Дальний берег Нила - Дмитрий Вересов

От тоски он записался в местную автошколу и, получив через пару месяцев водительские права, уговорил Сесиль приобрести для хозяйственных нужд подержанный «датсун», стал разъезжать на нем по округе и даже завел интрижку с официанткой из кафе на заправочной станции. В ее дряблых объятиях он тщетно пытался забыть Шелли.

Забыть Лиз…

Забыть Линду…

Забыть Таню Захаржевскую…

* * *

Платини с угла штрафной протолкнул мяч юркому Жирессу, тот попытался сыграть «в стенку», но мяч срезался, отлетел к защитнику, и от его колена – о, чудо! – срикошетил в нижний угол ворот. Два-ноль!

Многотысячный «Стад де Франс» взревел. Зрители повскакивали с мест, в воздух полетели кепки, вымпелы, петарды…

– А вы, доктор, что-то не рады, – заметил доктору Вальме сосед, короткостриженый крепыш в сером костюме. – Или вы в душе датчанин?

– Ваши шутки! – злобно пробормотал доктор. – Можно подумать, что вы намеренно ставите меня перед угрозой разоблачения. Сначала поручаете мне негласно вести вашего агента, потом через меня же устраиваете его контакт со связником. Надо быть полным идиотом, чтобы не догадаться…

– Нам он о своих догадках не докладывал.

Вальме это не успокоило.

– А сегодня… у меня вообще нет слов. Назначить конспиративное рандеву на глазах у всей Франции…

– Доктор, не преувеличивайте собственную значимость. Вся Франция смотрит не на вас, а туда. – Василий Клешнин, второй советник посольства СССР по культуре, показал на изумрудное поле. – Чего и вам советую. Наслаждайтесь игрой, а говорить предоставьте мне.

Доктор вздохнул и покорно перевел взгляд на поле.

– В Центре крайне недовольны вами, Вальме, – тихим, но металлическим голосом продолжил Клешнин. – Задание по Баренцеву вы практически провалили. Не уведомили нас о его отъезде в США, чем существенно затруднили нам работу…

– Но, поверьте, для меня самого было полной неожиданностью…

– Смотрите футбол, Вальме. Смотрите и слушайте. Наша страна переводит на вас валюту вовсе не за то, чтобы вы делились тут своими недоумениями. Вы давно введены в эту семью и о планах ее членов должны знать все! Но это еще полбеды…

Доктор вжал голову в плечи в ожидании страшного.

– Вы прошляпили главное. А именно – активное участие вашего подопечного в так называемом ограблении виллы Бажанов.

– Что?! Но он не мог, я ни на минуту не упускал его из виду, это все Маню…

– На поле смотреть!.. Маню, говорите? Так вот, довожу до вашего сведения, что этот ваш Маню-перманю действовал по прямой наводке Баренцева и согласно его инструкциям. На допросе он во всем сознался, а при обыске у него изъяли награбленное у Бажанов. Побрякушки мадам и документы…

– Документы? Значит, он все же выкрал документы.

– Документы на дом. Свидетельство о собственности и прочее. Тех документов, которые нужны нам, у него не оказалось. И в доме УОТовцы их не нашли. Соображаете?

– Получается, что теперь, опираясь на показания Маню, они вправе потребовать экстрадиции Баренцева… Господи, он им все расскажет, они выйдут на меня…

– Прекратите истерику, Вальме! Никто ни на кого не выйдет.

– Но вы сами сказали – они взяли Маню…

– Но я не говорил, что Маню взяли они.

– Ах-х! – Доктор выдохнул с заметным облегчением. – Надеюсь, теперь он уже никому ничего не расскажет?

– Разумеется… В результате остаются два варианта: либо интересующий нас предмет находится у Баренцева, либо он так и лежит в доме Бажана, не обнаруженный УОТовцами. Если наш мальчик не настолько глуп, чтобы тащить бумаги с собой за границу, надо искать их в Париже.

– Иголку в стоге сена…

– Не скажите. Мы располагаем данными радиоперехвата всех переговоров наружки, приставленной УОТом к Баренцеву сразу после инцидента в Камбремере, и знаем все о его передвижениях. На ржавую баржу к мосту Тольбья мы вас, так и быть, не пошлем, еще хватанете какую-нибудь заразу от тамошних клошаров. А вот вдовушку Бажан посетить придется.

– Зачем?

– А затем, что среди документов, найденных у Маню, есть один весьма любопытный. Подробнейший план дома с указанием всех ловушек, хитростей и тайников. Даже если на барже найдется то, что нас интересует, в закромах полковника наверняка осталось много не менее интересного. Вот и займитесь… После матча я уйду первым и «забуду» вот эту программку. В ней копия того самого плана и ваш очередной чек…

– Жак сегодня на высоте, дорогая Доминик. Давно я не ел такого мяса. Говядина с ананасами действительно удивительное сочетание. Азиаты тоже знают толк в кулинарии. Но вы почти ничего не ели за ужином, а это пагубно для вас, особенно после пережитого стресса. Отсутствие аппетита говорит о том, что вы еще не вполне оправились от случившегося. Я привез вам новые препараты, мой партнер из Индии прислал их специально для вас. Пойдемте, я расскажу, как их следует принимать. Это целая система, но результат будет превосходным, я ручаюсь, дорогая.

Они прошли в кабинет, где Базиль долго и нудно давал указания по применению лекарств. Доминик, выпив первую порцию, отправилась в спальню, оставив доктора в кабинете и дав распоряжения Жаку не беспокоить никого до утра.

– Да-да, Жак, я соберусь сам. Когда буду выезжать, я позвоню тебе. А пока ты не нужен, отдыхай.

Жак поклонился и молча вышел.

Дом погрузился в тишину, и Базиль еще какое-то время читал, сидя в кресле у шахматного стола. Потом доктор, не спеша, стал обследовать мебель кабинета. Какие-то панели и кнопки он уже давно знал, какие-то обнаружил при осмотре. Все, что можно, было открыто, но нигде не имелось и намека на документы. Так, старческая фантазия и только. Базиль обнаружил коллекцию курительных трубок в тайнике, археологические ценности явно египетского происхождения, но документов и вообще бумаг не было нигде.

Он так увлекся, что не заметил, как в дверях появился Жак. Старый слуга долго наблюдал, как старинный друг его хозяина роется в тайниках. Потом неслышно отошел от двери и так же тихо спустился во двор. В полной темноте, не включая фонаря, Жак направился к гаражу. Хозяйство свое он знал и мог без труда найти дорогу…

– Две «маргариты».

– Сию секунду, уважаемая.

Смазливый официант картинно смахнул со столика воображаемые крошки, демонстрируя симпатичной и явно небедной иностранке свои стати, обтянутые белой униформой, словно балетным трико. Впечатления не произвел, сразу преисполнился достоинства и плавно отвалил к стойке.

Таня Дарлинг усмехнулась.

Над кромкой бассейна показалась мокрая голова Сони Миллер, собственного корреспондента Би-Би-Си.