Посланники тьмы - Антон Грановский

Пес вильнул хвостом, но с места не двинулся.

– Боишься? – Глеб хмыкнул. – Зря. Мне сейчас так же паршиво, как тебе. Тебе ведь нужна компания?

Пес тронулся с места, прошел несколько шагов и остановился, продолжая внимательно наблюдать за Глебом.

– Вот это уже прогресс, – кивнул с улыбкой Глеб. Он достал из сумки еще один кусочек вяленой рыбы и протянул псу: – А теперь возьми с моей руки. Давай же! И не смотри на меня таким взглядом. Если ты хочешь получить рыбу, тебе придется решиться на это.

Пес сделал еще пару шагов, остановился, вытянул морду и осторожно куснул предложенное.

– Вот так, – кивнул Глеб. – Лопай на здоровье, Дружок. Только не оттяпай мне руку.

Пес взял рыбу и, почти не прожевывая, проглотил ее. Глеб осторожно погладил пса по голове.

– И как же ты тут выжил, Дружок? – негромко спросил он. – Ловил зайцев и перепелок? Судя по выпирающим ребрам, везло тебе с ними не очень.

Пес пригнул голову под теплой ладонью Глеба и блаженно прикрыл глаза.

– Соскучился без общества? – с улыбкой спросил Глеб. – Ну, ничего. Вот выберемся отсюда, и возьму тебя к себе. Будешь охранять мое хозяйство. Я ведь огородник, и без охраны мне никак. Знаешь, какая у меня капуста? – Глеб развел руками: – Вот такая! А арбузы! А свекла! А баклажаны!

Глеб усмехнулся и покачал головой.

– Это тебе не дохлая хлынская репа. Вот погоди – дай мне еще пару лет, и я забросаю Россию овощами. Хотя... России-то пока никакой еще нет. Это даже забавно. России еще нет, а садовая клубника уже есть.

Глеб тихо засмеялся. Внезапно он почувствовал голод.

Достал из сумки черствую хлебную корку и большой кусок рыбы. Пес смотрел на рыбу жадными глазами. Шкура его подрагивала от нетерпения и волнения.

– Держи. – Глеб отщипнул от рыбы кусок и протянул псу. – Вот так. А это – мне.

С минуту они ели молча.

– И все же – откуда ты взялся? – снова спросил Глеб. – Думаю, твоим хозяином был какой-нибудь кишенский мутант. Полтора года назад ваш город был оживленным местечком, верно? А потом пришел Глеб Первоход и уничтожил всех. – Глеб вздохнул. – Ты уж извини, Дружок. Если честно, твои бывшие хозяева первые начали. Не сиделось им, понимаешь, в Кишени, захотелось мирового господства. А всякий, кто жаждет мирового господства, кончает плохо. Ты уж мне поверь, я знаю.

Глеб зевнул.

– Черт, спать хочется – мочи нет.

Глядя на него, зевнул и пес.

– Что, тебя тоже сморило? – усмехнувшись, спросил Глеб. – Ладно, иди сюда.

Пес подошел к Глебу, уселся рядом и положил ему морду на колени. Глеб погладил пса и поморщился.

– Ох, и вонючий же ты, приятель. Отчего это собаки так воняют? Брали бы, что ли, пример с кошек. Ладно, не обижайся. Я несколько дней не мылся и не снимал одежду, и тоже пахну не цветами...

Разговаривая с псом, Глеб сам не заметил, как начал засыпать. Глаза его закрылись, реальность потускнела и отдалилась, превратившись в сон, приятная дрема охватила тело и разум.

– Вот черт!

Глеб вскочил на ноги, забыв про боль в правой ступне, и схватился за кобуру, но пальцы его загребли лишь воздух. Кобура и меч остались на поясе, а пояс валялся на полу, у входа в комнату. Похоже, пес оттащил его подальше, пока Глеб спал.

Сам пес сидел там же. Как только Глеб поднялся, он тоже вскочил на ноги и угрожающе зарычал. Глеб облизнул пересохшие губы и хрипло проговорил:

– Я понял, что с тобой не так, приятель. Понял во сне.

Пес чуть склонил голову набок, словно и впрямь слушал, что ему говорит Глеб. Первоход усмехнулся.

– Выглядишь, как настоящий. Ты хоть в курсе, что у тебя нет тени?

Пес, по-прежнему внимательно глядя на Глеба, проворчал в ответ что-то невразумительное, но с места не сдвинулся.

– Черт... – с досадой проговорил Глеб. – Ты ведь даже не пес. Ты тень пса. Тень, которая возомнила себя псом. И как я мог купиться на такую уловку? А еще опытный ходок... Ну? Чего смотришь? Хочешь меня сожрать? Не выйдет. И знаешь, почему? Потому что я сильнее тебя!

Глеб рванулся вперед и прыгнул на пса. Навалившись на тварь сверху, он попытался ухватить призрачное создание за челюсти, чтобы разорвать их, но пес мотнул мордой и увернулся. Затем одним сильным движением сбросил с себя Глеба и резко повернул к нему оскаленную морду.

Глеб был не только безоружен, но слишком слаб и измотан, чтобы стать достойным противником чудовищу.

«Кончено!» – пронеслось в голове у Глеба, но тут вдруг произошло нечто невообразимое. Вместо того, чтобы вцепиться ходоку в горло, призрачный пес лизнул его в лицо своим мягким, влажным языком. Это было настолько неожиданно, что Глеб опешил и изумленно уставился на пса.

– Не понял, – растерянно проговорил он. – Разве ты не хочешь меня сожрать?

Пес тряхнул головой, отошел от Глеба, сел на пол и вильнул по грязному полу хвостом. Несколько секунд Глеб пристально смотрел на пса, ожидая нападения, затем тряхнул головой и сказал:

– Чертовщина какая-то. Ты вовсе не пес, но ведешь себя, как настоящий пес. Ты здорово сжился со своей ролью, Дружок. Ну-ка, отвечай, почему ты меня не сожрал, пока я спал? Ведь мог же.

Пес оскалил пасть и тихонько заскулил, будто пытался что-то сказать. Глеб нахмурился и покачал головой.

– Нет, не понимаю. Извини, Дружок, но я плохо владею собачьим языком. Боюсь, что без переводчика нам друг друга не понять.

Первоход тяжело встал на ноги, поднял с пола ремень с ножнами и кобуру. Надел все это, защелкнул пряжки и вновь взглянул на пса.

– Пойду посмотрю, что делают наши друзья, – сообщил он псу, повернулся и заковылял, прихрамывая, к стене.

Осторожно выглянув из-за полуразрушенной кладки, Глеб взглянул назад, туда, откуда пришел, и оцепенел. Сердце Глеба учащенно забилось, рубаха на спине взмокла от холодного пота. В километре от храма он разглядел темные фигуры.

Одна... Две... Три... Четыре... Глеб насчитал десять фигур. Они стояли у руин и, задрав головы, внимательно оглядывали город, не решаясь, по-видимому, двинуться дальше.

Нелюди – так же, как и люди, – боялись темной нечисти и закопали в землю Кишень-града много амулетов-оберегов. Тварям придется сильно попотеть, чтобы найти лазейку. Однако расслабляться не стоит.

Глеб поспешно пригнул голову.

Твари, которые его преследовали, не были теми безликими тенями, которые отпочковывались от клубящегося тела червя-освежевателя. Они были вполне сформировавшимися – в шубах, кафтанах и телогрейках. Сомнений не осталось – эти ублюдки шли за ним по пятам из самой Хлыни.

В душе Глеба стала вскипать ярость, плечо дернулось, прожженное огненным лезвием боли.