Всё и разум. Научное мышление для решения любых задач - Билл Най

Как вы уже знаете, я обожаю учить новые слова. И здесь стоит упомянуть слово, которое недавно подарил мне Кори Пауэлл — «нелтилицтли». Это ацтекское слово, означающее «обоснованный, искренний, истинный». Так ацтеки понимали путь к достойной жизни в мире, полном неопределенности, на Земле, где иногда становится опасно: надо не искать подтверждения своей точки зрения, а изо всех сил стараться жить в гармонии со своим окружением. Мы, носители западной культуры, обычно не связываем ацтекскую цивилизацию с развитием науки, однако именно ацтеки нашли прекрасное в своей лаконичности определение ботанской честности. Чтобы преодолеть синдром самозванца, нужно быть искренним, а путь искренности — это путь к улучшению мира.

Несколько лет назад меня позвали консультантом в «Дженерал Моторс». По условиям договора в «Дженерал Моторс» должны были дать мне покататься на своем первом электромобиле EV1, а я за это обязался прочитать несколько лекций и дать обратную связь разработчикам малотоксичных двигателей и пиар-менеджерам компании. Мой интерес заключался в том, чтобы сдвинуть рынок в сторону нетоксичных автомобилей, к тому же мне было искренне интересно узнать, что творится за кулисами «Дженерал Моторс». На одном совещании сотрудник начал выступление со слов: «Мы хотим, чтобы наши малотоннажные грузовики были пригодны для переработки на 50 процентов». Это задело меня за живое. Я не сдержался и выпалил: «Нет-нет-нет! Вы хотите, чтобы ваши грузовики были пригодны для переработки на 100 процентов! Вот такой должна быть цель!»

Сам не знаю, как так вышло. Остаток совещания прошел будто в тумане, но одна фраза мне запомнилась. Кажется, тот сотрудник спросил: «Ну, троечку-то вы мне поставите?» Бедняга очутился в комнате, полной блестящих, умных, трудолюбивых людей, еле-еле пробившихся сквозь чащобу фильтрования, расчета времени, сомнений в себе и так далее, — а к чему это все привело? К полной путанице между краткосрочными реалиями и долгосрочными целями. Если хочешь изменить мир — а создание практичного современного электромобиля, несомненно, было и есть шагом в этом направлении, — надо уметь очень четко отделять одно от другого. Нельзя делать конечной целью посредственное достижение. Говорите о маленьких шагах сколько хотите, но делать их надо в сторону крупной цели.

Наблюдать подобную путаницу в «Дженерал Моторс» было, прямо скажем, неприятно, но мне было еще неприятнее обнаружить, что подобное происходит и в старом добром НАСА. Здесь все наоборот: с представлением о долгосрочных целях все прекрасно, однако краткосрочные ожидания абсолютно нереалистичны. Мы в Планетном обществе подписаны на множество рассылок из различных организаций, занимающихся космическими и авиакосмическими исследованиями. И вот каждый месяц и даже каждую неделю мне приходят имейлы из пиар-отдела НАСА, полные самых смелых надежд. Эти письма просят меня поделиться соображениями по поводу какого-то нового проекта НАСА и выглядят, как правило, примерно так: «Мы ждем конкретных предложений по развитию уникального, революционного, прорывного космического аппарата, который сейчас находится на начальном уровне разработки, однако обладает потенциалом для радикального преобразования системы в целом. Особенно нас интересуют предложения по одному из следующих…»

Уникальный! Революционный! Прорывной! Нет и еще раз нет: научно-технический прогресс так не делается, и кому это знать, как не ученым и инженерам из НАСА. Настоящий прогресс происходит постепенно, в результате череды мелких усовершенствований при движении к ясной крупной цели. Ждать немедленного радикального преображения — значит прямой дорогой шагать к тупикам и разочарованиям. Долгосрочных целей так не достигают, более того, это им только мешает. Ни капли не сомневаюсь, что настоящие исследователи и изобретатели из НАСА прекрасно это знают. А происходит вот что: какая-то руководящая структура всеми силами пытается продавить революционные открытия и считает, что у нее все получится, если просто создать проект с внушительным названием, где будет много нужных умных слов, и разослать кучу имейлов с отчаянными мольбами о замечаниях и предложениях. Подобные поиски легких и коротких путей типичны для организации, которая чувствует, что вынуждена под давлением извне жить не по средствам.

Все это очень похоже на бейсбол. Тренер говорит: «Вот тебе бита, иди вот сюда и пробей хоумран». Это не так-то просто, иначе мы бы постоянно так и поступали. Просто попасть по летящему мячу — и то достижение. А выбить его за пределы аутфилда очень и очень трудно. В НАСА подобное деструктивное хоумрановое мышление, вероятно, пережитки эры «Аполлона». В то время бюджет НАСА достигал рекордной отметки в четыре с небольшим процента госбюджета США. Это очень много денег для любой программы. НАСА купалось в деньгах, не знало недостатка в молодых и талантливых сотрудниках, к тому же перед ним стояла цель четче некуда: доставить человека на Луну. Прогресс по-прежнему происходил постепенно и мелкими шагами, но при этом с такой быстротой появлялось так много нового, что зачастую возникала видимость мгновенного успеха, особенно в ретроспективе.

Сегодня бюджет НАСА составляет всего 0,4 процента, то есть более чем в десять раз меньше прежней доли НАСА в госбюджете, а его целям недостает прежней четкости формулировок. Не исключено, что руководители агентства, особенно те, что постарше, по-прежнему питают радужные надежды, соответствующие ресурсам НАСА в дни расцвета. Но скорее всего проблема глубже и шире. Думаю, руководители программ в целом понимают, что их ожидания нереалистичны, но им кажется, будто у них нет выбора и надо блефовать. Подобное положение дел бывает отнюдь не только в космических агентствах. Если певец записал хит, то студия звукозаписи интересуется, когда будет готов следующий хит. Компании и отдельные люди зарабатывают себе репутацию на инновациях, а потом на них все сильнее давит необходимость выдавать новые инновации. Нужно удовлетворить запросы инвесторов, друзей, а в случае НАСА — комиссий конгресса. Если рискуешь понести финансовые потери, давление возрастает еще сильнее. А если тебе не удается соответствовать ожиданиям, от тебя требуют новых громких обещаний и давят с утроенной силой.

Вот тут нам, тем, кто хочет изменить мир, становится особенно трудно. Если отхватишь кусок не по зубам, не сможешь его проглотить. С другой стороны, если будешь строить слишком скромные планы — вроде того бедняги из «Дженерал Моторс» — ничего особенного и не достигнешь.

На случай если вы еще не поняли, подчеркну, что строю нешуточные планы по изменению мира. Я намерен перестроить нашу транспортную сеть, решить вопрос с глобальным потеплением, резко снизить количество бедных и несказанно улучшить здоровье нации. По сравнению со всем этим крепкая космическая программа представляется делом второстепенным. А вот и нет! Более того, я настаиваю, что все наоборот. Исследования космоса ставят перед нами далекие цели, которые помогают достичь всего остального. Кроме того, они заставляют очень хорошо понять, как добраться до этих возвышенных пунктов назначения, и избавляют от путаницы с долгосрочным и краткосрочным, которая мешает любому планированию в стиле «все и сразу», когда пора переходить к действиям. К тому же, признаюсь, у меня здесь не обошлось без личных интересов. Я энтузиаст космических исследований. Я твердо верю, что изучение Вселенной преображает. Потому-то я и стал директором Планетного общества, где мы во многом подражаем НАСА прежних лет — и рассчитываем спасти новое НАСА от самого себя.