Осколки прошлого - Карин Слотер

Именно так Ник и Эндрю оказались в Квеллер Бэйсайд Хоум, последнем доме помощи, из которого вышвырнули Роберта Жено.

Там Лора и нашла Ника. Ник представил ее Эндрю. А потом придумал план, который и потребовал наконец от Эндрю немедленной и абсолютной трезвости.

«Порше» с визгом затормозил. Они остановились у жилого комплекса — приземистого, низкого здания с хлипкими металлическими перилами вдоль балкона на верхнем этаже. Ник жил не в самом престижном районе, но это было и не самое худшее место в городе. Здесь соблюдали чистоту. Прогоняли бездомных. И все же Джейн злило, что Ник не мог жить в Пресидио-Хайтс вместе с ними.

Хотя теперь мог.

Ведь так?

—Я пойду проверю,— сказал Эндрю.— Ты оставайся здесь.

Джейн открыла дверь, прежде чем Эндрю успел ее остановить. Что-то неистово толкало ее вперед и заставляло двигаться. Все сомнения последнего получаса должны были раствориться в объятиях Ника и моментально разрешиться. Чем быстрее она окажется рядом с ним, тем лучше.

—Горе,— окликнул ее Эндрю, пытаясь догнать.— Горе, подожди.

Она начала бежать, перепрыгнула через бордюр и понеслась вверх по ржавой металлической лестнице. Ботинки жали, и у нее болели ноги, но это было неважно. Она чувствовала, что Ник был в квартире. Что он ждал. Что он, может, спрашивал себя, почему их так долго нет, не бросили ли они его, не потеряли ли свою веру в него.

Она потеряла. Она сомневалась в нем.

Джейн побежала быстрее. Каждый шаг, казалось, отдалял ее от него. Эндрю спешил за ней, выкрикивал ее имя, просил идти помедленнее, остановиться, но Джейн не могла.

Она позволила агенту Данберри засесть у нее в голове. Ник не был самозванцем или лидером секты. Он был бойцом. Его первое воспоминание было о том, как полицейский трахает его мать, не снимая формы, и платит ей героином. Он никогда не знал своего отца. Каждый из вереницы сутенеров избивал его и издевался над ним. Он поменял десяток школ к тому времени, когда отправился автостопом через всю страну, чтобы найти свою бабушку. Она сразу его возненавидела: будила посреди ночи с криками и кулаками. Он жил на улице, а потом оказался в приюте для бездомных и в это время окончил школу. А потом Нику удалось попасть в Стэнфорд, несмотря на все трудности, и доказать, что он сообразительнее и умнее всех тех, кто пытался его оценить.

Особенно этого агента Данберри без зубов и в дешевом костюме.

—Горе,— крикнул ей Эндрю с другого конца балкона. Он шел очень медленно, потому что не мог больше бежать. Стоя в десяти метрах, она слышала, как он кашляет.

Джейн полезла в свою сумку за ключами — не за теми, которые висели у нее на брелке, а за теми, что были у нее на экстренный случай, в специальном кармашке на молнии. У нее так сильно тряслись руки, что она уронила ключи. Она резко нагнулась, чтобы поднять их. Ладони покрылись потом.

—Горе,— Эндрю согнулся напополам, уперев руки в колени и пытаясь отдышаться.

Джейн открыла дверь.

Она почувствовала, будто Земля сходит с оси.

Ника там не было.

И, самое страшное, его вещей там тоже не было. Квартира была почти пуста. Все его самые любимые предметы — кожаный диван, на котором он провел в раздумьях столько часов, стильные стеклянные кофейные столики, лампа с абажуром, плюшевый коричневый ковер — исчезли. Осталось только огромное пухлое кресло у стены. Прекрасного столового сервиза из стекла и латуни тоже не было. Большой телевизор. Стереосистема с гигантскими колонками. Коллекция пластинок. Стены пустовали: все его любимые картины исчезли, даже те, что нарисовал для него Эндрю.

Она практически рухнула на колени, прижала руки к груди, чувствуя, как сердце разрывается на части.

Неужели Ник оставил их?

Оставил ее?

Она закрыла рот руками, чтобы не закричать. На трясущихся ногах дошла до середины комнаты. Не было ни его журналов, ни его книг, ни его обуви, которую он оставлял у балконной двери. Каждая исчезнувшая вещь ядовитой стрелой пронзала ей сердце. Джейн была в таком ужасе, что чуть не упала в обморок. В ее голове носились самые страшные мысли…

Он бросил ее. Он понял, что она сомневается в нем. Что она перестала верить в него, пусть даже на минуту. Он пропал. У него передозировка наркотиков. У него появился кто-то другой.

Он пытался убить себя.

У Джейн подкосились ноги, когда она попыталась пройти дальше по коридору. Ник не единожды угрожал самоубийством, и одна мысль о том, что она может потерять его, казалась Джейн настолько невыносимой, что каждый раз она рыдала, как ребенок, и изо всех сил умоляла его остаться с ней.

Я не могу жить без тебя. Ты мне нужен. Ты дыхание в моем теле. Пожалуйста, не бросай меня.

—Джейн?— Эндрю наконец дошел до нужной двери.— Джейн, ты где?

Дверь в спальню Ника была заперта. Ей пришлось опереться на стену, когда она шла по коридору. Она прошла мимо ванны — только зубная щетка и паста, ни одеколона, ни набора для бритья, ни расчески.

Еще несколько стрел вошли в ее сердце.

Джейн остановилась у двери в спальню. Она с трудом подняла ослабевшую руку, чтобы взяться за ручку. Ей не хватало воздуха. Сердце хаотично билось.

Она открыла дверь.

Из ее горла раздался сдавленный звук.

Исчезла кровать с пушистым одеялом. Исчезли прикроватные тумбочки с парными лампами. Не было антикварного комода с выдвижными ящиками, который Ник так любовно реставрировал. Только свернутый спальный мешок лежал на голом полу.

Дверь шкафа была открыта.

Джейн снова заплакала, почти разрыдалась от облегчения, когда увидела, что одежда Ника все еще висит на вешалках. Ник любил свою одежду. Он никогда бы не ушел без нее.

—Горе?— Эндрю уже стоял рядом с ней и держал ее под локоть.

—Я думала…— Ее колени в конце концов опустились на пол. Ее снова тошнило.— Я думала, он…

—Он вернется сюда.— Эндрю поднял ее на ноги и практически вынес из комнаты.

Джейн оперлась на него, пока они шли по коридору, еле волоча ноги по голому полу. Он отвел ее в гостиную. Включил свет. Джейн зажмурилась. Даже плафоны были сняты. Только голые лампочки торчали из патронов. Не считая массивного кресла, как с помойки, все, что было дорого Нику, исчезло.

Его одежда все еще висела в шкафу. Он не оставил бы одежду.

Или оставил бы?

—А…— она не могла произнести ни слова.— Эндрю, где…

Эндрю прижал палец к губам, показывая, что кто-то мог подслушивать.

Джейн покачала головой. Она не могла больше играть в эту игру. Ей нужны были слова, что-то конкретное.

—Все в порядке,— Эндрю снова так выразительно на нее посмотрел, будто она упускает что-то важное.