И пушек гром - Анатолий Дубровный

– Почтенный аб Брухут сделал выводы: евнухи – плохая охрана, – ласково улыбаясь, сказала Таиса. Покрыв расстояние в несколько метров одним шагом, красивая и хрупкая с виду девушка схватила обоих стражей за горло. Дюжие охранники почувствовали, что ещё чуть-чуть и их ноги оторвутся от пола! А Таиса, ласково улыбаясь, спросила:

– Хозяин где?

Охранники только хрипели, не в силах что-либо сказать, девушка ослабила хватку: если один, выпучив глаза, схватился за горло, то другой попытался всё же вытащить меч. Щелчок девичьих пальчиков, увенчанных внушительными и даже с виду очень острыми когтями, заставил охранника отказаться от своих намерений. Второй просто упал в обморок.

– Слабовата охрана у моего друга Юсуфа, – прокомментировала Таиса и ещё раз щёлкнула когтями, перед носом ещё пребывающего в сознании охранника. И строго спросила, сверкнув глазами с вертикальными зрачками: – Хозяин где?

Страж показал на дверь, после чего закатил глаза и присоединился к своему товарищу, лежащему на полу, Таиса пожала плечами:

– Если на них такое впечатление произвели когти, то что бы было, если бы я показала зубы?

Таиса толкнула указанную стражником дверь. Это оказался кабинет хозяина, аб Брухут не спал, но занимался отнюдь не делами. Перед ним стояла бутылка, в таких хранят вино, блюдо с фруктами и высокий, наполовину наполненный бокал. Напротив сидел сухопарый человек в большой чалме с таким же бокалом.

– Ай-яй-яй! – укоризненно произнесла Таиса. – Разве правоверные пьют вино, да ещё и ночью!

– А когда же нам пить? – невозмутимо ответил евнух и, посмотрев на своего собутыльника, утвердительно кивнул: – Только ночью и пить, когда никто не видит, тем более у нас такое горе!

– Ай-яй-яй! – снова произнесла Таиса, на этот раз сочувственно, что не помешало ей сесть на край стола и отщипнуть виноградину от большой кисти. Аб Брухут понял намёк и, покосившись на когти девушки, позвонил в колокольчик, вошёл растерянный слуга и, не дожидаясь разрешения хозяина, пролепетал:

– Там!.. На полу!.. Оба!..

Хозяин кабинета, демонстрируя хладнокровие и выдержку, вопросительно посмотрел на Таису, та согласно кивнула:

– Я, но не беспокойтесь, они скоро очнутся, а внешнюю охрану я не тронула. Да и незачем было, я прошла сюда через ту комнату… Ну вы помните, там где…

– Но как вы… – начал гость хозяина, девушка, помахав рукой, демонстрируя когти, усмехнулась:

– У меня есть способы… Но пусть это останется моей тайной. Хотя… Может, и расскажу, как это я делаю. Так в чём же ваше горе, почтенный аб Брухут.

Таиса задала вопрос, меняя тему, было видно, что гостю бывшего смотрителя гарема очень хотелось задать ещё несколько вопросов, но он не решается это сделать. Слуга побледнел и упал в обморок, было заметно, что и отважный капитан-ахши прилагает большие усилия, чтоб оставаться спокойным. А аб Брухут с непринуждённостью, даже некоторой бравадой, продолжал общаться с этой непонятно кем, неизвестным образом оказавшейся в хорошо охраняемом особняке евнуха, бывшего смотрителя гарема, а теперь очень почтенного негоцианта славного города Уганабада.

– О моём горе вы знаете, мне пришлось покинуть благословенный Фахдабад, – продолжал евнух, не забыв приказать очнувшемуся слуге принести ещё один бокал и новую бутылку. Таиса, спрятавшая когти, чуть заметно улыбнулась, она бы так не сказала про тот пыльный и жаркий город, столицу Фахдараба, хотя во дворцах было не так уже и плохо. А евнух продолжил жаловаться: – И вот подобное горе постигло моего друга, почтенного капитан-ахши Сейрасбира аб Гутама! Он вынужден тоже скрываться, его последняя неудача так разгневала Улумана, что он захотел посадить моего друга на кол!

Таиса снова улыбнулась – насколько она помнила, Сейрасбир аб Гутам и Юсуф аб Брухут раньше были на ножах, но, видно, общее горе, вернее, перспектива сидеть рядом на колах сблизила бывших врагов. Таиса приняла из рук слуги наполненный бокал и подняла его в приветственном жесте, адресуя его капитан-ахши. Юсуф аб Брухут, кивнув каким-то своим мыслям, обратился сначала к Таисе, а потом к Сейрасбиру аб Гутаму, представив их друг другу, при этом витиевато извиняясь, что не сделал этого раньше. Капитан-ахши смотрел на красивую девушку и не мог поверить, что она командор альбионского флота и что именно она сумела заманить в ловушку и потопить почти весь его флот. Мало того, она сумела так настроить купцов Уганабада, что они отказали в базировании карберийскому пиратскому флоту в своём городе, даже если тот возродится. Это и разгневало Улумана, хотя он и так последнее время пребывал в состоянии близком к бешенству. Бывший смотритель халифского гарема понял сомнения бывшего адмирала и стал того убеждать:

– Да, именно так, эта прекраснейшая из когда-либо виденных мною девушек и есть грозный командор, почти захвативший наш благословенный город!

Таиса усмехнулась, оказывается, этот город тоже благословенный, или у аб Брухута все города благословенные? А тот продолжал:

– Эта прекраснейшая из девушек и выдающаяся из флотоводцев может сжалиться над несчастными изгнанниками и поможет нашему горю!

– Чем же я могу помочь несчастным? – удивилась Таиса и, подняв бокал, из которого перед этим немного отпила, пожала плечами: – Вроде кола вы избежали, а вино у вас… Просто замечательное, что ещё надо для счастья?

– Но халиф Улуман злобен и не забывает того, что хотел сделать, – поднял глаза к небу евнух, изобразив на лице такие мучения, словно уже сидел на колу. Хитро глянув на Таису, он, картинно заламывая руки, продолжил: – Злобность и жестокость халифа не имеет границ! Не в силах дотянуться до нас, он предаёт мученической смерти невольниц! Он не только сажает их на кол, но и варит в кипящем масле!

Таиса чуть подалась вперёд и спросила свистящим шёпотом:

– Его наследник столь же жесток?

– К счастью, у него нет наследников, – развёл руками аб Брухут. Таиса чуть подняла бровь, намекая на то, что при таком количестве жён и наложниц трудно остаться бездетным. К тому же дети у халифа были, дочери – точно. Евнух со скорбным видом сообщил: – В своей непомерной злобе он приказал убивать всех рождающихся младенцев мужского пола.

Таиса понимающе кивнула – халиф был не столько злобным, сколько параноиком, он боялся, что подросший наследник убьёт его самого. Евнух замолчал, ничего не говорил и капитан-ахши, старавшийся не смотреть на красивую девушку, на ней-то из одежды ничего не было! В отличие от других представительниц своего пола это её ничуть не смущало, но у других девушек не было таких когтей! Нарушив молчание, Таиса спросила:

– Если халиф умрёт, кто займёт его место?

– Достойный из достойнейших… – начал аб Брухут, Таиса его перебила, требовательно спросив:

– Кто?!

– Почтенный Сейрасбир аб Гутам, – так же быстро ответил евнух.

– Почему он сейчас не может сместить халифа? – задала следующий вопрос девушка.