Сначала замужество, потом постель - Сабрина Джеффрис

Шарлотта больше не могла сдерживать слезы, и они заструились по ее щекам.

Дэвид с надеждой взглянул на нее.

— Но ведь я не довел свой план до конца!

— Почему? Что тебе помешало?

— Твои письма. Я хотел ненавидеть тебя, но ты… ты мне не позволила. В самом первом письме я увидел девочку, в которую когда-то влюбился, и мой гнев быстро остыл. Мне потребовалось прочитать лишь несколько твоих писем, что бы понять: я никогда не приведу свой план в исполнение. После этого…

— Ты прикинулся моим другом.

— Я и был твоим другом, черт возьми! И до сих пор им остаюсь. Ничего не изменилось. По крайней мере, для меня.

Но все изменилось для Шарлотты. Дэвид постоянно лгал ей, манипулировал ею, скрывал от нее важную информацию, и для чего? Чтобы спасти школу? Такой ценой?

Мистер Пинтер откашлялся.

— И какую же роль играла во всей этой истории ваша покойная жена, милорд?

Дэвид гневно посмотрел на Пинтера.

— Она не имеет к этому никакого отношения! Я женился на Саре ради ее наследства, а она вышла за меня замуж из-за титула. Это привычная ситуация, и вы наверняка уже знаете об этом, иначе не преследовали бы меня как какого-то преступника.

Сыщик прищурился.

— Я пытаюсь докопаться до правды, милорд.

С губ Дэвида сорвался горький смех.

— Раскрыв мои секреты перед женщиной, которая не имеет никакого отношения к смерти моей жены?

— Вы уверены? — холодно спросил Пинтер.

Когда сыщик перевел тяжелый взгляд на Шарлотту, ее обуял ледяной ужас.

— Что вы хотите этим сказать, сэр?

— Вы и его светлость были… дружны… на протяжении нескольких лет. Как я могу быть уверен, что вы с ним не сговорились, чтобы расправиться с леди Керквуд?

— Да я понятия не имела, что человек, с которым я переписываюсь, лорд Керквуд! — запротестовала Шарлотта. — Как я могла с ним сговориться? А вы нас сюда позвали разве не затем, чтобы объявить, что у лорда Керквуда есть алиби?

— Верно. Но сейчас я говорю о вас, а не о нем. У вас есть алиби? — спросил мистер Пинтер.

Дэвид вскочил со своего места.

— Вы с ума сошли, раз подозреваете миссис Харрис, которая и мухи не обидит? Она не убивала мою жену!

Пинтер цинично посмотрел на виконта.

— Откуда вы можете знать, что она не прикидывается? Может, она уже давно догадалась, что кузен Майкл — это вы, и решила заполучить вас, убрав с дороги леди Керквуд.

— Как вы смеете, сэр! — крикнула Шарлотта. — Сара была моей ученицей. Я никогда не причинила бы ей зла. И поверьте: если бы я знала, что лорд Керквуд и кузен Майкл — одно лицо, то никогда не взяла бы у него поддельное завещание.

— Возможно, вы не захотели упустить возможность спасти школу, — произнес Пинтер, — а также решили наказать вашего знакомого за ложь и одновременно заполучить деньги его жены.

Шарлотта открыла рот от удивления.

— Более ужасного обвинения я еще ни разу не слышала!

— Оно будет опровергнуто с помощью писем миссис Харрис, — процедил Дэвид. — Если хотите их прочитать…

— А что, вы думаете, мои люди ищут в вашем доме, милорд?

— Там они их не найдут. — На лице Дэвида дернулся мускул. — Письма у мистера Бейнса. Я не хотел, чтобы моя жена случайно их обнаружила и предала мою тайну огласке. У него также хранятся мои письма миссис Харрис. Я просил клерка переписывать их, чтобы она не узнала мой почерк.

Странно, но именно эта незначительная ложь ранила Шарлотту больнее всего. Дэвид пошел даже на это, чтобы скрыть от нее правду. Разве может честный человек сплести такую паутину лжи?

— Мистер Бейнс, — обратилась Шарлотта к адвокату, желая поскорее покончить с этим сумасшествием и уйти, — я буду очень признательна, если вы отдадите мои письма мистеру Пинтеру. А теперь, джентльмены, я вынуждена откланяться. Мне нужно возвращаться в школу.

Когда Шарлотта поднялась с кресла, Пинтер тоже встал со своего места.

— Мы еще не закончили, миссис Харрис. Я так и не услышал вашего алиби на ночь убийства.

— Я была в школе!

— И вас кто-нибудь видел?

Шарлотта задумалась. В ту ночь, когда умерла Сара, ее ученица Люси сбежала с Диего Монтальво. Тогда Шарлотта легла спать рано.

— После того как я ушла в свою спальню, никто.

— В котором часу это было? — спросил Пинтер. — И помните, я поговорю со слугами, чтобы убедиться в вашей честности.

— В девять часов.

— Стало быть, у вас было предостаточно времени, чтобы тайком выбраться из дома, доехать до Лондона, встретиться с леди Керквуд в ее спальне и сделать так, чтобы она не помешала вашему роману с лордом Керквудом.

Шарлотта могла лишь удивленно смотреть на сыщика, ошеломленная чудовищным обвинением.

— Хватит! — рявкнул Дэвид. — Я хочу поговорить с вами наедине, мистер Пинтер. Немедленно!

Повелительный тон виконта заставил Пинтера недоуменно вскинуть бровь, и все же он кивнул и направился к двери. Остановившись на пороге, он посмотрел на мистера Бейнса.

— Не будете ли вы так любезны собрать для меня письма, о которых здесь говорилось, сэр? Я пришлю вам в помощь своего человека. Мы же не хотим, чтобы одно или несколько из этих писем пропало?

Мистера Бейнса возмутил намек сыщика на его нечестность, но он благоразумно промолчал, дождавшись, пока Дэвид и Пинтер выйдут в коридор. После этого он подсел к Шарлотте.

— Мне очень жаль, мадам. Я и помыслить не мог, что вас в чем-то обвинят.

— Вы тут ни при чем, — натянуто произнесла Шарлотта. — Все дело в вашем нанимателе.

Теперь, когда Пинтер вышел за дверь, Шарлотта поняла весь ужас своего положения. Все оказалось гораздо хуже, чем она предполагала, когда говорила Дэвиду, что полицейские могут счесть их сообщниками. Но тогда она не знала, что на свет всплывут доказательства ее дружбы с Дэвидом.

Господи, что же ей теперь делать?

В комнату вошел другой сыщик, но Шарлотта с адвокатом не обратили на него внимания.

— Его светлость очень сожалеет о том, что наделал в гневе, уверяю вас, — продолжал мистер Бейнс. — В последние несколько недель он лишился сна, раздумывая над тем, как спасти школу, не раскрыв при этом своего первоначального плана.

— Я не понимаю, зачем все это, — произнесла Шарлотта. — Если бы он доверился мне…

— Он сказал, что в этом случае вы не возьмете у него деньги.

Что ж, он не ошибся. Шарлотта была бы смертельно оскорблена, узнав, кому задолжала и почему. И уж конечно, не приняла бы помощи Дэвида.