Нарушители равновесия - Андрей Валентинов

Ужика пришлось звать обедать трижды. Недомерок отмахивался, и Войче чуть было не пришлось волочь заморыша силой. Но даже у костра Ужнк о чем-то размышлял, вычерчивая палочкой прямо на земле непонятные фигуры. Войча вспомнил, что видел однажды свиток, где было нарисовано что-то похожее. Как ему объяснили, свиток был румский, и говорилось в нем о хитром искусстве землемерия. Войчемир тогда удивился, зачем делить землю на круги и треугольники. Впрочем, что взять с этих румов?

Наконец наступил вечер. Войчу стало охватывать нетерпение. Целый день убили, а где же Зеркало? Но Ужик был по-прежнему глух и нем. Теперь он бродил около подземелья, глядя под ноги и время от времени поднимая мелкие камешки. Когда Войча в пятый раз спросил, зачем это нужно, заморыш соизволил пояснить, что пытается понять, где в этом святилище был дворик. Войчемир покосился на него, но переспрашивать не стал.

Над горизонтом медленно поднималась луна. В эту ночь она казалась огромной, серебристый свет заливал мертвый город, освещая каждый камешек, каждую травинку. Лунная дорожка на Деноре росла, становясь все шире, и над неподвижной водой заструилось еле заметное сияние. Было тихо, красиво — и немного страшновато.

— Пойдем — Ужик кивнул в сторону холма. Войча облегченно вздохнул. Наконец-то! Только зачем Зеркало ночью искать? Или заморыш думает, что при луне лучше видно?

Скала в серебристом сиянии казалась ослепительно белой, а вход в подземелье налился густой чернотой. Ужик кивнул в сторону ступенек. Они сели у входа, Ужик чуть ниже, Войчемир чуть повыше, и стали глядеть в темный провал.

— Я понял, — внезапно проговорил заморыш.

— Все понял? — не без иронии осведомился Войча.

— Да. Дворик был здесь. Понимаешь, меня сбили с толку колонны. Если над ними была крыша, ничего не вышло бы…

— У кого не вышло? — оторопел Войчемир.

— У гелов! — Ужик внезапно рассмеялся. — Это подземелье они прятали, но очень хитро. На холме стоял храм, а в храме — дворик, как раз на этом месте. Вот теперь все понятно…

Войча хотел поинтересоваться, кому именно понятно, но сдержался.

— Луна! — недомерок кивнул на серебристый диск. — Лунный свет должен падать как раз сюда. Наверное, в обычные дни вход был закрыт плитами, а в полнолуние плиты снимали.

— Да зачем? — не выдержал Войча.

— Сейчас увидишь.

Потянулись томительные минуты. Войча то. и дело оглядывался, но вокруг ничего не менялось, разве, что луна поднималась все выше. Черная тень медленно отступала, и вот первые лучи коснулись края провала, высветив неровный камень свода. Затем стала видна ниша…

— Гляди! — шепнул Ужик.

И в тот же миг из тьмы выступили высокие зубцы короны на голове черного идола. Войче даже показалось, что полированный камень засветился старым золотом…

— Представь себе, — заморыш заговорил быстро, но очень тихо. — Главное полнолуние года. Их чаклуны собираются здесь, в храме. Это храм лунной богини, значит полнолуние — ее праздник. И вот она появляется…

— Ага! — Войча задумался. — Сначала венец, потом лицо…

— Точно!

Теперь уже Войчемир стал наблюдать внимательно. Вот свет спустился ниже, стали видны выпуклые темные глаза, затем осветилось лицо, и Войча вновь оценил работу неведомых мастеров. Богиня стояла как живая, холодно и надменно гляди на тех, кто нарушил ее покой.

Ждать пришлось долго, но пот наконец весь идол осветился. Стал виден ровный пол, черный камень напротив ниши…

— Здорово придумано! — Ужик покачал головой— — Луна не всегда поднимается именно так. Они строили, имея в виду как раз такую ночь — последнее полнолуние лета. В другое время здесь была бы одна тьма… Ну что, пошли за Зеркалом?

— А-а-а… — Войча огляделся, но никакого Зеркала, понятно, не заметил. Ужик усмехнулся а хлопнул его по плечу.

