Три невесты Черного ворона - Татьяна Рябинина

— Почему же вы стали врагами? Хотя нет, — я сжала его пальцы. — Уже поздно, тебе надо отдыхать. Расскажешь завтра. Спокойной ночи, Нейрис.

— Спокойной но…

Он не договорил: из спальни было видно, как открылась дверь в коридор. На пороге стоял Керт. Я судорожно прижала руку к груди, где под рубашкой на цепочке висело перо. Со стороны гостиной разливалась волна холода.

Если б не перо, так и не поняла бы, настоящий ли это Керт или колдун, успела подумать я и закричала так, что услышали, наверно, караульные на воротах:

— Борггрин!

Мгновенно проснувшись, маг вскочил с дивана и сделал несколько шагов навстречу Керту. Нейрис открыл глаза, сел, опираясь о спинку кровати, и крепко сжал мою руку. Мне показалось, что воздух тускло мерцает зеленоватым светом, словно стены пещеры пайгримов. И глаза Керта — тоже. Как у кошки.

— Борггрин! — по-змеиному прошипел колдун. — Опять ты на моем пути!

— На этот раз я уничтожу тебя! — рявкнул маг.

— Не сможешь, — гулко расхохотался Керт. То есть Морбрунг, конечно. — Вы, маги Ордена, используете силу умирающего тела — как стрелы на излете. И слабеете с каждым воплощением. Сила зарождения жизни дает мне новую мощь в каждом новом теле. Вы всем Орденом не сможете справиться со мной. В первый раз ты смог заточить меня в башне на тысячу лет. Во второй одолел только потому, что застал врасплох. Но я быстро снял твое заклятие. Неужели ты думаешь, что сможешь победить теперь? Ни ты, ни Нейрис, который сейчас слабее щенка.

Я почувствовала, как дрогнули пальцы, сжимающие мои руку.

— Отнеси меня к Борггрину, — попросил… нет, приказал Нейрис.

— Ты слишком слаб! — попыталась возразить я, но рядом на постели уже был ворон, который сердито клюнул меня в колено.

Я подхватила его и понесла в гостиную, где Борггрин и Морбрунг стояли друг против друга, словно пытаясь убить взглядами.

— Помоги мне! — Нейрис снова стал человеком, и я подставила ему плечо, радуясь, что крепкий парень может сделать это — в отличие от хрупкой Иланы.

Они с Борггрином стояли рядом, вытянув руки в сторону Морбрунга, и воздух между их ладонями сиял все ярче, уже не зеленым болотным мерцанием, а ослепительно-белым светом. Однако огненный шар между ладонями колдуна был гораздо больше, он стремительно рос, готовый испепелить все вокруг.

Я увидела, как исказилось в запредельном напряжении сил лицо Нейриса. Глубокие морщины прорезались на лбу Борггрина. Морбрунг тем временем наступал, свет, исходящий от его рук, слепил глаза так, что на глаза навернулись слезы.

Что случится, если он возьмет верх? Тело Борггрина смертно, его призрак Морбрунг развеет либо заточит где-нибудь, как это было с ним самим. Бессмертный Нейрис снова окажется в подземелье до скончания веков, без надежды на спасение. А я? Меня он просто уничтожит.

Но зачем тогда Морбрунгу понадобилось убрать меня подальше от замка, да еще с такими хитростями? Может, он знал обо мне что-то такое, о чем не подозревали Борггрин и Нейрис?

Он сказал, что зарождение жизни обладает большей силой, чем смерть… Но любовь должна быть еще сильнее. Ведь не зря проклятье с Нейриса сможет снять лишь та, которая по-настоящему его полюбит. Что, если в любви есть та особая магия, способная помочь и сейчас?

Мне нечего было терять. Если я ошиблась, нам всем предстояло погибнуть. Нейрису — нет, но чем вечное заточение лучше смерти? Я могла попытаться отдать ему свои силы. И, вероятно, это убило бы меня. Ну что ж… Пройдет еще сто, двести или тысяча лет, найдется другая девушка, которая полюбит его и избавит от бремени бессмертия.

Все это пронеслось у меня в голове в одно мгновение. Я вдохнула поглубже и вытянула руку так, чтобы мои пальцы легли поверх пальцев Нейриса. Закрыла глаза и представила, что становлюсь лучом света, который должен сжечь проклятого колдуна без следа.

Невыносимо яркая вспышка проникла под сомкнутые веки, а потом опустилась непроглядная тьма, поглотившая меня, как черная вода речного омута…

— Илана! — услышала я тихий шепот, чья-то рука коснулась моей щеки.

Я открыла глаза, перед которыми плавали огненные круги, и разглядела за ними лицо Нейриса. Приподнявшись на локте, он лежал рядом на кровати и смотрел на меня. На табурете, тяжело привалившись к стене, сидел Борггрин, чуть поодаль стояли Айлен и Керт.

— Мы думали, ты умерла, Илана, — с облегчением вздохнул Нейрис и, наклонившись, коснулся губами моего лба. — Ты была холодная и не дышала. И сердце не билось. Но потом я обнял тебя…

— Ты обнимал парня, Нейрис? — я попыталась улыбнуться, но губы, словно замерзшие, не слушались, и слова, которые с них срывались, больше походили на шелест опавших листьев.

— Тогда я не думал, что ты парень. Обнял и почувствовал, как ты вздохнула. Мы с Борггрином постарались согреть тебя. Остатками нашей силы.

— А… Морбрунг?

— Его больше нет. Ты убила его.

— Я?

— Мы втроем — но без тебя нам было бы не справиться.

— Но ведь я же не маг, — от малейшего движения, даже от того, что переводила взгляд, страшно кружилась голова и начинало тошнить.

— Иногда любовь становится магией, — Борггрин взял мою руку в свою, и от его пальцев разлилось мягкое приятное тепло, которое возвращало силы. — Мы заставили Морбрунга выйти из тела Керта и рассеяли его призрак. Сделали то, что было не под силу мне одному или нам с Нейрисом вдвоем. Больше он никогда не вернется. Нам ничего не грозит, Керт и Андра свободны. Как только вы наберетесь сил, мы отпразднуем возвращение правителя Полуночных земель.

— В первый день нового года, — Нейрис посмотрел на меня с тайным смыслом, который был мне прекрасно понятен.

— Хорошо… — блаженно вздохнула я. — Только очень хочется спать.

— Спи, Илана, — Нейрис взял мою руку и поднес к губам.

На этот раз темнота, укутавшая меня, была мягкой и пушистой, как пуховое одеяло.

Проснулась я почему-то в комнате Марта. В окно лились потоки солнечного света, необычно яркого для этого времени года. От слабости звенело в ушах, но хотя бы уже не кружилась голова, стоило перевести взгляд с одного предмета на другой.

— Айлен и Юмар перенесли тебя сюда ночью, — пояснил Март, сидевший рядом на стуле. — Негоже двум мужчинам спать в одной постели без крайней нужды. Все хорошо, девочка, все позади. Вам обоим надо теперь набираться сил.

— Так я мужчина или девочка? — даже улыбка потребовала усилий.

— Не все ли равно? Вот выйдешь за него замуж — тогда сколько угодно. Хоть вообще из постели не вылезайте, как все нормальные молодожены.

У меня, наверно, даже спина покраснела. И пятки. Но… это было приятно. Стоило признать, пребывание в мужском теле сильно изменило мои представления о том, что происходит между мужчиной и женщиной, любящими друг друга. Нет, я оставалась все той же несведущей девственницей, но страх полностью ушел. И неловкость тоже. Будет то, что должно быть. И будет прекрасно — в этом я не сомневалась.