World Of Warcraft. Иллидан - Вильям Кинг

– Пылающий Легион стремится уничтожить все живое, – сказал он. – Мы должны объединиться против него.

– Ты объединишься с хозяином – после смерти. – Майев ударила молниеносно. Вандель отскочил назад, но все же ее клинок вспорол ему щеку. Кровь потекла по губам, на язык.

Вандель рассвирепел. Он честно пытался говорить с ней. Мог бы, конечно, попробовать бежать, но спиной к Майев поворачиваться не стоило. Слишком она была сильна и быстра. Пришлось Ванделю драться.

«Убей ее, – твердил голос демона. – Либо ты, либо она. Живым она тебя не отпустит».

Вандель и рад был бы возразить, но спорить смысла не видел: демон говорил правду. Вандель призвал энергию Скверны и пустил стрелу в ночного эльфа. Майев с легкостью отразила сгусток энергии и рассеяла его. На такое были способны только Иллидан и высшие командиры его армии. А значит, Ванделю предстояло не то чтобы убить Майев, а выстоять в яростном поединке.

* * *

Майев зло прищурилась. Ну, вот демон и явил свои истинные намерения – выпустил в нее стрелу Скверны. А ведь она почти поверила его заверениям: он говорил так искренне и не пытался нападать, только защищался.

Вдали, в недрах храма, заклятие призыва достигло пика. Поняв, что добыча вот-вот ускользнет, Майев обрушила на измененного эльфа мощнейший удар. Клинок выстрелил почти неуловимо для глаза. Противник, парируя, вскинул клинки…

* * *

Вандель отскакивал и уворачивался от звенящего вихря, в который превратился клинок Майев. Больше ему ничего не оставалось – атаковать он точно не сумел бы. Майев была слишком сильна, слишком быстра.

Руки болели. Казалось, еще немного, и их просто оторвет – так мощны были удары Стража. Вандель уже с трудом держал кинжалы.

Охотник пятился все быстрее. При этом он не боялся оступиться или споткнуться – призрачное зрение позволяло видеть все вокруг одновременно. А еще оно говорило, что время на исходе. Демон в душе негодующе взвыл – он не хотел бежать. Он хотел сражаться и убить. Вандель позаимствовал у него силы; сквозь поры в коже из него потекла тьма, защитная тень. Сил прибавилось, движения ускорились. Вандель ответил ударом на удар Майев. Одним кинжалом отвел ее клинок в сторону, а вторым полоснул – лезвие заскрежетало о стальной наруч.

Охотник обрушивал на Стража удар за ударом, тесня ее и постепенно возвращая потерянное преимущество. Майев рубанула, Вандель подскочил, пропуская клинок под собой, и тут же ударил Стража сверху вниз, по шлему. Та, потеряв равновесие, упала. Тогда он снова выпустил в нее стрелу Скверны – заряд ударил эльфийку в грудь. «Убей, убей», – торопил демон.

* * *

Майев упала. Удар иллидари не столько ранил ее, сколько удивил. Зато выстрел сгустком энергии причинил боль – от нее броня и чары не спасли. Заключенный в хитин из тени охотник на демонов навис над ней; его руки окутывала аура силы.

Майев призвала Элуну и телепортировалась.

* * *

Желто-зеленый сгусток энергии ударил в землю – Майев куда-то исчезла. Ощутив за спиной движение воздуха, Вандель обернулся, но опоздал буквально на миг: сверкнувший справа клинок теней рубанул по руке. Тело пронзила боль. Потекла кровь. Вандель отскочил назад и только тут понял, что предыдущая атака была уловкой – клинок Майев ударил его в голову. Одновременно с этим Вандель попробовал откатиться в сторону, но боль ослепила его. Перед глазами сгустилась тьма.

В последний миг он увидел Хариэля. Сынишка разочарованно смотрел на отца: Вандель так и не отомстил за его смерть.

– Так же падет и твой хозяин, – услышал он напоследок голос Майев.

* * *

Акама вошел в Трапезную. По бокам от входа были сложены кости чудовищ, а в дальнем конце помещения на постаменте возвышался массивный алтарь. По полу этого оскверненного места метались тени, рожденные мерцанием зловещих энергий. Союзники убили большую часть защитников и вот уже схватились с тенью, которую Иллидан создал из души самого Акамы. Наделенная объемом и свободой творить зло, она была по-своему идеальна, – этакое чудо темной магии, свидетельство злого гения Иллидана, ее создателя.

Раздутая до неимоверных размеров, частичка души Акамы нависла над азеротскими смельчаками. Почуяв же Сломленного, устремилась к нему, выстрелила щупальцами темной энергии. Тогда союзники пеплоуста накинулись на тень, пустили в ход и магию, и сталь. Акама боролся с болью, пытаясь устоять на ногах, скрипел зубами, тогда как ему хотелось кричать. Он всмотрелся в сплетение чар, нацеленных на него, – колдовские нити шли от самого Иллидана.

Азеротцы выполнили все указания: открыли проход в Трапезную, убили предателей-пеплоустов и одного за другим – магов, которые заклятиями удерживали тень на месте. И вот она накинулась на Акаму, жаждая убить, забрать власть над телом, а через него – и над всеми пеплоустами.

Акама взирал на тень чуть ли не с восхищением. Кому еще в жизни удавалось взглянуть на собственное темное начало? Кто еще боролся с воплощенной тьмой в душе?

Все вокруг видели просто агрессивную тень, Акама – чудовище, сплетенное из того, что было в нем порочного. Иллидан выбрал все подлые и низкие делишки, большие и малые. Акама видел себя в детстве, когда завидовал игрушкам брата. Видел, как злорадствовал над безвременной кончиной соперника, претендовавшего на лидерство среди пеплоустов. Видел тьму за показными добром и благочестием. Видел свои тщеславие, жажду власти и славы. Видел своих демонов, сделавших его тем, кем он стал.

В каком-то смысле, Иллидан избавил его от этой тьмы. Забрал, конечно, и часть силы, ведь именно темное начало и подтолкнуло Акаму к овладению магией, сделало из него вождя. Он-то считал себя скромным, но вот сейчас понял, что смирение было маской, призванной обманывать тех, кто за ним следовал.

Хотелось убеждать себя, что эти видения – происки тени, что так она подтачивает его волю, хочет поставить его на колени, вырвать остатки души и занять ее место. Но нет, ведь тень – часть его самого. Надо было ее вернуть, а вместе с ней и отнятые силы. Только соединив тень с душой, Акама мог осуществить задуманное.

Тень слабела под ударами его союзников.

Наконец Акама распутал сеть заклятий и забрал ее силу. Созданная им воронка втянула тень на место. Дух вошел в тело, и Акама на миг содрогнулся в мрачном экстазе, а затем надел на собственное зло оковы, подчинил его, соединив с душой. Силы вернулись. Акама вновь ощутил прилив гордости и гордыни. Снова стал прежним.

Закончив, вождь Сломленных глубоко вздохнул, а вошедшие в Трапезную пеплоусты воззрились на него.

– Да здравствует Акама! – прокричали они.

* * *

Ритмичная вибрация энергии, сопровождающая открытие портала, стихла.

Перескочив через поверженного противника, Майев помчалась дальше. Она опаздывала, а, возможно, уже опоздала. Надо было отыскать Иллидана, пока тот не скрылся. Эльфийка пробежала мимо дымящихся каменных останков инфернала.