История христианской церкви. Том 1. Апостольское христианство. 1-100 г. по Р. Х. - Филипп Шафф

В силу изначальной чистоты, силы и красоты, а также неизменного успеха раннего христианства, канонического авторитета его единственного, но неисчерпаемого литературного произведения и личных качеств апостолов, этих богодухновенных инструментов Святого Духа, этих необразованных учителей человечества, эпоха апостолов выделяется в истории церкви несравненной привлекательностью и значимостью. Это несокрушимый фундамент всего здания христианства. Эта эпоха является таким мерилом для всех последующих событий в жизни церкви, каким богодухновенные Писания апостолов являются для сочинений всех последующих христианских авторов.

Более того, в апостольском христианстве заложены живые семена всех последующих периодов, действующих лиц и тенденций истории. Оно устанавливает высочайший уровень учения и дисциплины; оно служит источником вдохновения для всякого подлинного прогресса; перед каждой эпохой оно ставит особую проблему и дает силы, чтобы эту проблему решить. Христианство никогда не перерастет Христа, но оно растет во Христе; богословие не может выйти за пределы Божьего Слова, но оно должно непрерывно возрастать в понимании и применении Писания. Три главных апостола воплощают собой не только три этапа развития апостольской церкви, но и столько же эпох и типов христианства, и тем не менее все они присутствуют в каждой эпохе и в каждом типе.[236]

Петр, Павел и Иоанн заметно выделяются из числа апостолов как трое избранных, исполнивших великое дело апостольской эпохи и оказавших своими писаниями и своим примером решающее влияние на все последующие времена. Им соответствуют три центра влияния: Иерусалим, Антиохия и Рим.

Господь наш лично избрал из числа двенадцати троих самых близких Своих товарищей — лишь они были свидетелями Его преображения и агонии в Гефсиманском саду. Они оправдали все ожидания, Петр и Иоанн — своими долгими и успешными трудами, а Иаков — тем, что рано испил горькую чашу своего Господа как первый мученик из числа Двенадцати.[237] Он был убит в 44 г. по P. X., и его место, как одного из «столпов» церкви обрезанных, вероятно, занял другой Иаков, «брат Господень», хотя он и не принадлежал к числу апостолов в строгом смысле этого слова, а его влияние как руководителя иерусалимской церкви было скорее локальным, нежели вселенским.[238]

Павел был призван последним, и вопреки обычному порядку — вознесшийся Господь лично явился ему уже с небес. Авторитетом и влиянием Павел не уступал любому из трех «столпов», однако занимал свое особое место, будучи апостолом язычников. Его окружала небольшая группа сотрудников и учеников, таких как Варнава, Сила, Тит, Тимофей, Лука.

Нет сомнения, что девять апостолов из первоначального состава Двенадцати, включая Матфия, избранного на место Иуды, верно и плодотворно трудились, проповедуя Евангелие по всей Римской империи и до самых пределов варварских племен, однако они занимали более скромное положение и об их трудах мы знаем лишь по расплывчатым и сомнительным преданиям.[239]

По Книге Деяний мы можем следить за служением Иакова и Петра до Иерусалимского собора, то есть до 50 г. по P. X. или немного дольше; за служением Павла — до его первого тюремного заключения в Риме, которое произошло в 61 — 63 г. по Р.Х.; Иоанн дожил до конца первого столетия. Что касается последнего периода жизни апостолов, Новый Завет не дает нам достоверной информации, но, по единодушному свидетельству древних, Петр и Павел были мученически убиты в Риме во время Нероновых гонений или после них, а Иоанн умер своей смертью в Ефесе. Повествование Деяний неожиданно обрывается в тот момент, когда Павел все еще жив и трудится, находится в римской тюрьме, «проповедуя Царствие Божие и уча о Господе Иисусе Христе со всяким дерзновением невозбранно». Знаменательное окончание.

