Забавы жестоких богов - Александр Петров

— Миша, тебя опять понесло… — Рогнеда недовольно прищурилась. — Что ты хочешь сказать?

— Если коротко, то следующее. Видимо, наступили последние времена, раз нам вновь понадобился Князь Князей.

— Мы вновь, и вполне закономерно, пришли к техническому болоту, правильной и упорядоченной жизни. Мы не изменили основные принципы цивилизации. Мало-помалу мы стали поступать так же, как он, полагаясь на технику, а не на самих себя.

— А может, Проклятый в любом виде, будь он князем или простым пилотом ВКС, нам не нужен? Он несет в себе опасность. Сейчас, по крайней мере, мы знаем, что можно ожидать.

— Тогда старей и умирай, как все. Башни энергоконтроля теряют эффективность, и скоро мы почувствуем недостаток энергии. Тогда начнется. Ты забыл, на чем держится наше могущество? Неужели ты и вправду думаешь, что на накопленной многовековой мудрости? Кому нужен бог, если он не может наградить долгой жизнью, бессмертием преданных ему. Жестоко наказать противников?

Дальше будет хуже. Когда умрет твое бренное тело, с которым ты так сроднился, какими будут шансы на новое воплощение? Кем ты станешь? Продавцом в рыбной лавке? Слепоглухо-немым прокаженным? А может, тебе придется начинать все сначала, с кольчатого червя? Мы слишком долго стояли на дороге у жизни, чтобы рассчитывать на снисхождение. Можешь читать мантры бессмертия, которые дал тебе Проклятый. Или одеть нежно любимый тобой энергошлем, — зло сказала Рогнеда. Ты ведь не переживешь этого снова. За тысячи лет твой дух так насытился страстями, что уже не сможет жить без них.

— Ты говоришь, как он, — воскликнул Управитель Жизни, в голосе явственно чувствовался страх. — Неужели в этом мире место только для таких бесчувственных действователей, как Эндфилд и ему подобные?

— При чем здесь он? Есть объективные законы, которые мы лишь отменили на время, пользуясь отнятой силой, — тон девушки стал мягче. — Мы вновь возвращаемся к старым спорам.

— Ты ведь любила его. Не отпирайся. Ты спала с ним, рожала ему детей, мучилась и страдала после его смерти. — Управитель Жизни испытующе посмотрел на нее.

— Что ты хочешь этим сказать? Мало ли с кем я спала. Даже с тобой, как мне помнится.

— Это было здорово, — помимо воли вырвалось у Михаила. — Знаешь, мне другое интересно, — бессмертный вдруг замялся на мгновение. — Ты занимаешься им уже десятки лет, не возникало у тебя самой ощущения, что ты ему подыгрываешь?

— А как ты сам думаешь? — Ослепительная улыбка Рогнеды стала пронзительно-стервозной. — Особенно после вчерашнего, когда он корчился как червяк на холодном песке в ночной пустыне. Кстати, что показали результаты тестов?

— Да, — Михаил нахмурился, — не хотел бы я оказаться на его месте. Поджаренный, корчащийся от боли, Джек был близок к смерти как никогда. Однако он не терял сознания, хотя временами находился вне тела. Датчики поисковой машины Эндфилд блокировал, даже когда боль сгибала его пополам. Капитан Электронная Отмычка все время действовал хладнокровно и решительно. Благодаря чему и победил.

— Никаких эмоций? Страха, отчаяния, желания победить, воспоминаний? Последних приветов, слов прощания? — Управительница произнесла это подчеркнуто безразличным тоном.

— Он имел контакт с духами, — мужчина внимательно изучал реакцию девушки. — Возможно, они ему помогли. Все остальные эмоции в пределах нормы и вполне подконтрольны.

— Дрянь… Сволочь «драконья»… — Девушка бросила сигарету на пол. Это наше будущее, если мы не помешаем. Люди-роботы, холодные, равнодушные, неживые… Как легко они могут вытеснить страстного и чувственного человека!

— Ну, пожалуй, в той ситуации, если бы он стал паниковать, изводить себя эмоциями, то не дожил бы до утра, не подлечил бы рану, не смог бы уничтожить…

— Какие вы, мужчины, слабые, — резко оборвала его Рогнеда. — Ссылка на тяготы жизни — любимая песня всех поганцев в штанах. Вы все просто не хотите ничего понимать и чувствовать.

— Вернее, понимать через чувство. — Управитель Жизни улыбнулся. Ты все-таки до сих пор любишь его.

— Ладно, считай как хочешь. Нам пора, перерыв явно затянулся.

В зале заседаний Управителей Жизни ждали. Едва мужчина и женщина заняли свои места, только снайперы в длинных, узких коридорах взяли на прицел подходы к возвышению, на котором стояли похожие на троны кресла, отделенные от остальной части широкого темного пространства глубоким рвом, суетливый человечек в черном, умоляюще жестикулируя, стал показывать на двери. После того как Управитель Жизни сделал разрешающий жест, створки распахнулись…

Очень скоро допрос перешел в завершающую фазу. Живым Богам нужна была кровь для устрашения остальных.

— Итак, отвечай. Ты признаешь тот факт, что по Всепланетной Сети пошла передача, которая, по сути, подчеркнула превосходство «драконов» над остальными частями ВКС.

— Нет, что вы, — обратился к скрытым в полутьме фигурам толстый мужчина, испуганно моргая и щурясь от яркого света направленных на него прожекторов.

— А что же это еще было? В пятиминутном репортаже видно только их корабли, как они нападают, занимают оборону, отбивают атаки.

— Мне было приказано выбрать самые пристойные моменты боя. Ведь не мог же я показать, как наши крейсеры пачками вспыхивают от лучей и ракет «берсерков». Вы мне сами запретили это делать. Вот я и дал команду монтажерам… И потом, кто будет разбирать, где корабль Планетной Охраны, а где Черного Патруля. Силуэты практически совпадают.

— Достаточно того, что мы это заметили. Значит, заметят и другие. Налицо преступная халатность, если не заподозрить большее — настойчивую и наглую пропаганду «драконьего» превосходства. Ты должен был бы посоветоваться с нами…

— Но сроки выхода в эфир были назначены, а связаться с кем бы то ни было из высшего руководства было невозможно… — начал было человек.

— Ты мог отменить своей властью выход программы. Зачем тогда нужна цензура? Ты что, сидишь на этом месте для протирания штанов?! Ты получаешь немалые деньги за это. Неужели один раз в жизни ты не мог поступить так, как этого от тебя требовал твой долг, — в разговор вступила женщина. К концу этой фразы ее голос поднялся до крика. — Взять его! В застенок! Допросить, применяя третью степень устрашения, выяснить, кто надоумил его заняться рекламой «драконов» и нет ли здесь тайного сговора.

Из темноты бесшумно вышли четыре офицера Службы Безопасности в полумасках, у которых поверх формы были надеты нелепо и страшно смотрящиеся черные кожаные фартуки. Они с профессиональной быстротой закинули проволочную петлю на длинной металлической палке на шею бывшего цензора, повалили на пол и невозмутимо поволокли его прочь, в темноту. Когда крики несчастного умолкли, Рогнеда с улыбкой спросила:

— Мы сделаем перерыв или запустим последнего?

— Пожалуй, послушаем генерала. Надеюсь, ты не поступишь с ним так же круто.

— Ну что ты, — женщина опять улыбнулась. — Все-таки второй класс, хоть и выслужился из низов. Как кричал этот толстяк: «Если „драконы“ враги, то схватите их, пытайте, уничтожьте, но делайте это открыто, без тайн, ограничений и недомолвок». Так, что ли?