Гнездо Седого Ворона - Владимир Свержин

«Они хотят взять Лешагу живьем, опасаются его, но для чего-то хотят заполучить в свои руки». Сердце старого воина наполнилось тревогой. Он уже давно ощущал близкое присутствие ученика. Тот шел к Барьеру упорно, не сворачивая, почти не останавливаясь, будто вовсе не считаясь с опасностью, которая может подстерегать. Но это полбеды!

Наставник с самого начала чувствовал: придет день, и Леха сумеет превзойти его. В нем заложена мощь, о которой ему самому и мечтать не приходилось. Он старательно обучил преемника почти всему, что знал и умел сам, дал верного и преданного напарника, чтоб тот прикрывал ему спину, однако…

Старый Бирюк тяжело вздохнул. Ему казалось, что любимый ученик повредился рассудком. Он шел за Рубеж не один, даже не с отрядом — с каким-то нелепым табором! Свора псов не беспокоила наставника. Эти при случае всегда сумеют постоять за себя и за двуногого собрата. Но женщина!.. Как только он мог додуматься взять с собой женщину в такой опасный путь?!

Сердце его наполнилось досадой и болью. Не будь этой обузы, Лешага, пожалуй, без труда бы оторвался от погони, легко запутал следы, а со временем перебил бы преследователей, всех до единого. Но женщина шла медленно, должно быть, совсем выдохлась. Так что догнать их и прижать к Барьеру не составит преследователям особого труда.

Конское ржание отвлекло старого воина. Он увидел, как из леса на поляну, скрывавшую древнюю ракетную шахту, выехали трое всадников. Один из них спешился перед командиром отдыхающего на привале отряда и после традиционных поклонов и воздеваний рук быстро заговорил, указывая на землю.

«Должно быть, следопыт, — догадался воин, досадуя, что ветер относит слова чужаков. — Похоже, отыскал их следы. Будь Лешага один…»

Он не стал додумывать эту мысль. Леха шел не один, и, конечно, он не бросит свою женщину, даже если в том будет необходимость. Не для того брал с собой. А это значит, что он, Бирюк, должен оказать услугу своему нерадивому ученику. Возможно, последнюю услугу — мысль зацепила мозг колючим краем. Так что же, этот день — последняя точка его долгого пути, и завтрашнего уже не будет?!

Ум, привыкший быстро находить решения, мгновенно выдал другой вариант. «Если женщина умрет, Леха, да еще и со стаей, легко расправится с этими увальнями. Сделать это легче легкого. Ученик потом еще благодарить станет. — Он мотнул головой. — Нет, не станет. Бред!»

Старый Бирюк закусил губу и медленно, чтобы не привлекать лишнего внимания, поднял автоматный ствол. Три выстрела ударили один за другим, почти без промежутка. Следопыт и его товарищи рухнули наземь с простреленными головами и затихли без криков и стонов.

«Вот теперь-то и начнется охота на старого волка!»

* * *

Воинство селения, которое вряд ли кому пришло бы в голову величать красивым древним словом «гарнизон», выстроилось на площади — той самой, на которой еще совсем недавно староста встречал дочь и ее мужчину. Пять с небольшим десятков селян с карабинами и автоматами за спиной, в руках у каждого вилы, топоры или большие тесаки для рубки мяса.

Староста покосился на диковинное чешуйчатое существо, шедшее в сопровождении пары чужаков. Те были молоды, на вид сильны, однако один из них был не вооружен, если не считать обычного ножа на поясе. Другой же, хоть и имел автомат, но держал его, как дубину, будто и вовсе не знал, для чего тот предназначен. Староста с тоской поглядел на обещанное подкрепление.

«От них немного толку — впрочем, сам виноват. Те, кто мог сражаться, полегли там, внизу, подобранные у подножия изранены и вряд ли смогут продолжать бой. Конечно, вместе с ними удалось прихватить несколько автоматов и патроны, но и все. Селение обложено врагом. Те, что нынче засели у ручья, умеют воевать лучше, чем его необученные селяне».

Отец Лил разглядывал странную троицу. Извиняться за «дружественный огонь» было глупо, да и ни к чему. Эти-то, должно быть, отсиживались в кустах, не вступая в схватку, что ж перед ними-то извиняться? Он еще раз хмуро поглядел на спасшихся, пытаясь определить, кто из них старший.

«Кажется, тот, что держит автомат за ствол. Он крепче своего приятеля, хотя говорящее чудище, конечно, пострашнее их обоих».

— Я возьму оружие и патроны, — чуть сконфуженно, однако решительно объявил глава селения.

— Те, что подобрали внизу? — уточнил Марат.

— И ваши тоже. Оставлю только ножи. Впрочем, ты, — он ткнул в грудь Тимура, — если знаешь, как с этим управляться, можешь встать на стены вместе с нами.

— Отряд еще не разбит, — покачал головой караванщик, — а если так, у меня есть свой командир, и я выполняю только его приказы.

— Что?! — нахмурился староста, делая шаг к спорщику.

Автомат, еще мгновение назад выглядевший бесформенной дубиной, как-то очень быстро извернулся в руках чужака, приняв боевое положение.

— Повторяю, — очень медленно и внятно произнес тот. — У меня свой командир, — он указал на драконида, — и я выполняю только его приказы.

Марат внутренне просиял от неожиданного проявления преданности.

— Прошу извинить, почтеннейший староста, но мой соратник говорит правду, — поклонившись, вмешался сказитель. — Тот, кого вы, по вполне простительному неведению, почитаете диким зверем, на деле один из лучших военачальников Трактира. Вы, конечно, слышали о Трактире «Разбитые надежды»? Это место, которое, словно феникс, возрождается для новой жизни из сожженных чаяний былого мира.

— Слышал, — недовольно буркнул отец Лилии.

— Воистину, — напевно продолжал Тиль, — именно предвидению славного Марата из рода Драконидов будет вовек благодарно Дикое Поле. Ибо он разгадал намерения коварного врага и тем помог своему достойному учителю — Лешаге, доблестному и светлому рыцарю, — сокрушить многотысячное войско людожегов и столь же многочисленную свирепую армию волкоглавых.

Да и здесь, в нескольких днях пути, у Сарычевой горки, его разумение и личная доблесть спасли от разгрома наш отряд и даровали жизнь достойному караванщику Тимуру, сыну Исмаила. Конечно, он предан своему избавителю, разве могло быть иначе? — песнопевец почтительно склонил голову.

Староста поморщился, сочтя за лучшее не настаивать. Пусть уж эти двое остаются при своем оружии.

«Но, быть может… — в голове его мелькнула шальная мысль, — если этот страшный уродец так ловко командует войсками, то и здесь придумает что-нибудь полезное?»

Он покосился на свое немудрящее воинство. Что и говорить, эти ремесленники и огородники не ахти какие бойцы. Хоть они и готовы умереть, защищая порог собственного дома, но, увы, это будет бесцельная смерть. Их попросту всех перестреляют у этих самых порогов.

— Что ж, если так, — смягчая тон, протянул староста, — мы будем рады принять вашу помощь. Раненых осмотрит наш лекарь. Если им суждено выжить, он это увидит и сделает все, что надлежит. А нам бы очень не помешал какой-нибудь план боя, иначе тут долго не выстоять. Враги легко перебрасывают свои взрывные заряды через внешнюю стену. Нас тут перебьют, даже не вступая в честную схватку!