Успех или борода - Пенни Рид

Я медленно парила на облаке, опускаясь обратно на землю, в кольце его надежных объятий, у его твердой груди. Он нежно прижимался губами к моему лбу, а я цеплялась за него, ощущая, как медлит испытанное наслаждение в каждой клетке моего тела, при том что Джетро даже не разделся.

Объятия с Джетро стали подлинным экстазом.

Да, вы не ошиблись – экстазом.

Слыша его голос, я обо всем забывала. Ничего не видела вокруг. Переставала быть собой.

Анаис Нин

 ~ Джетро ~

Держать Сиенну в объятиях как-то напрягало.

Нет, не так.

Зачеркните это.

У меня кое-что напряглось, пока я держал Сиенну в объятиях. А обнимать Сиенну было райским блаженством.

Вот. Так-то лучше.

Я поглаживал ее по спинке и наслаждался атласной кожей роскошных бедер и великолепной круглой попы, к сожалению, прикрытой кружевными трусами. Мягкие выпуклости не способствовали смягчению жесткой ситуации к югу от пряжки ремня, но это ничего. Они доставляли мне удовольствие иного рода.

Теперь, когда я ласкал Сиенну, видел и чувствовал ее оргазм, я мысленно переписывал свое расписание на всю оставшуюся жизнь. Я собирался делать это каждый день. Прикосновение к ней, ощущение ее близости после отрадно громкого и исключительно яркого оргазма приносило мне успокоение, даром что не позволяло погаснуть пламени яростного желания. Я хотел трогать ее всегда – и везде.

– О чем ты думаешь? – спросила Сиенна, прижимаясь ближе. Это открыло мне лучший доступ к ее бедру, особенно к нежнейшей коже с внутренней его стороны.

– Я, наверное, буду очень тактильным бойфрендом, – сказал я, прижимаясь губами к ее лбу и пользуясь переменой позы, чтобы провести пальцами у нее между ног.

У Сиенны прервалось дыхание.

– Как насчет публичных проявлений чувств? – спросил я.

Сиенна ответила шепотом:

– Имеешь в виду держаться за руки или такое, за что нас могут арестовать?

– Нечто среднее.

– Джетро, если ты будешь продолжать делать то, что делаешь, мне будет все равно, хоть по-собачьи на красной дорожке, лишь бы с тобой.

Это вызвало целую череду самых восхитительных фантазий.

Конечно, невежливо комментировать статус трусиков леди, но моя женщина была влажной и гладкой, набухшей и возбужденной. Мысли естественным образом устремились к тому, как в высшей степени приятно было бы взять ее сейчас, как она есть.

Особенно при том, что голова у меня шла кругом.

– …! – простонал я.

– Не против, – отозвалась Сиенна.

Я засмеялся.

Нехотя убрав пальцы из заветного места, я полной пригоршней сжал ее зад:

– Я буду его целовать.

Сиенна засмеялась и легонько укусила меня за шею.

– Давай каждый день начинать с того, чтобы ты целовал мою задницу – буквально и фигурально.

Я снова засмеялся, поцеловал ее в лоб и крепче обнял за плечи.

Но Сиенна добавила:

– Я серьезно. Я вношу официальное предложение, чтобы тебе и мне начать спать друг с другом. Как мы это осуществим?

Я немного напрягся: идея пришлась мне по душе, но простое одобрение или согласие прозвучало бы как самое меньшее из всего, что я мог сказать ей. Я же старался не дыша ходить на цыпочках вокруг того, что постепенно вырастало между нами.

Кашлянув, я начал, подбирая слова:

– Видишь ли, я привык работать с деревом…

– Хотела бы я поработать с твоим деревом, – пробормотала Сиенна. Я понимал, что она пытается хохмить, пряча за шуткой свою беззащитность. Сиенна прятала глаза, явно волнуясь, что открылась неосмотрительно рано и забежала вперед со своей петицией.

Я немного отодвинулся, чтобы Сиенна увидела мою улыбку, а я мог смотреть на нее и ее реакцию.

– Как плотник я по опыту знаю: если хочешь, чтобы что-то простояло подольше, нужно делать на совесть. Если мы стремимся к чему-то долговечному, нельзя строить отношения только на физической близости.

– Ты имеешь в виду – на похоти.

Я невольно усмехнулся разочарованию в ее тоне.

– Пусть даже страсти между нами хватит на строительство целого города.

Я снова улыбнулся, но Сиенна продолжала настаивать:

– Не обязательно чем-то заниматься, можем просто спать, обнявшись!

– И какова, по-твоему, вероятность, что мы будем мирно похрапывать рядышком? Я считаю, она стремится к нулю.

– Я готова попробовать.

– А я нет.

Новая быстрая и удивленная улыбка осветила ее лицо, обозначив ямочки и отразившись в глазах.

– Значит, ты находишь меня неотразимой?

– Да, – не задумываясь, ответил я.

Сиенна улыбнулась шире, но тут же попыталась скрыть свою радость за невозмутимым выражением лица.

– Я верю в тебя, Джетро, ты способен противиться искушению.

– Ты ошибаешься, – серьезно возразил я, чувствуя, как растет давление в затылке, потому что я решил признаться в том, что, возможно, отпугнет Сиенну.

– Я сплю в пижаме с носочками, – не унималась она. – У меня таких три пижамы. Никто не может быть сексуальным в пижаме с носками!

– Сиенна…

– А еще у меня целый ящик зеленых косметических масок, которые можно наносить на ночь. Одну из них смело можно назвать отпугивающей – она пахнет мокрой псиной.

– Я не был с женщиной пять лет.

– А еще я… – она замолчала и уставилась на меня, моргая и отодвинувшись на дюйм. Губы у нее приоткрылись, глаза стали большими. – Что?! Что ты сказал?

– У меня не было женщины уже пять лет.

– Ты имеешь в виду, пять лет не было отношений?

Отвечая, я вглядывался в ее лицо, стараясь отгадать, насколько это для нее важно.

– Ну, и это тоже – если честно, я нормально не ухаживал за девушкой с самой школы. Но я говорю о том, что у меня не было секса уже больше пяти лет.

– Ого! Ого… – первое «ого» походило на короткое удивленное аханье, а второе тянулось долго, как выдох.

Я неотрывно смотрел на нее. Глаза Сиенны прекрасны и выразительны, но я, хоть убей, не мог прочитать ее мысли.

Она вдруг резко убрала ногу, лежавшую между моих, одернула юбку и спросила:

– Но отчего? Почему ты так жил? Почему так бесчеловечно обходился не только с собой, но и со всеми одинокими девицами?

– Потому что не хотел никого заставлять страдать. – Приподнявшись на локте, я коснулся ладонью ее щеки и провел пальцами по волосам, лаская гладкую золотистую кожу шеи. – У меня была проблема – я использовал женщин, не обращая внимания на их чувства.