Было бы трудно найти трех других столь же великих и добродетельных людей, в такой же мере наделенных гениальностью, освященных благодатью, объединенных глубокой и сильной любовью к своему Господу, трудящихся ради одной и той же цели и при этом настолько отличающихся друг от друга своим темпераментом и складом ума, как Петр, Павел и Иоанн. Петр вошел в историю как главный столп ранней церкви, как апостол–камень, главный из двенадцати камней, положенных в основание Нового Иерусалима; Иоанн — как близкий друг Спасителя, сын грома, парящий орел, апостол любви; Павел — как поборник христианской свободы и развития, величайший миссионер, на сердце которого лежало бремя «заботы о всех церквах», толкователь христианского вероучения и отец христианского богословия. Петр был человеком действия, он всегда торопился и был готов возглавить любое дело, он первым исповедал Христа и первым начал проповедовать Его в день Пятидесятницы; Павел был человеком равно искусным в слове и деле; Иоанн был склонен к мистическому созерцанию. Петр был необразован и прагматичен; Павел был не только тружеником, но также ученым и мыслителем; Иоанн был теософом и провидцем. Петр был сангвиником — горячим, порывистым, оптимистичным, добросердечным, подверженным внезапным переменам настроения, «последовательно непоследовательным» (если воспользоваться определением Аристотеля); Павел был холериком — сильным, смелым, благородным, независимым, бескомпромиссным; Иоанн в чем–то был меланхоликом — сдержанным интровертом, внутри горящим любовью ко Христу и ненавистью к антихристу. Послания Петра исполнены благодати и утешения — следствие пережитого им глубокого унижения и богатого опыта; послания Павла изобилуют строгими выводами и логическими умозаключениями, но временами взмывают к высотам небесного красноречия — например, в неземном описании любви и в торжествующем хвалебном гимне из Рим. 8; писания Иоанна просты, безмятежны, глубоки, интуитивны, возвышенны и неисчерпаемы.

Нам хотелось бы больше знать о личных взаимоотношениях этих столпов–апостолов, но приходится довольствоваться немногочисленными намеками. Петр, Павел и Иоанн трудились в разных областях и в своей деятельной жизни редко встречались лицом к лицу. Время было слишком дорого, а их служение слишком важно, чтобы предаваться сентиментальным радостям дружбы. В 40 г. по Р.Х., через три года после своего обращения, Павел отправился в Иерусалим явно для того, чтобы лично познакомиться с Петром, и провел с ним две недели; никого из прочих апостолов он не видел, за исключением Иакова, брата Господня.[240] Павел встретился со столпами–апостолами на совещании в Иерусалиме в 50 г. по P. X. и заключил с ними мирное соглашение о разделении областей для благовествования и по вопросу обрезания; старшие апостолы подали ему и Варнаве «руку общения» в знак братства и верности.[241] Спустя непродолжительное время Павел в третий раз встретился с Петром в Антиохии, но вступил с ним в открытое столкновение относительно великого вопроса христианской свободы и единства обращенных из иудеев и из язычников.[242] Это столкновение носило временный характер, но оно прекрасно отражает глубокие волнения и брожения эпохи апостолов и предвозвещает будущие конфликты и примирения в церкви. Несколько лет спустя (57 г. по P. X.) Павел в последний раз упоминает о Кифе и братьях Господа, когда говорит о своем праве жениться и брать жену с собой в миссионерские путешествия.[243] Петр в своем первом послании к Павловым церквям утверждает их в вере Павла, а во втором послании, своем завещании, с нежностью отзывается о «возлюбленном брате Павле», хотя и сопровождает эти слова характерным замечанием, справедливость которого вынуждены признать все толкователи, — что (даже если не считать описания событий в Антиохии) в письмах Павла «есть нечто неудобовразумительное».[244] Согласно преданию (варианты которого значительно расходятся в деталях), великие лидеры еврейского и языческого христианства встретились в Риме, вместе предстали перед судом и вместе были осуждены: Павел — как римский гражданин — на смерть от меча на Аппиевой дороге близ «Трех источников»; Петр, апостол из Галилеи, — на более унизительную крестную смерть на холме Яникул. Иоанн часто упоминает Петра в своем евангелии, особенно в окончании,[245] но ни разу не называет имя Павла, с которым, похоже, встретился всего один раз — в Иерусалиме, где подал ему руку общения. Впоследствии Иоанн стал преемником Павла на плодородной территории Малой Азии и продолжателем его трудов.