Человек в поисках смысла - Виктор Эмиль Франкл

их понятиям, как бы снимает с них всю ответственность перед другими и перед собой, они уже не отвечают перед жизнью. Они винят свое бедственное положение за свои неудачи во всех сферах бытия. Видно, таким больным приятно считать, что «туфля жмет только в одном месте». Объяснять все происходящее как результат действия одного единственного фактора, да еще предопределенного судьбой, необыкновенно удобно. Ибо тогда можно делать вид, что ни у кого ни перед кем нет никаких обязательств; и ничего не нужно делать, кроме как дожидаться какого-то воображаемого момента, когда, изменив этот единственный фактор, можно будет изменить и все остальное.

Можно предположить, что невроз безработицы, как и другие формы невроза, в конечном итоге окажется образом жизни, позицией, принятой человеком, его экзистенциальным решением. Ибо невроз безработицы отнюдь не является «безвыходной» судьбой, как хочет ее представить страдающий таким неврозом больной. Ведь не каждый безработный поддается неврозу безработицы. Здесь вновь мы видим подтверждения тому, что люди могут «поступать иначе», что они могут решать, уступать своей социальной судьбе, или нет. Существует множество примеров, доказывающих, что состояние психики каждого отдельного безработного далеко не однозначно сформировано и предопределено судьбой. Наряду с описанным выше невротизированным типом безработного существует и другой тип людей, которые, хотя и вынуждены жить в таких же неблагоприятных экономических условиях, как и невротики, тем не менее неврозу не подвержены. Такой человек не производит впечатления впавшего в депрессию или апатию, по сути дела, он даже сохраняет жизнерадостную безмятежность духа. Почему же так происходит? Если мы как следует займемся этим вопросом, мы обнаружим, что такие люди находят занятие где-то еще, пока не получат постоянного места. Например, они заняты в различных общественных организациях в качестве добровольных помощников, на образовательных курсах для взрослых, они бесплатно оказывают помощь публичным библиотекам. У них выработалась привычка ходить на лекции и слушать хорошую музыку. Они много читают и обсуждают прочитанное с друзьями. Если они молоды, они принимают активное участие в работе молодежных клубов, выступают в спортивных соревнованиях по месту жительства, занимаются гимнастикой, ходят в походы, играют в различные игры и т. д.

Такие люди наполняют смыслом свое свободное время, которого у них в избытке, и содержанием — свое сознание и жизнь. Нередко они вынуждены туже затягивать пояса, так же как и безработные, страдающие неврозом, но тем не менее к жизни они относятся оптимистично и далеко не безнадежны. Они умеют наполнить свою жизнь интересом, сделать ее осмысленной. Они поняли, что смысл человеческой жизни не только в оплачиваемой работе, что бессмысленность существования — вовсе не обязательный удел безработного. Они перестали ставить знак равенства между жизнью и занятостью. То, что в действительности повергает невротизированного безработного в состояние апатии, что в конечном счете лежит в основе невроза безработицы, — это ошибочная точка зрения, что только работа может наполнить смыслом нашу жизнь. Человек совершенно неверно отождествляет свое профессиональное призвание с той жизненной задачей, для которой он в этот мир призван. Именно в результате такого неправильного отождествления этих двух понятий безработный страдает от ощущения своей бесполезности и никчемности.

Один молодой человек рассказывал как-то нам, что за долгое время безработного существования, которое довело его до отчаяния и едва ли не до самоубийства, всего лишь один час был прожит им достойно. Однажды, когда он сидел в одиночестве в парке, он заметил на соседней скамейке рыдающую девушку. Он подошел к ней и спросил, что с ней стряслось. Она рассказала юноше о своих неприятностях и призналась в том, что твердо решила покончить с собой. Молодому человеку пришлось призвать всю силу своего убеждения, чтобы отговорить девушку от ее опасного намерения, и ему в конце концов это удалось. Этот самый момент — единственный за долгое время радостный момент и единственный светлый лучик на все последующее время — наконец вернул ему ощущение причастности к собственной жизненной задаче, способности совершить хоть что-нибудь значимое. И это ощущение вырвало тогда его из тисков апатии, несмотря на то что ему предстояло пережить еще немало возвращений к этому состоянию.

Из всего сказанного выше следует, что индивидуальная душевная реакция на безработицу едва ли вообще может быть предопределена. У человека всегда остается возможность для свободного выбора. В свете нашего экзистенциального анализа невроза безработицы становится очевидно, что одна и та же ситуация безработицы приобретает различные формы в представлениях разных людей, что в более общем виде — один человек допускает, чтобы его душевные состояния, характер и поступки предопределялись социальными обстоятельствами, тогда как другой пытается сам формировать свою общественную судьбу (и в этом едва ли не главное различие между здоровой и невротизированной личностью). Таким образом, каждый безработный сам волен выбрать для себя тот или другой путь — сохранить ли бодрость духа или впасть в полную апатию.

Итак, невроз безработицы не является прямым и неизбежным следствием безработицы. В действительности мы подчас обнаруживаем, что дело обстоит как раз наоборот — безработица оказывается следствием невроза. Поскольку совершенно очевидно, что невротическое расстройство вызывает изменения в социальном окружении и в экономическом положении человека, страдающего этим расстройством. При прочих равных условиях в конкурентной борьбе за рабочее место у того безработного, который не падает духом, шансы значительно лучше, чем у того, кто уже отчаялся и впал в апатию. Вероятнее всего, именно первый получит работу, которой добиваются оба.

Невроз безработицы приводит не только к социальным последствиям, но его эффект может быть даже физическим. Поскольку уже само истинное понимание собственной жизненной задачи придает нашей духовной активности устойчивую форму и организованность — постольку такой же эффект это оказывает и на организм человека. Вместе с тем внезапная утрата ощущения полноты и осмысленности жизни неизбежно сопровождается дезорганизацией собственной активности, что и приводит к физическому износу организма. Психиатрам, например, хорошо знаком типичный синдром ускоренного «психофизического износа», связанный с выходом человека на пенсию — признаки старения в этом случае проявляются с удивительной быстротой. Аналогичный феномен наблюдается и у животных: дрессированные цирковые звери, вынужденные постоянно заниматься «задачами», которые ставит им человек, живут значительно дольше, чем их собратья, представители тех же видов, которые содержатся в зоопарках и не имеют никаких «занятий».

Однако, поскольку невроз безработицы не связан фатально с отсутствием работы, с ним вполне можно бороться. Таким людям можно оказать существенную помощь. Что касается профилактики суицидных намерений, которые уже обсуждались нами, то здесь можно различать соматический, психологический, социальный и духовный подходы. Соматический подход при этом должен был бы заключаться просто в том, чтобы избавить такого пациента от