Дурные намерения - Вадим Бескровный

— Там! Там! — тычет он пальцем в сторону ванной. — Там женщина!

— Какая женщина? — недоумевает Тамара.

— МОКРАЯ ЖЕНЩИНА! — крик Артура срывается в фальцет.

Тамара успевает заметить несколько фотографий с обнажёнными девушками, которые валяются в коридоре, но это её пока мало волнует. Ей интересно, что за женщину Артур увидел в ванной.

Она встаёт с колен и открывает дверь в ванной. На полу валяются ещё фотографии, три или четыре лежат на закрытой крышке унитаза. Шторка ванной затянута полностью. Тамара отбрасывает шторку, но ванна пуста. Никаких женщин нет.

Тамара выглядывает в коридор:

— Артюш, но внутри нет никаких женщин.

Конечно же она ошибается. Внутри много женщин, но все они на фотографиях.

Сын так и лежит на полу в коридоре, таращась в сторону ванной комнаты, но Тамару уже интересует не его испуг, а обнажённые женщины на фотографиях, разбросанные повсюду. Она приседает, поправляя юбку, и начинает собирать все фотографии, которые видит. Поднимает и те, что лежат в коридоре.

— Что это? — спрашивает она, потрясая фотографиями перед лицом ошарашенного Артура.

— Мам, там, в ванной, женщина лежит, — произнёс Артур.

— Там нет никакой женщины. Зайди и убедись. А вот это что такое?

Тамара осекается на полуслове. Одна из фотографий какая-то странная.

Она увесистей остальных и целиком белая. Магнитный ключ.

— Ты где это взял?

— Мама, там страшная женщина на фотографии, — пропищал Артур.

— Да тут много женщин! Что тебя так испугало? — Тамара стала перебирать фотографии, разглядывая изображение. — Тебя БДСМ испугало? Ну раз уж ты взялся разглядывать эти фотографии, ты должен был быть готов к тому, что увидишь.

— Нет, там женщина с разорванным ртом.

Тамара перестала перебирать фотографии:

— С каким ртом?

Тамара была пьяна, она не знала, как реагировать на истерику сына и на то, что она увидела. С одной стороны ей было смешно от того, что мальчик испугался этих картинок. С другой стороны, она была озадачена тем, что сын взрослеет и вот, нате вам, порно картинки. С третьей стороны, она была сбита с толку тем, что её ребёнок в панике. А в четвёртых, у неё болели руки от удара об дверь и она была зла на Артура за вот эти… вот эти… шалости мальчишечьи. И вот это не умение держать всё в тайне. Уже разглядывал бы эти картинки, пока она была на работе, чтобы она этого не видела. Что ей теперь было думать? Что её ребёнок будет в истерике биться от вида того места, благодаря которому он появился на свет?

Злость перевесила.

— Так, вставай давай с пола! — сказала Тамара.

Командный тон матери подействовал отрезвляюще, Артур поднялся с пола и пошёл в комнату. Тамара вслед за ним.

— Что там с ртом?

— Там женщина с разорванным ртом.

Артур продолжал пищать фальцетом, и Тамаре захотелось дать ему такого подзатыльника, чтобы он кубарем катился через всю комнату.

Она снова начала перебирать фотографии. Магнитную карту она спрятала в нагрудный карман рубашки. Фотки как фотки, максимум извращённости это БДСМ. Никаких разорванных ртов. На одной фотографии была изображена девушка с кляпом во рту.

— Эта? — Тамара протянула фотографию Артуру.

Мальчик зажмурился, но посмотрел-таки на фотографию.

— Нет, — он помотал головой. — Женщина лежит в ванной, и у неё рот разорван от уха до уха.

Тамара скривилась.

— Где ты их взял?

Артур был напуган, да и понимал, что отпираться теперь будет бесполезно.

— У отца в тумбочке лежали. Я взял их посмотреть. Но я вернул бы обратно.

— У отца значит.

Тон у мамы стал совсем грозным, и страх от вида мёртвой женщины стал потихоньку исчезать, перед реальным страхом получить нагоняй. Мама, впрочем, развернулась и пошла на кухню. Артур идти за ней не стал.

Тамара взяла телефон, который остался лежать на кухонном столе, и набрала номер Ларри. Ей не хотелось срываться на сыне, но уж на бывшем муже она отыграется по полной программе. Сеть издала положенное количество гудков, после чего голос сообщил, что абонент не может подойти к телефону.

Ну конечно! Абонент, поди, сейчас с подружкой, которую встретил, пока гулял с сыном. Тамара пожалела, что не может запустить ногти в глаза Ларри прямо сейчас.

Она ещё раз позвонила ему, но услышала в трубке то же самое.

Что ж, она выбросит фотографии вместе с магнитным ключом в мусорку. И пускай этот дебил, который не умеет прятать свои вещи, думает потом, куда он их засунул.

Тамара двинулась к раковине, под которой стояло мусорное ведро, но передумала и вернулась в комнату. Ей не хотелось быть чересчур строгой к сыну, она видела, как он был напуган и подавлен, но алкоголь вкупе с досадой диктовали ей модель поведения.

— Значит так, — сказала она. — Никаких ужастиков, никаких GTA. Фотографии я забираю. Это понятно?

Мальчик кивнул. Он был белый, как мел, и Тамара смягчила тон:

— Сядь, — она показала рукой на диван. — Что тебя так напугало в этих фотографиях?

Артур, не знавший куда себя деть до этого, сел на мамину кровать:

— На фотографиях была женщина с перерезанным ртом. А потом я её увидел в ванной. За шторкой, — голос мальчика приобрёл прежний тембр, но теперь он тараторил.

— Артур, но в ванной нет никаких женщин.

Возникла пауза.

— Вот это вот последствия твоих жестоких игр. И фотографий этих, — Тамара вздохнула. — Слишком рано тебе видеть эту жестокость.

Артур молчал.

— Завтра убираешься в квартире. Везде и тщательно, — продолжила Тома. — Вопросы есть?

— Мам, — произнёс мальчик. — А можно я сегодня буду спать с тобой?

— Можно, — кивнула женщина.

Оставив сына в комнате, Тома вернулась на кухню. Налила себе стопку коньяка, выпила и закусила кусочком сыра. Взяв телефон, она ещё раз позвонила Ларри, но результат был тот же. Подумав, она выбрала другого абонента, который ответил после третьего гудка:

— Я слушаю тебя, добрый вечер, — ответил грубовато-хриплый голос.

Тамаре не хотелось обращаться к этому человеку, он ей был почти физически неприятен, но её решение было продиктовано тем, что ей нужна информация. Может быть, фотографии и ключ ничего не значили, может быть значили очень много. Она сама и её сын носили Ларину фамилию, и ей хотелось знать, что можно ожидать от такого пройдохи как её бывший муж. Может он открыл садо-мазо клуб, девочки — его клиенты, а ключ открывает дверь? Может быть, он этих девочек отбирает, чтобы отдать в рабство? А может он хочет открыть новый мужской журнал? Чёрт его знает! Даже если у Ларри появился новый источник дохода, Тамара должна об этом знать.