Адвокат вольного города - Тимофей Кулабухов

чтобы не потерять нож в чехле, висящий на ремне. Вонзаю трость в вязкий грунт среди камыша, плыть оно мне не поможет, так что вынужденно расстаюсь.

В одних трусах отважно продираюсь сквозь камыш, стараясь оставлять как можно меньше следов. Тёмная холодная вода касается стоп, коленей. Вообще-то так есть не иллюзорный шанс поранить ноги или что местная креветка-пиявка укусит за жопу. Но такой укус пугал меня меньше, чем три Никитоса за спиной.

Ноги не касаются дна, плыву, держа штаны повыше, хотя тот же пиджак безбожно вымок. Ну и чёрт с ним.

Плыть так было трудно, однако, река оказалась не такой уж и глубокой, скоро я нащупал илистое дно и побрёл, стараясь заходить влево.

В этом месте в реку впадал приток, и, пройдя по мелководью лишних пятьдесят метров, я оказался не напротив места, откуда входил в реку, а дальше, в зарослях, причем от пологого берега в «том месте», меня отделял приток.

Впрочем, наслаждаться этим достижением убегательного искусства я не собирался.

Продравшись через заросли, оказался у подножья очередного холма со следами варварской вырубки.

Присел на неровный пенёк. Широкими быстрыми движениями смахиваю остатки воды с кожи, надеваю штаны, потом носки, обуваюсь, натягивая шнурки потеснее.

Бегу по вырубке, удаляясь от реки, но так, чтобы не забегать на холм повыше, иначе буду слишком заметен издалека.

Мне попадается грантовая дорога. Воспользовавшись ей, беру средний темп бега и пробегаю, наверное, километра два.

Поля, поля. Местное солнце светит круглым пятном сквозь дымку и этого достаточно чтобы приблизительно ориентироваться по местности.

Справа от дороги пригорок и я, сбросив темп и делая усилие чтобы дышать потише, поднимаюсь на него, но припадаю к земле, к местной сероватой траве, которая должна скрыть меня от чужих глаз.

Устал.

С возвышенности осматриваю знакомую местность, примерно определяя место расположения портала. Сколько нужно пройти чтобы было безопасно? Насколько я удалился от портала в общей сложности и насколько далеко убрался от прииска?

По идее я двигаюсь по громадной дуге, так что до портала не больше пяти километров, но в противоположном от прииска направлении. Если мои следы не заметят, перспективы есть.

Быстрым шагом спускаюсь с возвышенности и продолжаю идти по дороге, радуясь, что местное зверьё было безбожно истреблено алчными до трофеев браконьерами. В грязи иногда попадаются отпечатки местных птиц, но не зверей.

На пробу касаюсь Шило, может он отправит меня на знакомую мне Изнанку? Однако артефакт к моим просьбам глух. По логике вещей, он должен закинуть меня уже на второй слой Изнанки, однако для этого мне самому стоило быть хотя бы второго уровня местной магии, иначе я так дуба врежу без всяких бандитов. Короче — глухо.

Значит, надежда только на ноги.

Спустя ещё полчаса — дорога начинает огибать какой-то густой и неприятный лес, куда, тем не менее, время от времени отходят боковые дорожки.

Выбираю третью подобного рода развилку и поворачиваю в лес. Оглядываюсь, убеждаюсь, что, шагая по твердой грунтовке не оставляю следов. А ещё моим туфлям пришёл карачун.

Снова лес, иду по заросшей и редко используемой дороге, пока не дохожу до огороженной грубым забором территории.

Забор проломлен во многих местах, местами растёт сорняк высотой в человеческий рост.

Посреди пустого пространства стоит строение, что-то вроде склада. Как и везде в этой Изнанке, тут что-то добывали, рубили, вывозили, а сейчас бросили.

Ощущение постапокалиптические, я бегу уже больше двух часов, но не то, чтобы не встретил людей, но даже и свежих человеческих следов, свежего мусора, кострищ. Такое чувство что попал в мир, где человечество обитало, но вымерло.

Вот у меня, я чувствую, есть хорошие перспективы «вымереть».

Где-то вдалеке слышу шум мотора. С тоской осмотрев здание с вырванными с корнем воротами, забегаю внутрь. Спрятаться тут? Уйти дальше в лес? Етицкий конь, как они меня находят вообще?

Запоздало приходит подозрение, что в мире магии могут быть и магические поисковые навыки, поисковые артефакты, причём, учитывая развитие теневого рынка макрами и технологиями на основе макров — тут это будет ещё и не очень-то дорого.

Внутри темно, здание собрано из крупных брёвен и явно знало лучшие годы.

Поднимаюсь по лестнице на второй этаж, с трудом прикрываю отсыревшую дверь. Крадучись, бесшумно подхожу к забранному полусгнившими ставнями окну.

У забора тормозит безликая, грязноватая, темного цвета машина и из неё выходят четверо. Трое, каторжного вида молодчика, а с ними, собственной персоной, Бакланов.

Козёл водоплавающий.

Глава 25

— Аркадий, выходи! Мы знаем, что ты там!

Бакланов произносит моё имя протяжно, у него получается «Аркаааадий». При этом морда у него лоснится как у объевшегося сметаной кота.

Не дождавшись ответа, он с притворным миролюбием покачивает головой.

— Мы просто хотим поговорить.

Он продемонстрировал пустые руки, хотя — при движении под пиджаком была отчетливо видна кобура.

Пока все стояли, один из его людей с шумом ломаемых сухих стволов сорняка обежал вокруг здания, вернулся и что-то доложил боссу. Бакланов важно и не сводя глаз с тёмных окон — кивает.

— Не подходи, у меня ружье, на всех патронов не хватит, но двоих завалю! — на пробу кричу в окно, но не высовываюсь, слежу за происходящим сквозь несколько широких щелей в стене.

— Мы точно знаем, что никакого ружья у тебя нет. Может пистолетик какой, не больше. Выходи, мы просто заберём у тебя дорчдрингенд и всё.

— Ну конечно, ты загнал меня как зверя, чтобы просто отпустить! Что там на той Изнанке такого для тебя ценного?

— Значит, — взгляд и тональность голоса Бакланова стали жёстче. — Ты смог туда пробиться, попасть. Сучонок. А говорили, что у тебя только первый уровень. Жаль. Мне искренне жать что ты не послушал меня и не отдал его тогда.

— Он сам от тебя ушёл, — прокричал я в окно, как будто это что-то меняло.

В здание никто из мордоворотов не заходил, все стояли снаружи, но так, что один смотрел на левую стену здания, двое врагов, в том числе сам Бакланов, по центру, еще один — на правый край строения.

Бакланов кивнул и один из головорезов сбегал к машине и достал оттуда массивную канистру местного бензина, а следом на ней — самодельный факел.

— Выходи или мы подожжём эту развалюху, посидим тут ночь, пока всё не прогорит и потом отыщем дорчдрингенд в золе. На Макарьевской никого не бывает. А говорят, умереть в огне жутко больно,