Эхо-парк - Майкл Коннелли

– Где вы служили? – спросил он.

– Морская пехота. «Буря в пустыне» и все остальное. Вот почему я не пошел служить в полицию. С меня довольно горячих точек. А тут у меня нормированный рабочий день с девяти до пяти, работа спокойная и достаточно интересная – если вы меня понимаете.

Двери лифта раздвинулись, и они оказались на этаже, который представлял собой широкое открытое пространство, от одной стеклянной стены до другой. Эдгар повел Босха и Рейчел к стене, выходящей на Эхо-парк.

– Какое дело вы расследуете? – поинтересовался он, когда они приблизились к стеклу.

Босх знал, что такой вопрос рано или поздно последует. И у него был наготове ответ.

– Там есть один дом, он, по нашим сведениям, используется как убежище для беглых федеральных преступников. Мы просто хотим посмотреть, есть ли там что-нибудь, заслуживающее внимания.

– Ясно.

– Вы могли бы помочь нам и еще кое в чем, – произнесла Рейчел.

– Что вам требуется?

– Не могли бы вы прогнать этот адрес через свои компьютерные базы данных и сообщить нам, кто оплачивает коммунальные счета?

– Нет проблем. Вот только помогу вам здесь устроиться.

Босх одобрительно кивнул Рейчел. Умный ход. Он не только на время устранял с дороги не в меру любопытного Эдгара, но также мог бы снабдить их ценной информацией о доме на Фигероа-лейн.

Стоя перед стеной из стекла, с северной стороны здания, Босх и Рейчел стали смотреть вниз, по другую сторону автострады, на Эхо-парк. Они оказались дальше от склона горы, чем Босх рассчитывал, но все равно занимали весьма выигрышную позицию, дающую хороший обзор. Босх указал Рейчел на географические ориентиры.

– Вон Фигероа-террас. А вон те три дома над ней, на излучине дороги, как раз Фигероа-лейн.

Улочка Фигероа-лейн действительно имела всего только три дома. С такой высоты она выглядела как недоразумение, результат запоздалых решений застройщика, который после выполнения основного проекта вдруг сообразил, что сумеет втиснуть в склон еще три дома.

– Который из них семьсот десятый? – спросила Рейчел.

– Хороший вопрос.

Босх выпустил из рук спальный мешок и поднес к глазам бинокль. Он вглядывался в домики, высматривая адрес. Наконец навел прибор на черный мусорный контейнер, выставленный перед домом, что посредине. На контейнере белой краской кто-то намалевал большие цифры «712», стремясь уберечь ящик от кражи. Босх знал, что номера домов должны увеличиваться по мере удаления от центра города.

– Семьсот десять – тот, что справа, – сообщил он.

– Понятно.

– Значит, этот адрес? – уточнил Эдгар. – Семьсот десять, по Фигероа-лейн?

– По Фигероа-лейн, – подтвердил Босх.

– Пойду посмотрю, что можно найти. Если кто-нибудь сюда поднимется и спросит, зачем вы здесь, пусть позвонит мне по номеру три-три-восемь. Это мой внутренний.

– Спасибо, Джейсон.

– Все будет сделано.

Эдгар двинулся обратно к лифтам. Босх кое-что вспомнил и окликнул его:

– Джейсон, на этом стекле ведь пленка? Никто не может заметить нас снаружи?

– Конечно, нет. Можете хоть голыми стоять, никто вас снаружи не заметит. Только не пытайтесь делать это ночью. Свет изнутри все меняет, и стекло просматривается насквозь.

– Спасибо.

– Когда вернусь, принесу пару стульев.

– Было бы отлично.

После того как Эдгар скрылся в лифте, Рейчел сказала:

– Хорошо: хоть присядем, не все же время голыми стоять.

– Прозвучало так, будто он знает это из собственного опыта, – усмехнулся Босх.

– Будем надеяться, что нет.

Босх поднес к глазам бинокль и навел на дом 710 по Фигероа-лейн. Домишко имел тот же дизайн, что и остальные два: крытая черепицей цилиндрическая крыша, испанские мотивы в архитектуре; все три выстроены на склоне, со ступенями, ведущими вниз, к выдвинутым на улицу гаражам, врезанным в насыпную площадку. Но при том, что два других дома были аккуратно выкрашены и ухожены, дом под номером 710 выглядел запущенным. Розовая краска выцвела. Насыпь между домом и гаражом заросла сорняками. На флагштоке, торчащем в углу парадного крыльца, флаг отсутствовал.

Босх поточнее настроил фокус полевого бинокля и стал наводить его от окна к окну, ища признаки жизни в доме, надеясь даже, что ему повезет и он увидит самого Уэйтса, тоже застывшего перед окном.

Он услышал, как рядом Рейчел отщелкала несколько снимков. Она пользовалась фотокамерой.

– Вряд ли в ней есть пленка, – заметил Босх. – И она не цифровая.

– Не важно. Просто сила привычки. Я и не ждала, что у такого динозавра, как ты, окажется цифровой фотоаппарат.

Босх улыбнулся, не отрывая бинокля от глаз. Он попытался придумать достойный ответ, но лишь махнул рукой. Он снова навел фокус на дом. Такой архитектурный стиль обычно встречался в старых жилых районах, расположенных по склонам. В то время как у более современных построек дизайн диктовался рельефом земельного участка, архитектура домиков по Фигероа-лейн сама старалась подчинить себе рельеф. На уровне улицы отвоевана у горы площадка под гараж. Далее, над ним, насыпана терраса и возведено маленькое одноуровневое жилище. Именно так обустраивались склоны гор и холмов в 40-е и 50-е годы, когда город расползался по плоскости и карабкался вверх подобно набирающей силу приливной волне.

Босх заметил на верху лестницы, что тянулась сбоку от гаража к крыльцу, маленькую металлическую платформу. Повнимательнее присмотревшись, увидел металлические перила.

– На лестнице установлен подъемник, – сообщил он. – Тот, кто живет сейчас в этом доме, пользуется инвалидным креслом.

С их наблюдательной точки он не заметил движения ни за одним окном. Босх перевел бинокль ниже, к гаражу. Гараж имел входную дверь для пешеходов и двупольную гаражную дверь, когда-то давным-давно тоже выкрашенную в розовый цвет. Сохранившаяся на ней краска теперь приобрела серый оттенок, а сама дверь под воздействием безжалостного послеполуденного солнца во многих местах потрескалась. Одна половинка гаражной двери была закрыта как-то криво – не совсем перпендикулярно тротуару. Возникало впечатление, что она уже не действует. Пешеходная дверь имела окошко, забранное шторой. Над каждой половинкой гаражной двери также шел ряд маленьких квадратных окошек, но и они были сейчас бесполезны – мешали слепящие отблески бьющего в них яркого солнечного света. Босх, как ни старался, ничего не мог сквозь них разглядеть.

Он услышал лязганье приближающегося лифта и опустил бинокль. Появился Джейсон Эдгар с двумя стульями в руках.

– Отлично, – похвалил Босх.

Он взял один стул и установил его перед стеклом задом наперед, чтобы можно было сесть верхом, опираясь локтями о спинку, – классическая поза человека, ведущего наблюдение. Рейчел поставила свой обычным образом.