Прапорщики по адмиралтейству - Владимир Поселягин

Что касается «Трилистника», то когда Альфа отправлял сообщение Макарову, называя судно японским, это не было ошибкой: «Трилистник» уже был выкуплен Японией и его перегоняли с грузом, чтобы передать японской стороне.

До Артура мы добрались благополучно и так же благополучно прошли на рейд. Впереди нас ждал отдых, а чуть позже и награждения.

* * *

Мой последний трофей приняли в состав Тихоокеанского флота и назвали «Волгой». «Трилистник» получил название «Колыма» – это довольно большая река на Дальнем Востоке.

Поднявшись на борт «Волги», я козырнул флагу, выслушал доклад вахтенного офицера и прошёл к себе в каюту. Уже три недели мы находились в Порт-Артуре. Успели получить награды, а многие и чины: Бете дали капитана второго ранга в качестве общего признания заслуг, Альфа остался лейтенантом, сейчас он старпом на «Волге». Награды дождём сыпались на команду, как и призовые. Многие офицеры были рады, что теперь смогут жениться.

Четыре дня шли разбирательства, касающиеся действий команды «Камы» и её капитана, Михаила Баталова, после того как было потеряно боевое судно. Конечно, многое мне ставили на вид, особенно контакты с китайцем и продажу ему боевого корабля. Но главное, я вернулся с победой, уничтожив подлодку противника, сообщение о которой изрядно напрягло наших моряков.

Что я ещё могу сказать? Пять дней назад японцы предприняли повторную попытку заблокировать фарватер, что стало для наших полной неожиданностью, и попытка эта удалась. Выходить теперь могут только миноносцы, канонерки и лёгкие крейсера. Идут спешные работы по освобождению фарватера, но уже ясно, что в ближайшие несколько недель сделать это не удастся.

А я сегодня наконец получил разрешение выйти в новый поход. Три раза подавал прошения, и удовлетворили только последнее, сегодня. Да, «Волга» пройти фарватер сможет.

Команда начала подготовку к выходу. Как стемнеет, покинем рейд и прорвёмся через японские посты на море. Я сидел у себя в каюте и размышлял. Судно мне досталось отличное, дальность действий – семь тысяч морских миль десятиузловым ходом. Один минус – котлы военные, и уголь тоже нужен особый, качественный, для боевых кораблей. Но и скорость двадцать три полных узла – это просто отлично.

Уголь был погружен, все запасы на борту, команда пополнена. Были даже три новых офицера, двое из которых вообще прибыли недавно из столицы. На борту также абордажная команда в шесть десятков матросов при офицере. Про Альфу уже говорил, он сейчас старпом. Сидя за столом в каюте, Бета составлял список планов на ближайшие дни, а Альфа занимался подготовкой, но обоими близнецами управлял я.

Я хотел устроить высадку на территории Японии, и не вынужденную, как получилось с командой «Камы», а высадку абордажной команды с пулемётами. У этих абордажников было всего два ручных пулемёта «Мадсен», а я им ещё один станковый выдам. Задача – наведение паники, побольше стрельбы и шума. На рассвете высажу, а как стемнеет, заберу в условленном месте. Это пока только намётки планов, которые будут корректироваться по обстоятельствам.

Что я могу сказать про «Волгу»? Оказалось, наши военные моряки об этом транспорте прекрасно знали. Из газет. Было спущено на воду в начале 1902 года в Англии и уже в конце года поставило мировой рекорд как самый скоростной военный транспорт в мире – двадцать три и семь узла. Это заинтересовало японцев, и они выкупили судно, причём с заметной накруткой, сделанной англичанами. Как же, судно-то уже прославилось, им и наши военные интересовались, но отпугнула цена.

Судно базировалось при верфи в Иокогаме. Не совсем понятно, для чего его использовали японцы, потому как вспомогательным крейсером оно не являлось, но, видимо, использовалось в качестве посыльного или для перевозки секретных грузов, иногда для срочных перевозок, как с этими металлами. Их, кстати, военное ведомство выкупило и, погрузив в грузовой состав, куда-то отправило по железной дороге.

«Колыму» разгрузили всего пару дней назад, командование судном принял незнакомый мне моряк, старпом с «Пересвета», который с назначением получил чин капитана первого ранга. Он давно уже на этот чин тянул, и по выслуге, и по опыту, а должность нашлась только сейчас. В команде «Колымы» почти пять сотен военных моряков, ещё идёт формирование.

Что касается вооружения, находившегося в трюмах «Колымы», то Макаров решил часть его пустить на замену вооружения броненосцев: заменить старые короткоствольные орудия с большой кучностью на новые длинноствольные. Одну башню – на берег, для защиты рейда, там уже работы шли, основание бетоном заливали.

Инженеры головы ломали, на каких броненосцах можно произвести замену без серьёзных конструктивных изменений корпусов кораблей. Не все были рассчитаны на такие орудия, могут быть повреждения от выстрелов. «Цесаревич», к слову, под эту модернизацию подходил.

Из приятных новостей: подняли «Цесаревич», отбуксировали к мели, заделали пробоины, откачали воду и перевернули. Естественно, после того что было, корабль требовал серьёзного ремонта, который продлится явно долго. Сейчас корпус стоял у военного причала ремонтных доков, и какие-то работы там уже велись.

Ещё много что рассказать можно. Например, о двухнедельном активном наступлении японцев по фронту, которое заметно приблизило их к Порт-Артуру, наши отступали. Японцы несли сумасшедшие потери, всё-таки пулемёты в обороне – это вещь, тем более наши офицеры на ходу учились их использовать.

Прошла высадка войск противника рядом с портом Дальний. Японцы, заблокировав наши броненосцы, чувствовали себя вольготно в Жёлтом море и водили целые конвои, воспрепятствовать им мы уже не могли. Не помогало даже то, что по приказу Макарова со всех боевых кораблей снимали пулемёты, формировались пулемётные команды, частично и из моряков тоже, и отправлялись на фронт. Даже с нашей «Волги» забрали два пулемёта, один я всё же отстоял.

Я подал на имя Макарова рапорт с идеей бронепоездов, и она вроде прошла, начали что-то делать в депо. В этом же рапорте была и идея тачанок.

Мой навигатор, получивший чин капитана второго ранга, остался на борту в той же должности, хотя по чину мог претендовать на должность старшего навигатора на каком-нибудь броненосце. Ему даже поступило распоряжение сдать должность, на которую претендовали сразу трое, и поступить служить на борт «Севастополя», однако навигатор отказался, подав ответное прошение о том, чтобы остаться на «Волге».

Он ведь не идиот, мой навигатор, на броненосце таких призовых нет, а он жил от зарплаты до зарплаты, с имения его отчислений было мало. При этом имел семью, которая находилась тут же, в Артуре. А с такими призовыми можно квартиру в столице приобрести или ещё одно небольшое имение.

Выходило, правда, что он был выше чином, чем старпом, Альфа-то всё также оставался лейтенантом, хотя по должности старпом старше, второй после капитана. Но это большого значения не имело: навигатор подчинялся только мне, а старпом – старший над всеми на борту судна. Они по службе не пересекались.

Засветло выходить к фарватеру мы не стали: японцы уже знают эту фишку и будут нас сторожить. Поэтому снялись с якоря, как стемнело, и направились к фарватеру, где были выставлены вешки. С некоторым трудом, при помощи буксира и лоцмана на его борту, мы прошли заблокированный участок и, пройдя фарватер, стали уходить вглубь моря.