Прекрасный новый мир - Роман Злотников

– Что ж, если таково ваше решение, граф, я в вашем распоряжении.

Линию насинских секретов пятерка Грона преодолела за три часа до рассвета. Ползком. Для всех, кроме Грона, подобный способ передвижения оказался не слишком привычным, да и Грон уже отвык (вернее, в этом теле даже и не привыкал), но кое-как справились. Следующие несколько миль, до опушки ближайшего леска, они проскочили скорым шагом. И лишь войдя в большой лес, немного расслабились. Как оказалось – зря. Потому что едва они углубились в лес шагов на сто, как Газад, шедший первым, остановился и вскинул руку. Все замерли. Грон вслушался в темноту. Где-то впереди сквозь легкий шум листвы слышалось мерное похрапывание, а еще чуть дальше – всхрапывание лошади. Грон тронул за плечо идущего перед ним парня Шуршана и, когда тот повернул голову, махнул рукой назад. Тот кивнул.

Лесную стоянку, скорее всего обустроенную патрульными, они обошли по лесу за полмили. Слава Владетелю, все в команде были люди опытные. В курс обучения, который прошел Газад, входило умение передвигаться бесшумно, а ребята Шуршана были браконьерами и отлично умели незамеченными подкрадываться к дичи, поэтому удалось уйти, не разбудив спящих и даже убрав следы – распрямив ветки и подняв за собой траву. Так что существовала вероятность, что их прорыв за линию секретов и патрулей останется необнаруженным. Но к головоломке, крутящейся в голове Грона, добавилась еще пара интересных камушков.

До не слишком торной дороги, ведущей к заброшенной каменоломне, они добрались на третий день. Все это время они двигались на запад, практически параллельно границе, удаляясь от торгового тракта, ведущего от Загулема в Зублус. Батилей уже должен был второй день вовсю шуметь на нем, так что существовала вероятность, что основные силы, прикрывающие границу, сейчас спешно стягиваются к тракту. И поэтому можно поворачивать и двигаться к цели своего похода. По рассказам наемников, от границы до Зублуса где-то пять дневных переходов. Батилей верхами должен преодолеть их дня за три – три с половиной. То есть по всем расчетам завтра ему предстоит нарваться на засаду. Если, конечно, он уже на нее не нарвался…

Первые две деревни, повстречавшиеся им на этой дороге, они обошли по опушке леса, уж слишком те были бедные, так что шансы купить там лошадь и телегу практически равнялись нулю. Ну а припасы им пока были не нужны. А вот третья оказалась довольно большим селом, стоящим на пересечении той полузаброшенной дороги, по которой они двигались, и еще одного торгового тракта, который, скорее всего, в конце концов доходил до Бректа. К окраине села они вышли около полудня, но Грон решил сразу в село не входить, а день понаблюдать за обстановкой. К вечеру в село втянулся довольно большой караван. И у Грона, все это время напряженно размышлявшего, как им действовать в Зублусе, забрезжил некий пока еще достаточно схематичный план. Он приказал двум из трех парней Шуршана увязаться за караваном и войти в Зублус вместе с ним. Третьему, Бровану, отрекомендованному Шуршаном как большой специалист по замкам и запорам, предстояло также оторваться от них с Газадом и, проведя в сельском придорожном трактире пару-тройку ночей, двинуться дальше в одиночку. Войдя в Зублус, он должен был, не заходя в трущобы и не представляясь тамошнему смотрящему, начать промышлять кражами. Это неминуемо привело бы к тому, что его сдали бы городской страже сами трущобники. После чего он должен был ждать, пока ему в городскую тюрьму не поступят новые указания. Если же их не поступит в течение пяти дней, Брован воспользуется отмычками, зашитыми в швы его довольно поношенной одежды (специально подобрали такую, чтобы на нее никто не позарился), и выберется наружу, после чего самостоятельно вернется в Загулем. А Грон и Газад собирались купить коней и под видом наемников уже следующим вечером добраться до Зублуса.

Зублус встретил их несколько угрюмо. По размерам он был меньше Загулема раза в четыре и гораздо беднее. Вернее, сам город был меньше. А если считать с предместьями, то как бы и не больше. Во всяком случае, по территории. Городская стена защищала едва ли треть города, а остальные почти две трети, за исключением нескольких каменных домов, вытянувшихся вдоль ведущих к воротам торговых трактов, представляли собой скопище крайне непрезентабельных лачуг. Те, что располагались поближе к трактам, еще были ничего, зато вглубь от них тянулись такие трущобы, что бидонвили Южной Африки по сравнению с ними выглядели пятизвездочными отелями. Грон и Газад недоуменно переглянулись и тронули коней. Ни одному, ни второму за все время их путешествий не встречалось еще столь убогого поселения (если бы не стена, язык не повернулся бы назвать его городом). Казалось, будто город чуть ли не напоказ выставляет свою убогость.

Стражник у покосившихся ворот, петли которых настолько вылезли из стен надвратной башни, что створки вряд ли удалось бы закрыть даже при очень большом желании, дохнул им в лицо сильным перегаром.

– Откуда путь держите, господа наемники?

– Из Ожирага, – отозвался Газад.

– Да-алеконько, – уважительно протянул стражник. – Чего вдруг?

– Не твое дело, – гневно зыркнул на него Газад.

– Молчу-молчу, – вскинул руки тот. – Значится, с вас по медяку за въезд.

Грон, пряча свое слишком юное лицо под полями шляпы, выудил из кошеля требуемые два медяка, и они, тронув коней, въехали под своды башни.

– Да-а, пожалуй, мы бы легко взяли город, – прошептал Газад Грону, когда они миновали арку и оказались уже внутри кольца городских стен.

– Толку-то, – отозвался Грон. – Я бы на месте насинцев ни за что не обменял бы принцессу на такой убогий домен. Тем более что взять-то легко, а вот удержаться…

Газад согласно кивнул.

Следующие два дня они потолкались по рынкам, каковых в Зублусе оказалось аж два – «чистый», на центральной площади перед кафедральным собором, таким же ветхим и покосившимся, как и городские стены, и «требушиный», на котором, конечно, торговали не только требухой, но воняло там именно ею, – посидели в тавернах, послушали разговоры местных и приезжих. После обычной болтовни о ценах, трудных временах, болезнях и несчастливых знамениях самой модной темой было поражение «удачливого сопляка». Грон даже не сразу и понял, что здесь так называют именно его. В принципе эта тема находилась уже на последнем издыхании, поскольку самой новости было почти три дня от роду, и потому ее обмусолили со всех сторон, но так как Грон и Газад вроде как прибыли издалека, им с охотой все пересказали. Дав возможность Грону делано недоуменно спросить:

– А чего это он сюда-то поперся? Тоже город захватить хотел?

На что ему высокомерно ответили, что руки, мол, у сопляка коротки на Зублус покушаться. Просто местный барон, дай ему Владетель долгих лет жизни (при этом неизменно следовал испуганный взгляд по сторонам), провернул знатное дельце – выкрал из-под самого носа сопляка принцессу Мельсиль, дочь самого короля Агбера. Вот сопляк и бросился в погоню сломя голову. И почти уже догнал, да вот незадача, нарвался на засаду. Где был шибко ранен и теперь лежит при смерти. Вроде как все было понятно, но Грона не оставляла мысль, что он что-то упускает. Уж больно сильно контрастировали здешний разброд и убогость – вся эта ветхость, пьяные стражники, донельзя раздолбанные мостовые – с тем, с чем они столкнулись на границе.