Дуэль. Всемирная история - Ричард Хоптон

Фрэнсис довольно быстро оправился от раны и вернулся в Калькутту 24 августа, чтобы принимать участие в заседании совета 11 сентября.

Трудно сомневаться, что той едкой запиской в адрес совета Хастингс намеренно провоцировал Фрэнсиса на бой. Учитывая выражения Хастингса, просто невозможно представить себе, как мог Фрэнсис сохранить положение и вес в совете, если бы не вызвал Хастингса. В данном случае Хастингс цели добился, сумев избавиться от Фрэнсиса, который вскоре после дуэли решил отправиться домой. Когда 3 декабря 1780 г. он покинул Индию, шестилетний гнойник непрекращающейся вражды был вскрыт. Так или иначе, Хастингс, стремясь избавиться от неугодного человека, злоупотребил дуэльным кодексом, кроме того, повел себя совершенно безответственно, поскольку отважился на поединок в то время, когда являлся главой ведущего войну правительства.

Дуэль та, однако, не закончилась каким-то примирением между двумя господами. Вернувшись в Англию, Фрэнсис твердо вознамерился отомстить противнику. Он стал одним из вдохновителей кампании Берка против Хастингса и его администрации в Индии и одним из главных генераторов процессов бесконечных процедур импичментов против бывшего генерал-губернатора.

Прежде чем распроститься с Индией, нам следует бросить взгляд на одну дуэль — если, конечно, рекомый поединок заслуживает такого определения, — которая настолько, насколько возможно, далека от скрупулезного официоза и формальности (не будем до поры думать о возможных мотивах) боя Хастингса и Фрэнсиса. Некоторые моменты, как представляется, служат отличной демонстрацией того безумия отупляющей скуки, болезней или пьянства, характерных для службы в Индии. В ранние часы 12 ноября 1784 г. в Сурате капитан Эдуард Наджент из 1-го батальона сипаев ворвался в спальню лейтенанта Стивена Додса. Наджент выхватил шпагу и потребовал встречи один на один. Доде — без сомнения, несказанно удивленный столь неожиданным ночным визитом — согласился, но попросил времени на устроение дел. Доде также потребовал боя на пистолетах, поскольку знал Наджента как куда более искусного шпажиста.

Дуэль состоялась не сразу, во-первых, обоих будущих главных участников посадили под замок, во-вторых, Наджент не вдруг сумел найти секунданта. В конечном итоге оба противника встретились в саду. Когда они готовились к бою, Доде сказал своему секунданту, что не станет стрелять в Наджента, поскольку они были близкими друзьями. Он собирался лезть под пулю Наджента без ответного огня.

Но прежде чем прозвучал сигнал, капитан Наджент в беспрецедентной манере обернул один конец шейного платка вокруг правой руки и, заведя другой его конец себе за шею, засунул его в рот. Выровняв пистолет другой рукой и закрепив таким образом положение оружия, он стал тщательно прицеливаться в мистера Додса. Подобные действия побудили одного из секундантов вмешаться и напомнить капитану Надженту, что подобные ухищрения противны правилам, недопустимы и нетерпимы.

Несмотря «на столь недвусмысленное замечание в отношении недостойных намерений капитана Наджента», Доде не переменил намерения не отвечать на огонь оппонента. Когда поступила команда выстрелить, Наджент разрядил оружие, но не попал в Додса. Пистолет Додса выстрелил непроизвольно, но, к счастью, тоже не поразил цели. Он сказал секунданту, что в выстреле повинен слишком чувствительный спусковой крючок пистолета. Как бы там ни было, секундант его отказался исполнять взятые на себя обязанности, поскольку счел Додса нарушившим слово не стрелять в Наджента. Даже предложение Додса разрешить Надженту повторный выстрел не вразумило секунданта. Поскольку секундант Додса уклонился от исполнения обязанностей, секундант Наджента, считая, что не может оставаться один, тоже пошел на попятную. Все это заставило Додса подумать о вырисовывавшейся перспективе договариваться о новой встрече с другими секундантами. Наджент, понимая, что план его нарушен, разозлился, и страсти разгорелись неожиданным образом.

[Наджент] схватил пистолет, находившийся в руках его друга, и заявил, что будет стрелять в мистера Додса, если тот не встанет и не даст ему сатисфакции. Однако друг его, видя по всем признакам, что капитан Наджент, похоже, обезумел, так что доверять ему пистолет совершенно невозможно, попытался вырвать его у него [оружие у капитана]. Пока Наджент боролся с другом, мистер Доде тоже уцепился за пистолет и, напрягши силы, отжал его книзу от себя, поскольку капитан Наджент все пытался навести оружие на него. И вот тут капитан Наджент, в какой-то момент борьбы успевший взвести пистолет, выстрелил из него, но пуля прошла на уровне между лодыжкой мистера Додса и его бедром, чиркнув по одежде.

Оружие разрядилось так близко от ноги Додса, что «оставило на его штанах и чулках след сгоревшего пороха размером в поперечнике с обыкновенное чайное блюдце». Но на том дело не кончилось. Замечание Додса: «Вы ведете себя как убийца, а не как человек отваги», привело капитана Наджента в состояние такого раздражения, что изо рта у него пошла пена. Доде продолжал настаивать на готовности дать Надженту сатисфакцию, но — поскольку никто из секундантов больше не желал участвовать в происходящем — ничего не вышло. Другой встречи Наджент искать не стал. Возможно, когда красный туман перед глазами рассеялся, кому-то наконец удалось достучаться до него с мудрыми советами. В январе 1785 г. Доде ушел в отставку и покинул Индию{372}.

Нравы в обществе Индии, как и в большинстве других колоний, были обычно осязаемо менее продвинутыми, чем те, что преобладали дома[51]. К 40-м гг. девятнадцатого столетия дуэли в большинстве кругов в Англии считались прошлым — passé, — хотя и не изжили еще себя полностью. Представляется все же более вероятным, что — реагируя на культурно-идеологический посыл из метрополии — дуэльная практика в Индии к середине столетия стала приходить в упадок. Удар, который нанесло тамошнему европейскому обществу Сипайское восстание 1857 г., подвел черту под периодом расцвета традиции, послужив для нее в качестве своего рода coup de grâce — ударом милосердия.

До ввода в строй Суэцкого канала в 1869 г. главным путем из Европы в Индию служил маршрут вокруг мыса Доброй Надежды. В начале девятнадцатого столетия отдельные личности или небольшие группы путешественников могли позволить себе добраться туда по более короткой дороге через Средиземное и Красное море, однако такой вариант подразумевал выгрузку в одном порту, а потом переход посуху до другого. Для войсковых транспортов существовал только один способ достигнуть Индии — обогнуть Кап[52]. Путешествие получалось трудным, нудным, а порой и опасным, в пути пассажиры жили, что называется, нос к носу, запертые в не балующем разнообразием чреве корабля. Нам с вами и представить себе трудно, насколько мало места выпадало на долю человека на борту такого судна, насчет же комфорта даже и заговаривать не будем. После нескольких недель в таких условиях прибытие в Кап представлялось благословением Божьим.