— Давай, Зайча! Спускайся и становись на тот черный камень…

Войча вздохнул и послушно спрыгнул вниз. Он уже знал, что внизу не так темно, как кажется, но все же поразился. Подземелье было залито лунным светом, этот свет словно стоял в неподвижном воздухе, переливаясь маленькими искорками. В ушах зашумело, и Войче на миг показалось, что он попал на морское дно.

Ужик спрыгнул следом, огляделся и вновь усмехнулся:

— Давай!

Войча сделал шаг, затем еще один. Внезапно показалось, что воздух стал плотным, как вода. Войча стиснул зубы и шагнул дальше. В голове запульсировала кровь, и он опустил глаза, чтобы не смотреть на каменный лик под высокой короной. Еще шаг, еще… Наконец под ногами появился знакомый камень.

— Стань ровнее! — распорядился Ужик, — А теперь руки ладонями вперед!

Ничего не понимая, Войча вздохнул и повиновался. И тут в воздухе что-то блеснуло. Войчемир едва удержался, чтобы не отскочить в сторону. Лунные блики заплясали перед глазами, огоньки слились в один, на миг все закрыла серебристая трепещущая пелена. Но вот она исчезла…

— Матушка Сва!

Пропал черный идол, исчезла ниша. Перед Бойчей была гладкая ровная поверхность, в которой отражался он сам — перепутанный, с отросшей бородой и всклокоченными вихрами. Еще не веря, Войчемир чуть подался вперед и увидел, что тот, другой Войча сделал то же самое. Так ведь это… Зеркало!

Затаив дыхание, Войчемир молча смотрел на темную, переливающуюся поверхность. Она казалась живой, пульсирующей. Откуда-то из глубины накатывали радужные волны и медленно гасли, оставляя еле заметные отблески. Но все-таки это было Зеркало, и Войча видел себя в нем не хуже, чем если бы перед ним стояла пластина чистого серебра. Вот, значит, почему Зеркало — лунное!

— И чего теперь? — шепнул он, боясь сдвинуться с места.

— Не опускай рук! — быстро проговорил Ужик. — Вот так… А теперь спроси про Дверь.

Войча обругал себя за недогадливость. Для того ведь и Зеркало искали! Он уже хотел ляпнуть что-то вроде; «Ну, ты! Где Дверь-то?», но вовремя прикусил язык. Кто бы его сейчас ни слушал, следовало быть вежливым. Даже очень вежливым.

— Чолом, стало быть! — произнес он не без достоинства. — Извините, что потревожили. Нам бы Дверь… Ну, которая…

Вышло не очень связно, но на большее Войча едва ли был способен. Оставалось ждать, что будет. Вначале все оставалось по-прежнему, и Войчемир решил, что следовало объясниться подробнее, но вдруг в глаза ударил яркий солнечный свет. Войча удивленно моргнул, а когда открыл глаза, то увидел самого себя, растерянного, с поднятыми руками, но вокруг был не сумрак подземелья, а желтая трава Акслона. И вдруг изображение стало быстро меняться. Желтые стебли травы слились в одно неровное пятно, блеснула в солнечных лучах темно-синяя речная гладь, и Войча понял, что смотрит на Акелон сверху, словно его предок Кей Кавад, паривший по поднебесью на гигантском орле. У Войчемира захватило дух, и тут желтые холмы Акелона исчезли, а под ним теперь была темная вола Денора. Войча понял, что мчится с невероятной скоростью куда-то на полночь. Стало страшно, как никогда еще не бывало и жизни, и Войчемир поспешил скосить глаза вниз. Хвала Заступнице, он он-прежнему стоял на черном камне, двигалось лишь изображение в колдовском Зеркале. Войча немного успокоился и вновь взглянул туда. Денор стал уже, с двух сторон подступили высокие обрывистые берега, а вода внезапно вскипела белыми бурунами. Войча вспомнил — пороги! Ого! Это же, считай, полмесяца пути! Но тут пороги сгинули, Денор вновь стал ровным и гладким, а с боков подступила густая зелень. Лес! Так и до Савмата уже недалеко!