Сад мертвых бабочек - Антон Валерьевич Леонтьев

обратила внимания – в углу лежал скомканный, старый шерстяной носок.

В единственном экземпляре.

Подняв его, Анжела вдруг увидела, что носок в углу лежал не просто так, кем-то случайно забытый одиноко брошенный.

Он прикрывал собой некое подобие…

Кнопки?

Ее как током ударило. Выйдя из шкафа, Анжела убедилась в том, что стена, к которой он примыкает, причем идеальным образом, как будто не стоял около нее, а был буквально вмонтирован в нее, не внешняя, а внутренняя.

Шагами измерив стену и выйдя в коридор, Анжела наморщила лоб.

Что-то не сходилось.

Еще раз.

Так и есть, имелось небольшое расхождение, которое можно было объяснить только тем, что там, внутри стены, имелась тайная комната.

Надежно прикрытая массивным шкафом с зеркальной дверью.

Ну да, в подобного рода квартирах богачей частенько наличествовали «комнаты паники», в которых можно было переждать нападение грабителей.

Или использовать те, к примеру, в качестве комнаты-сейфа.

Только вот излишними страхами Стивен не страдал, а что хранить ему в сейфе, Анжела понятия не имела.

Никаких фамильных сокровищ у мужа не было, и никакой затерянный шедевр Рафаэля или Рембрандта в его семье из поколения в поколение не передавался.

Как, впрочем, и подлинник императорской короны Романовых, случайно прикупленный отцом Стивена в 1928 году на барахолке в штате Миннесота.

Она нажала кнопку.

Задняя панель шкафа совершенно беззвучно отъехала в сторону, причем произошло это так неожиданно, что Анжела отпрянула в сторону и даже ушиблась головой о внутренности шкафа.

Перед ней предстала металлическая дверь.

Без ручки.

Только вот как ее открыть?

Заметив электронный замок, Анжела вдруг сообразила, что электронных карточек в жестянке из-под кофе она обнаружила две.

Одной открывался подземный гараж, другой же, как она была уверена, приводился в движение лифт.

А что, если…

Она приложила к электронному замку сначала одну карточку.

Безрезультатно.

Затем вторую.

Тихо щелкнув, дверь открылась.

А в той комнате, которая располагалась за ней, автоматически включился свет.

Чувствуя, что у нее во рту пересохло, Анжела осторожно открыла дверь – и ее глазам предстало небольшое, два на два метра, квадратное помещение, типичная «комната паники».

Шагнув в нее, Анжела осмотрелась.

В углу имелся компьютер, причем новейший. Перед ним стояло удобное кресло. Тут явно кто-то проводил много времени. Что же, понятно кто: Стивен.

А и с одной стороны, и с другой тянулись полки, на которых стояли альбомы с фотографиями.

Анжела вдруг поняла: ну да, это же наследие отца Стивена, того самого легендарного фотографа из журнала «Дискавери».

Только дело в том, что все наследие отца, в том числе и экземпляры старых журналов (некоторые из которых были украдены в провинциальных библиотеках!), хранились на ранчо в Неваде.

И Анжеле ничего не было известно о другой части архива, которая располагалась бы в ином месте.

Например, в нью-йоркской квартире, существование которой Стивен от нее утаил.

Анжела взяла в руки один из альбомов.

Она ждала его – причем зная, что это встреча ничего хорошего не принесет.

Из Нью-Йорка Анжела вылетела обратно в Лос-Анджелес, где обыскала их тамошний особняк.

Но никакой «комнаты паники» с иным тайным архивом там не было. Может, тогда на ранчо в Неваде?

Она отправилась туда.

Оттуда же она и позвонила Стивену, который к тому времени уже вернулся в Лос-Анджелес.

Нет, в Нью-Йорке они так и не встретились.

– Привет, – сказал он. – А я думал, что ты встретишь меня здесь…

Ну да, она тоже много что думала, но теперь это уже не имело значения.

Ни малейшего.

– Я на ранчо, – сказала она. – Ты не мог бы присоединиться ко мне?

Стивен непонимающе произнес:

– Ну вообще-то у меня новый заказ в Гватемале, я послезавтра уезжаю, думал, что мы проведем время вместе.

– Вот здесь и проведем! Приезжай. Я жду.

Она в самом деле ждала. Хотя в то же время страшилась того, что предстояло.

Наконец под вечер того, рокового дня Стивен появился на ранчо. Припарковав свой джип, он вошел в дом и крикнул:

– Я приехал!

Анжела, наблюдавшая за тем, как он парковался, отодвинув занавеску на кухне, громко ответила:

– С приездом!

Пройдя на кухню, он застал ее стоящей со скрещенными на груди руками у стола.

Стивен подошел к ней, чтобы поцеловать, однако она увернулась.

И тут его взгляд упал на то, что лежало на кухонном столе перед Анжелой.

Это был один из альбомов, прихваченных ею из нью-йоркской квартиры: его второй.

Той, о существовании которой ей нельзя было знать.

И теперь Анжела понимала почему.

И от этого ей было страшно.

Очень страшно.

– Что это? – спросил Стивен странным голосом, дергаясь, как будто его хлыстом ударили.

Внимательно наблюдая за мужем, Анжела ответила:

– Ты ведь знаешь.

Он и в самом деле знал. Причем очень хорошо знал.

Стивен протянул к альбому руку, но потом отдернул ее и отошел от Анжелы на несколько шагов.

Он взглянул на нее, и она ужаснулась тому, каким сделался его взгляд: колючим, жестоким и надменным.

Это был Стивен, которого она не знала.

Однако, как она убедилась, она много чего не знала о Стивене МакКрое, одном из самых известных фотографов в мире.

И собственном муже.

– Откуда…

Его голос звучал глухо и срывался.

– Откуда это у тебя?

Он имел в виду фотоальбом.

Анжела не стала юлить – это время безвозвратно прошло.

– Из нью-йоркской квартиры, Стивен. Из твоей второй нью-йоркской квартиры. Из той, существование которой ты от меня все эти годы скрывал.

И небеспричинно.

Стивен словно зачарованный смотрел на фотоальбом, а потом своим тихим, будничным тоном произнес:

– Как ты туда проникла?

Он не отрицал – а всего лишь желал узнать, как она туда проникла.

Что же, вот он весь, Стивен: сам прагматизм и логика.

А если брать в расчет содержимое «комнаты паники», еще и клубок тайных, преступных страстей.

Потому что то, что Анжела обнаружила на страницах фотоальбомов, было ужасно.

Поистине ужасно.

– При помощи твоих же ключей, которые ты хранишь в кофейной жестянке.

Стивен долго молчал, а потом произнес:

– Надо было выбрать место понадежнее.

И это все, что он мог сказать ей?

Похоже, что да.

По крайней мере, он был честен: хотя все эти годы лгал ей.

Место было неплохое, даже очень хорошее: не ищи она ключи целенаправленно, то даже обнаружив их случайно, не придала бы этому значения.

А Стивен бы наверняка что-то придумал в оправдание, чему она бы поверила.

Ошибкой было направлять письма домоуправления второй нью-йоркской квартиры на адрес первой.

Хотя, если уж на то