чтит господа? Какого‑то еретика, которого нужно сжечь за преступления?

— Мы уходим! – голос кардинала ударил, словно кнут. – Немедленно!

Затем он повернулся ко мне. Его глаза загорелись странным, пугающим огнем.

«Я знаю, кто ты!» – неожиданно раздалось в голове. Это была передача мыслей, кардинал Карл использовал телепатию. – «Знаю, как ты силен. Сегодня мы отступим, но скоро будем достаточно подготовлены, чтобы уничтожить тебя».

«Ты хочешь уничтожить меня, потому что так велит твой бог?» – не остался в стороне я.

«Потому что так велят мое сердце и разум. Зло должно быть уничтожено. Иначе воцарится хаос».

«И злом назвали меня? Кто именно решил, что я – зло?»

«Так решила жизнь. В этом нет ничего личного. Я хочу сохранить жизни своих людей, прихожан церкви, всех, кого удастся спасти. И если ради этого придется умереть тебе… Что же, это будет допустимой жертвой».

«А если я откажусь умирать?»

«Тебе придется. Когда придет время, ты не сможешь этого избежать».

Мы удивленно наблюдали, как рыцари, священники, послушники и послушницы ордена покидают двор замка. Затем, как из конюшен и складов выходят крестьяне, слуги и охранники графини. Среди них было много женщин, даже среди охраны.

Затем я на некоторое время словно провалился в беспамятство. Вокруг суетились люди, но я почему‑то не мог видеть их, не замечал. Просто сидел и, уставившись взглядом в землю под ногами, изредка замечал, как лошади, уставшие от упряжи и неподвижности, недовольно машут хвостами. Потом меня растормошил Герман.

— Магистр, магистр, – пристал он. – Вы в порядке?

— Я… кажется, в порядке.

— Вы тоже его почувствовали? Толчок силы? Этот кардинал Карл – сильный маг. И он побоялся сразиться с вами!

— Ты слышал наш разговор? – удивился я. – Разве мы общались не телепатически?

— Вы общались телепатически? – присвистнул он. – И о чем вы говорили?

— Он сказал, что убьет меня, но сделает это позже.

— Убьет? – Герман не на шутку испугался. Правда, после всего происшедшего вид у него был уже безумно испуганный, так что изменения лица были едва заметны. – Убьет вас… магистр?

— Я тоже считаю, что у него ничего не получится… – У меня внезапно все поплыло перед глазами. Стало тяжело держать голову.

— Я говорю не об этом! – взмолился Герман. – Кто вы такой, магистр? Почему вас хочет убить кардинал ордена Львиной розы, карающего меча церкви? Почему он боится вас настолько, что отступает с отрядом в шесть дюжин человек?

Перехватило дыхание. Горло словно стянуло стальной удавкой. Я слегка оттянул воротник рубашки, но легче не стало. У меня, кажется ни с того ни сего начался самый обычный анафилактический шок.

— Магистр, – не унимался маг. – До встречи с вами я даже представить себе не мог, что настолько могущественный маг может существовать. Я восхищаюсь вами и в то же время боюсь вас. Кто вы, магистр? Расскажите мне.

— Поверишь или нет, – с заметной астматической хрипотцой выдавил я, – но я и сам точно не уверен в том, кто я такой. А о том, за кого меня принимают, тебе лучше не знать.

В следующую секунду я перестал чувствовать ноги. И не только ноги, а вообще всю нижнюю половину организма. Не имея возможности удержать неожиданно обмякшее тело, я рухнул с козел, прямо под ноги лошадям.

— Магистр! Магистр! – закричал Герман, спрыгивая на землю и вытаскивая меня за руки из‑под копыт фыркающих животных. – Вам плохо?

Я попытался ответить, но не смог открыть рта, не смог выдохнуть воздух, чтобы пропустить его через связки. Меня парализовало полностью. Герман что‑то кричал, но я перестал слышать его голос, перестал слышать звуки.

Поначалу я, что довольно удивительно, даже не испугался. Начал анализировать, рассуждать, выяснять, что же со мной случилось, откуда навалились все эти симптомы и что следует предпринять. Но потом, когда в полной тишине я вдруг перестал чувствовать биение собственного сердца, пришел страх.

Вот только я не успел ему предаться. Не успел запаниковать, закричать или даже заплакать. В то же мгновение, когда прекратилась пульсация, мои глаза перестали видеть.

А затем все резко прекратилось.

Абсолютно все.

Кажется, я просто умер. И еще так нелепо.

И чем же я так не приглянулся смерти? Она избегала меня, будто бы ненавидела, упорно отказываясь принять в свои объятия. Мне даже захотелось поверить, что ад и рай не были религиозной фантазией. Что они существовали взаправду, но мне, пришельцу из другого мира, не было туда ходу. Меня просто не было в списках на распределение. Если, конечно, ад и рай не были религиозной фантазией.

Я открыл глаза и резко, судорожно вдохнул. Крайне неприятно защипало горло. Но я мгновенно позабыл об этом неудобстве, потому что грудь моя так напряглась, словно легкие решили разорваться от насыщения воздухом. Сердце заколотилось сильнее, на лбу выступил пот. Растерявшись, я необдуманно попытался встать, согнуться, помочь легким расправиться, но едва смог повернуть голову. Мышцы свело, в шею словно вонзили сотню иголок сразу, перед глазами поплыла яркая радуга.