Феодал. Боярин - Александр Логинов

– Вместе мы возьмем латинянина как пить дать, – уже битый час уговаривал Андрея боярин Маслов.

Андрей понимал, что даже совместными усилиями шансы на захват усадьбы невелики. Но в боярах проснулась алчность, и Андрей вынужден был подчиниться, тем более старший в походе – Костя, и его боярское слово было определяющим.

Потери Андрея невелики. Шестеро убитыми и двое раненых. Остальные отделались мелкими порезами. Не считать же раной рассеченную руку или простреленную ногу. Оружие держать можешь – значит, ничего страшного нет.

Уже на подступах к усадьбе Костя неожиданно спросил:

– Там в усадьбе тебе латинский священник не попадался?

– Был там какой-то попик…

– И где он? – взволнованно спросил Костя, ухватившись за руку Андрея.

– С богом беседует, – пошутил Андрей.

– Это как? – не понял злой шутки боярин.

– А вот так. Заперли его в амбаре вместе с крестьянами, а те его удавили ночью. Да бог с ним – невелика птица.

– Ясно. Упокой Господь его душу, – Костя перекрестился. – С сыном польского пана что будешь делать?

– Уже ничего не буду. Отправил догонять батюшку, авось догонит.

– Как будем брать усадебку, уже решил? – Костя сменил тему.

– Они всполошились, чай. За подмогой отправили. Посмотреть сначала надо все ладом, потом на стены лезть. И вот еще что.… Командовать буду я, ты, Костя, не обижайся. У меня людей больше. Это первое условие мое.

– Будет и еще? – недовольно спросил Маслов.

– Второе условие таково: половина всего, что возьмем в усадьбе, мне отойдет. И все вино тоже мое.

– Вино тебе зачем? – взбрыкнул Костя, когда речь зашла о напитках, столь любимыми им. – Ты уж и так нахапал вина.

– Тебя угощать, когда в гости приедешь! – поспешил успокоить Андрей друга. – Согласен?

– Согласен, – Костя вопросительно посмотрел на своего московского товарища, тот в ответ лишь утвердительно кивнул головой, тем самым выражая свое согласие.

В усадьбе уже знали о набеге соседей. Ворота затворены. За высоким тыном мелькали остроконечные шеломы ратников. В усадьбе засело четыре десятка профессиональных воинов, да десяток-полтора челядников, да сам пан с женой и детьми малыми. Сила немалая. В лоб брать такой орешек – зубы обломать можно. Терять людей не хотелось. Андрей решил попробовать договориться. Со стороны усадьбы выжидали, не стреляли в одинокого всадника, спокойно подъезжавшего к воротам. Андрея уже ждали. Хозяин усадьбы, как и предполагал Андрей, оказался поляком. Спросил грозно на чистом русском языке:

– Чего надо?

– До темноты усадьба будет наша, – нагло заявил Андрей. – Но я не хочу проливать кровь. Даже если это кровь врагов.

– Говори или убирайся, – пан не был настроен на мирную беседу.

– Предлагаю жизнь всем, кто находится в усадьбе. В полон забирать не буду никого, окупа[100]не потребую. Возьму лишь то, что увезти сможем. Время даю час. Потом пеняйте на себя… – выдвинул ультиматум Андрей, не очень-то веря в то, что его требования выполнят.

Андрей все же надеялся, что разум возобладает над жадностью. Разве добро стоит человеческой жизни? Уважаемый пан католик? Тем лучше! Как предпочитаете общаться с Богом: через священников или настаиваете на личной встрече? Андрей дает честное слово, что все останутся живыми. В полон никого не заберут и окупа не потребуют. Разве этого мало? Это все, что он имеет предложить.

Аргументы подействовали. Ворота усадьбы со скрипом отворились. Из ворот выехал сам боярин на гнедом жеребце и в полной броне. Молча вручил Андрею свою саблю.

Боярин Маслов недовольно ворчал по поводу честного слова Андрея, но решение Андрея не оспаривал, быстро сообразив, что князь дал слово за себя.

– Я тороплюсь. Уйду из усадьбы первым, – многозначительно сказал Андрей, пристально глядя на друга.

Москвич лишь кивнул, когда узнал, на каких условиях произошла сдача. Андрей, по сути, преподнес им усадьбу на блюдечке с золотой каемочкой. Обитателей усадьбы разоружили, согнали в амбар и посадили под замок. Холопы методично грабили усадьбу. Опыт в таких делах у них был. Пожалуй, разного добра в усадьбе взяли даже больше, чем в первой, взятой на щит.

Аппетит приходит во время еды. Маслов, окрыленный легкими победами, вознамерился захватить и третью усадьбу. Костя клятвенно уверял друга, что местные бояре сплошь русские и помощи полякам не окажут. То он точно знает.

«Интересное кино получается, – размышлял Андрей. – То, что оба хозяина разоренных усадеб поляки, – могло быть совпадением. А то, что местная знать служит Литве, – это нормально. Литва – русское государственное образование. Литовские князья на три четверти русские. А вот московские князья – на три четверти татары. Кто кому служит – дело такое… Вот Резанский князь или Пронский, к примеру, тоже недавно под руку Литвы уходили… Даже от части земель своих Резанский князь отказался в пользу Литвы. Перестал князь на Литву смотреть – отобрал назад свои земли. А мы тут зачисткой занимаемся, самой натуральной».

Тут другое интересно. Как тут польские паны очутились? Прочно ведь сели на землях. В усадьбе, сдавшейся на милость победителя, Андрей тоже видел сморчка в сутане. Его Костя сразу оприходовал: повязал и в телегу бросил. Неужели сморчок так важен? Даже на казну панскую дружок боярин внимания не обратил, что само по себе из ряда вон. А как упаковал болезного, так сразу бросился грамотки искать. Да куда там… Если что и было, то сожгли. В печке нашли обгоревшие листы бумаги. Жгли в спешке, потому кое-что Костя все-таки нашел. Тщательно собрал обгоревшие листы и бережно завернул в тряпочку. Потом чуть ли не настоящий допрос учинил Андрею: находил ли он в первой усадьбе грамотки? И Костя точно знал, чьи вотчины громить. А значит, боярин Маслов не сам был инициатором набега. А что отсюда следует?

А следует, что Костик не токмо резанскому князю служит. И участие москвича в набеге тому подтверждение. Сам Васька Московский на такие хитрые комбинации не способен. Молод еще. Крутую мамочку его тоже можно исключить из списка подозреваемых. Митрополит? Это вряд ли. Хотя как знать, как знать… То, что церковники тут замешены, это факт. Но кто конкретно?

Паны польские не столько безобразничали в приграничных землях, сколько служили оплотом для папистов в их планах внедрения католицизма на Руси. Опять же их присутствие на этих землях могло быть чьей-то частной игрой. Необязательно, что столь наглое обращение местных крестьян в католицизм официально одобрено римской церковью. Скорее наоборот. Набег наш преследует цель экономического ослабления вотчин панов и увод православных из цепких ручонок папистов. А Костю просто понесло, и он решил одним махом покончить с католиками. Нет человека – нет проблемы. Вроде бы так говорил вождь всех времен и народов? Ладно. Где наша не пропадала. Рискнем.