Возвращение царя обезьян - Дарья Менделеева

–Остановись идай себя убить!– взревел Хануман.

–Зачемже мне останавливаться, если ты меня убьёшь? Хи-хи-хи!

–Может, ты неостанавливаешься, потому что ты трус?

–Аможет, потому, что уменя есть мозг?– Он извернулся иблокировал очередной удар булавы посохом.– Глупый Хануман! Хи-хи-хи!

–Стойте!– снова крикнула обезьяна бонобо, подходя прямо ккатающимся пополу претендентам натитул царя обезьян.– Если ваш путь– разнести дворец императора, то ктоже будет его отстраивать? Тоже вы? Иливы можете только крушить ине способны ксозиданию?

Обезьяны, наблюдающие забоем, удивлённо раскрыли рты. Сунь Укун иХануман сели прямо наполу, отгородившись друг отдруга своим оружием. Уцаря обезьян дёргался левый глаз, он тихо хихикал. УХанумана тоже дёргался левый глаз, ктомуже слезился. Он откашлялся ивытер волосатой рукойнос.

–Ради чего ты дерёшься, устраивая бесчинства водворце императора?– вупор спросила бабушка Бонобо, глядя наСунь Укуна.

–Хи-хи-хи,– неочень уверенно ответил царь обезьян.– Ядерусь длятого, чтобы доказать, что я– этоя! Разве может быть иная цель уВеликого Мудреца, Равного Небу?!

–Кому ты доказываешь, что ты– это ты?– Бонобо удивлённо всплеснула руками.– Разве ты уже незнаешь, кто ты сам? Разве твоё знание осебе может изменить суждение кучки глупцов, польстившихся наложь, блеск извон цветных бусин?

–Я– царь обезьян!– уже совершенно твёрдо заявил Укун.

–Атеперь ты?– Старая обезьяна приподняла бровь, обращаясь кХануману.– Вождь, который привёл нас сюда! Ради чего ты дерёшься, разрушая дворец натридцать шестом небе?

–Ая дерусь, чтобы понять, ктоя,– всхлипнул он исмахнул слезу.

Позалу пронёсся невнятный ропот. Бессмертные удивлённо переглянулись.

–Разве ты незнаешь, кто ты?– спросила бабушка Бонобо.

Хануман поднялся наноги, равнодушно взглянул насвоего недавнего противника, огляделся посторонам:

–Я думал, что знаю. Даже сейчас мой разум говорит мне, что я– Сунь Укун, прекрасный царь обезьян! Нодругие имена, прозвучавшие здесь изуст желтоволосой женщины, смущают мой утомлённый разум. Имя, которым назвал меня насмешливый самозванец, считающий себя Сунь Укуном, отзывается вомне изовёт меня вернуться вмой дом, который я утратил. Ногде этот дом? Иктоя? Яхотел понять это вбитве илизабыть обэтом, навсегда признав себя царём обезьян. Ноя недостиг ниуспеха, нипросветления. Я– безумец, разрушивший чужой дворец иподставивший свой народ! Илитвой народ,– сослезами наглазах обратился он кУкуну.– Прости меня, агрессивный царь, ивы, обманутые мной обезьяны, ведь я сам обманут собой, какобманывается мотылёк, влетая впламя свечи!

Ольга демонстративно закатила глаза вместе сШа Уцзином иЧжу Бацзе. Опять это пышное суесловие напустом месте. Мало им было одного Укуна, так теперь ещё иХануман тудаже! Сколько можно-то,а?

–Я очень извиняюсь, бабушка Бонобо,– сказала блондинка, осторожно подойдя кпожилой обезьяне.– Нето чтобы я непременно хотела вмешаться вэтот увлекательный диалог,но…

Бонобо заинтересованно наклонила голову.

–Я просто подумала, если Хануман неуверен, что он Хануман, может быть, мы позвоним повидеосвязи Раме? Они увидят друг друга, поговорят, споют, спляшут… Вдруг что-то да прояснится? Здесь ловит Интернет?

Она поводила телефоном изстороны всторону, подошла кстене, кразрушенному золотому трону…

–О, смотрите-ка, трон раздаёт вайфай!

Все умилились, хоть большинство ине понимало, очём речь.

Однако позвонить принцу Айодхьи было нетак-то просто. Его контактов уОльги небыло. Контактов Ситы тоже. Поэтому пришлось набрать Ракшасу. Ноэбонитово-чернокожий людоед тоже незнал их телефонов, поэтому послал своего отпрыска замамой, асам тем временем решил поболтать сосвоей учёной подругой овыдвинутой Гарвардским университетом теории противовоспалительной еды (ккоторой, кстати сказать, относятся обыкновенные помидоры) ио том, насколько сомнительно заявление: «Ешь помидоры– победи воспаление». Апотом внезапно отключился, ивот уже Ольге сэкрана счастливо (и, какей показалось, немного обкуренно) улыбался Рама.

–Э-э, здрасте, Рама!

–Хари Рама,– поплыл вбок абонент.

–Кактам Сита? Привет ей. Вы её ещё неубили вочередной раз? Неубивайте, она хорошая. Ау нас тут вроде какХануман нашёлся! Ну, мы так думаем. Конечно, полной уверенности нет. Вобщем, имы сомневаемся, ион сам ещё больше сомневается. Вы непосмотрите поближе? Можете его опознать?

Она подошла кХануману исунула ему поднос смартфон.

–Только неразбей, пожалуйста,– навсякий случай попросила она. Малоли чего можно ожидать отсумасшедшего демона-обезьяны срасстройством личности…

Рама счастливо закричал, что наконец-то нашёл своего друга ислугу, великого Ханумана!

Хануман растерянно моргал– лицо Рамы было ему явно знакомо, новспомнить всё доконца почему-то неудавалось,но…

Вспомнить всё ему помог удар поголове! Царь обезьян, утомившийся сидеть бездела, просто приложил его посохом так, что уХанумана изглаз посыпались золотые искры. Он устоял наногах, покачиваясь, закашлялся ивыплюнул напол комок чёрной шерсти.

–Лисья шерсть!– брезгливо поморщившись, заявил разбирающийся втаких вещах Сунь Укун.

Аиндийский бог меж тем блаженно заулыбался.

запелон, поставив булаву напол иутирая счастливые слёзы свободной рукой.

–Только неэто…– простонала Ольга, затыкаяуши.

Бабушка Бонобо пустилась втанец первой. Обезьяны танцевали. Бессмертные танцевали. Китайские демоны тоже танцевали. Даже Сунь Укун итот слегка пританцовывал.

Апотом распахнулись двери, ивсё пространство залило солнечным светом. Люди, звери, демоны ибессмертные дружно зажмурились. Акогда вновь открыли глаза, увидели длинную тень, раздался стук копыт, иНефритовый император въехал втронный зал назолотом коне. Он молча проехался кцентру помещения, конь, сияя взакатном солнце, преклонил колени, чтобы императору было удобней ступить намраморныйпол.

Окружающие нервно переглянулись: радость быстро закончилась, насмену ей пришло осознание, что тронный зал разрушен, весь мрамор втрещинах, центральная люстра сорвана, боковые светильники разбиты, аостатки золотого трона только испособны, что хоть как-то раздавать вайфай…

–Вообще-то он исам грязный идурно пахнет,– шепнул Ольге демон-свинья.