Разгром Брянского фронта - Сергей Юрьевич Кондратенко

тех же самых соединениях противника перед фронтом, не наблюдая никаких передислокаций, а итоговые разведывательные сводки подтверждали выводы Генерального штаба.

Так, в разведывательной сводке штаба Брянского фронта от 26 сентября 1941 года делался следующий вывод: «Есть основания полагать, что противник, подтянув резервы, имеет целью удержать новгород-северский плацдарм с дальнейшей целью наступать в направлении X. Михайловский, Брянск, Одновременно нанося удар на Брянск с запада».[259]

За сутки до начала немецкого наступления в разведывательной сводке от 29 сентября отмечалось усиление противника на стыке Брянского и Резервного фронтов, а также на рубеже Глазов — Вовна — Шатрище, то есть на севском направлении.

Даже ранним утром 30 сентября, когда танки Гудериана уже перешли в атаку, в разведцонесении акцентировалось внимание именно на брянском направлении: «Удерживая рубеж Ямполь — Глухов — Будище, часть сил с юга через Глухов, перебрасывает в северном и северо-восточном направлениях (Шостка, Антоновка). Можно полагать, что противник готовится к наступлению с нанесением концентрического удара на Брянск».[260]

Обстановку, в которой в те дни принимались ключевые для судьбы фронта решения, хорошо передает в своих мемуарах Л.М. Сандалов:

«Армии Брянского в те дни (вторая половина сентября — прим. автора) совершенствовали свои оборонительные позиции, собирали разведданные, которые, к сожалению, были не обширны. Судя по показаниям захваченных пленных, против войск фронта находились те же самые пехотные дивизии, которые были и в начале месяца. Перед правофланговыми войсками фронта по-прежнему стояли дивизии 4-й немецкой армии. А перед участками 3-й и 13-й армий продолжали обороняться пехотные дивизии 2-й немецкой армии. Они, как мы знали, прибыли сюда в первых числах сентября с гомельского направления и заняли оборону для прикрытия левого фланга группы Гудериана. Пленные всех этих дивизий показывали, что у них к наступлению не готовятся. Командир разведывательного радиодивизиона капитан А.Ф. Соловьянинов, точно, по почерку знавший рации немецких штабов, заверял, что новых войск перед фронтом нет».[261]

Далее Леонид Михайлович сетует, что они тогда так и не смогли расшифровать намерения противника, а ведь «ларчик просто открывался»:

«Оглядываясь назад, рассматривая теперь обстановку с открытыми картами, приходишь в недоумение: как мы не смогли разгадать тогда намерений противника? Перед группой Ермакова продолжительное время стоял 47-й моторизованный корпус Гудериана. После завершения Киевской операции его главные силы были сосредоточены в районе Ромны на отдыхе. Движение оттуда моторизованных колонн в начале третьей декады сентября к Шостке и Глухову явно показывало рокировку всей группы к 47-му моторизованному корпусу. Ставка предупреждала 27 сентября о подготовке противника к наступлению на Москву. Лучшего района для наступления танковой группы на Москву, чем район Глухов, Новгород-Северский, Шостка, не найти. Путь оттуда на Орел, Тулу был кратчайшим.

Десну форсировать не нужно. Брянские леса остаются севернее. Однако командование и штаб Брянского фронта не смоли расшифровать этот легкий шифр. Недооценили сосредотачивающихся сил противника и переоценили мощь войск Ермакова».[262]

После войны, имея перед глазами все карты, и зная исход операции, хорошо посетовать на недальновидность, проявленную в те осенние дни и совершенные ошибки, стоившие тысячи жизней.

В любом случае командование Брянского фронта ожидало удар противника на Брянск, где были сосредоточены основные фронтовые резервы, а он перешел в наступление на 120–150 км южнее на глуховском направлении. Здесь немецким танкам противостояли не пехота с артиллерией на заблаговременно подготовленных оборонительных рубежах, а потрепанные соединения оперативной группы А.Н. Ермакова.

На 30 сентября 1941 года Брянский фронт (командующий — генерал-полковник А.И. Еременко) занимал оборону в полосе 320 км. 50-я армия — генерал-майора М.П. Петрова прикрывала пути на Брянск с северо-запада и с запада, 3-я армия генерал-майора Я.Г. Крейзера — трубчевское направление, 13-я армия генерал-майора А.М. Городнянского — севское, а оперативная группа генерал-майора А.Н. Ермакова — курское направление.

Таблица 15.

Боевой и численный состав 50-й армии по состоянию на 1 октября 1941 года.[263]

217-я СД 258-я СД 260-я СД 278-я СД 279-я СД 290-я СД 299-я СД 761-й АП ПТО 151-й КАП 643-й КАП 5-й САП БАТ 86-й ОЗАД ИТОГО Личный состав 12503 9768 9654 5852 7825 8491 5926 705 829 1345 742 331 63971 Винтовки 10760 8292 8542 5499 6984 7436 3885 676 409 509 267 53259 Станковые пулеметы 136 106 111 27 94 103 54 6 3 3 643 РП и ППД 225 272 277 103 216 263 133 7 18 13 9 2 1538 Минометы 81 70 62 18 57 64 29 381 Артиллерия: 88 55 55 46 52 45 35 20 17 19 4 436 37-мм 4 4 4 4 4 4 24 45-мм 38 16 15 12 15 13