Ночной клуб на Лысой горе - Дарья Донцова

Я засмеялась:

— Отлично. Кстати, еще кое-что. Ведь акция с «Веселым чаем» не последний твой проект.

— Что она постоянно гундит? — возмутился «гений».

— Давайте вернемся в тот день, когда Погодин показывал нам кольцо, купленное для Наташи, — продолжила я. — Гена тогда обронил фразу, что телефон актрисы дал ему Игорь, который, в свою очередь, за немалые деньги приобрел информацию у Балабановой. Меня это сообщение удивило, и я попыталась выяснить у Геннадия, где Игорь познакомился с Вероникой. Но Погодин отмахнулся: «Это мне не интересно».

Я посмотрела на Игоря.

— Ты взял деньги у Погодина, положил их себе в карман и…

— Опять она врет! — возмутился Игорь. — Вероника продала мне номер.

— Нет, — возразила я, — она бы никогда этого не сделала.

— Все любят бабло! — отрезал Гарик.

— Балабанова была аферисткой, — медленно произнес Дегтярев, — она обманывала своих клиентов. Актрис, манекенщиц, которых дамочка якобы снимала в рекламе, не существовало. Ника задействовала манекен, компьютерные технологии и двух парней студентов, которые снимали «кино». Обращались к Балабановой малоизвестные фирмы, самый удачный ее проект — котлеты «Счастье в доме», рекламу фирмы некоторое время крутили на одном популярном кабельном канале. Наташи Кузнецовой в реальности не существовало, Гена влюбился в куклу, которую оживили с помощью компьютера. Хотя, если честно, я не понимаю, как это возможно.

— Могу объяснить, — оживился Юра.

— Не надо, — живо остановил парня Дегтярев, — технические хитрости не важны. Главное другое: никакой Наташи на свете нет. Ее лицо было собрано из частей, как фоторобот: глаза от одной модели, нос от другой, губы от третьей, а Игорь этим воспользовался. Балабанова узнала, что младший Маневин дурит семью, потребовала у мошенника денег за молчание, а тот ударил ее в грудь. Ника упала, разбила голову и умерла.

— Нет! — завопил Гарик. — Не так! Все не так! Ничего она не узнала!

— Ты не прикасался к Веронике? — уточнил полковник.

— Нет! — взвизгнул Игорь. — Она сама!

— Сама себя высекла? — хмыкнул Феликс. — Где-то я эту фразу уже слышал[17].

— Игорь, пару лет назад вас сняли с поезда за проезд без билета, — заговорил Дегтярев. — «Заяц» затеял драку с контролером, оказался в отделении, но и там продолжал буянить. Парни обозлились и оформили вас как человека, оказавшего сопротивление сотрудникам полиции, поэтому взяли отпечатки пальцев. Глупое поведение могло доставить вам большие неприятности, но… все завершилось отправкой домой.

— Зоя Игнатьевна сына выкупила, — понимающе кивнул Феликс.

— Подумаешь, — скорчил рожу Гарик, — каждый может из себя выйти.

— Согласен, — сказал Дегтярев, — но для нас важно то, что ваши «пальчики» остались в базе. А что туда попало, то осело навечно. Эксперт снял следы с одежды, которая была на Балабановой в момент смерти. Вы каким-то кремом руки покрываете? Лечебным?

— У меня экзема, — мирно пояснил Гарик. — А что?

— Ладони и пальцы того, кто сильно толкнул в грудь Веронику, покрывал гель «Белая роза», — уточнил Александр Михайлович. — Он применяется при дерматитах, создает защитную пленку. Балабанова в день кончины надела платье из искусственной кожи, поэтому на нем остались отличные оттиски. Вы с силой толкнули Веронику. Это подтверждают улики.

Игорь стукнул кулаком по столу:

— Все было не так! Я вообще ни при чем! Виновата Нинка, которая работала секретарем у Гены. Тот реально над ней издевался, имени ее запомнить не мог. Один раз иду я по дорожке к дому, слышу — кто-то плачет у гаража. Пошел посмотреть.

Гарик почесал кончик носа.

— Увидел девушку, поговорил с ней, выяснил, что Погодин велел Нине найти актрису, которая в рекламе котлет снималась, а секретарь не смогла. И… опля! У меня родился план. Как всегда уникальный. Я ей сказал: «Наплюй, покажи мне ролик». А потом…

Гарик заулыбался, словно сытый кот.

— Вы же меня знаете, я гений! Нинке надо было уволиться, но она мне рассказала, какой Погодин гад: если кто из работников у него расчет просит, никогда не даст, задержит у себя человека исключительно из вредности. Припишет ему материальный ущерб, типа тот чайник из офиса спер. Значит, надо было сделать так, чтобы он ее сам выпер. По моему совету Нина стала поручения шефа плохо выполнять. Попросит Погодин принести ему черную папку, тащит синюю. И что? Урод только орал, ругался, слюной плевался, но не выгонял помощницу. И тогда она, опять же по моему совету, чайник у вас в гостях на пол грохнула. Гениально, да?

Игорь расхохотался:

— Погодин идиот, вмиг Нинку лесом отправил, а нам того и надо. Нина понеслась к стилисту, показала ему ролик с теми котлетами и вышла из салона копией актрисы. И прикиньте везуху: у Нины фамилия Кузнецова, а Балабанова говорила, что модель зовут Наташей Кузнецовой. То есть фамилии совпали! Я пообещал Гене телефон модели найти, сказал: «Вероника его даст за бабки».

— Не растерялся, решил хорошую сумму срубить, — процедил Феликс.

— Почему нет? — пожал плечами Игорь. — Погодин первый сказал: «Скажи Веронике, что я заплачу ей». У дурака же лом лавэ, не знает куда девать. Будет только справедливо, если он со мной поделится. Короче, принес я кретину номерок, Гена начал Нинку осаждать. Называл ее Наташей, и она ему объяснила, что «Наташа» ее псевдоним для съемок, на самом деле ее зовут Ниной, но ей это имя не нравится.

— Неужели Погодин ничего не заподозрил? — удивилась Маруся.

— Не-а, — заржал Гарик, — вообще ни минуты не сомневался. Имени своей секретарши он не помнил, и выглядела та теперь совершенно иначе.

— Верно, — согласилась я, — хозяин называл помощницу по-разному, Ниной никогда. Но черты лица? Как можно не понять, что женщины разные?

Дядя Феликса хлопнул ладонью о стол:

— Ха! Рекламу котлет видела?

— Нет, — ответила я.

Игорь расхохотался, вынул из кармана телефон, постучал пальцем по экрану и сунул трубку мне под нос. Я увидела шатенку со стрижкой каре, одетую в белую маечку, обтягивающую пышную грудь, широкую синюю мини-юбку с красным поясом, обнажавшую стройные ноги в красных же туфельках на каблучке. А вот лица ее было не разглядеть, потому что его почти полностью закрывали две большие румяные котлеты. Я вздрогнула, а потом сообразила, что это очки.

— Жуть, да? — веселился Гарик. — Где лицо? Лоб закрывает челка, на носу бифштексы, на виду только губы, которые бордовой помадой намазюкали, и подбородок. А уж поет красавица… Вообще чума!

Вытянув руку, Игорь нажал на экран.