Бриллианты для невесты - Лорен Вайсбергер

Когда она рассказала им про австралийца, обе смеялись и аплодировали ее рискованной победе. Ли официально объявила, что риск моногамности преодолен. Адриана, как обычно, требовала подробностей о размере, и позициях и, похоже, обзавидовалась, когда Эмми сполна удовлетворила ее любопытство. Распутный тур официально объявили открытым и действующим. Эмми ожидала такого же или даже большего энтузиазма в отношении Рафи, особенно когда Адриана позвонила ей за день до этого, но подруга отреагировала более сдержанно.

— Эй, с Новым годом! — сказала Эмми. — Как там дома?

Адриана вздохнула.

— В Сан-Паулу отлично, приятно со всеми повила но, по-моему, целая неделя между Рождеством и Новым годом — это слишком.

— Но, насколько я понимаю, твой отец счастлив?

— На седьмом небе. Это единственное время в году, когда все его дети собираются в одном месте, так что же тут поделаешь? Это праздник по заказу, но пока все мы это понимаем, приезжаем и улыбаемся, терпеть можно.

Эмми посмеялась про себя представлению Адрианы о невыносимом: тропический климат, огромное фамильное поместье, где слуг больше, чем в среднем отеле, и целая неделя безделья — ешь, пей и навещай старых друзей. Она решила круто сменить тему, чтобы не отпустить какое-нибудь недоброе замечание.

— Угадай, что случилось? Прошлой ночью я узнала — в библейском смысле — горячего израильского парня. И сегодня мы тоже проводим вечер вместе.

Адриана присвистнула.

— Ничего себе, querida. Быстро ты, однако. Как молния.

— Ой, да ладно тебе, не говори, что не прыгнула бы в постель с солдатом!

— Конечно, прыгнула бы. Но разве всего на прошлой неделе у тебя не был Крокодил Данди? Или я напутала? Бог мой, Эмми, никогда не думала, что мне будет трудно упомнить твоих мужчин.

Не послышалось ли Эмми раздражение в голосе Ади? Или осуждение? Осмелится ли она подумать, что это могла быть зависть?

— Рафи красивый, умный и абсолютно милый. Было так здорово!

— Давай не забывать, что он еще и еврей, — сказала Адриана, и Эмми представила, как она грозит ей пальцем.

— Мы знаем, что это значит… кандидат в мужья!

Эмми театрально вздохнула.

— Всего полгода назад вы с Ли в два голоса кричали, мне надо прекратить охоту на мужа и я обязательно должна расширить свой сексуальный ассортимент. Затем, когда я именно так и поступаю, вы говорите только о замужестве!

— Хорошо, querida, успокойся. Разумеется, я хочу, чтобы ты сполна развлеклась. Давай поболтаем о чем-нибудь другом, например, обо мне.

Эмми засмеялась, на приглушенном звуке переключая каналы гостиничного телевизора.

— Справедливо. Как мистер Бэрон? Мечта, как всегда?

— Он хорош. Вернулся на съемки в Торонто. Но у меня есть новость.

— Только не говори, что…

— Нет, мы не помолвлены. Однако… — Ради пущего эффекта она выдержала паузу, и Эмми готова была удушить подругу. — «Мари Клер» собирается печатать мою колонку!

— Твою колонку?

Эмми понимала, что не такой реакции от нее ждут, но она впервые об этом услышала.

— Да, можешь себе представить? В ноябре, на ужине, куда меня притащил Тоби, я познакомилась с одной редакторшей и научила ее ловить мужчин — кстати, она применила мои инструкции настолько успешно, что до сих пор встречается с парнем, с которым познакомилась в тот вечер, — и она хочет публиковать мои советы!

Эмми едва могла скрыть шок. Адриана — колумнистка? Кто-то будет платить ей за проделанную работу? Это с трудом укладывалось в голове.

— Ади, поздравляю! Ты сможешь поделиться своей Мудростью с целым поколением молодых женщин. Невероятно!

— Видит Бог, они в этом нуждаются. Американские женщины… Боже мой… но я попробую. Послушай, мне нужно готовиться к обеду. Папа пригласил на сочельник всех соседей. Куда ты сегодня идешь со своим израильтянином?

— В какой-то ресторан в Тель-Авиве, а потом, если спросит мое мнение, прямиком ко мне в номер.

Адриана вздохнула.

— Со мной разговаривает новая Эмми. Это согревает мне сердце, querida. Только будь осторожна, хорошо? И надо спать с каждым встречным.

— Я не ослышалась? Что ты, черт возьми, хочешь этим сказать? Да надо ли напоминать тебе…

Адриана перебила ее мелодичным смехом:

— Я должна бежать, querida! Желаю сегодня повеселиться, и счастливого Нового года! Поговорим в следующем году!

От этого разговора у Эмми осталось странное чувство, словно в младших классах, когда она наблюдала за подружками, ворующими помаду в «Кеймарте»: вроде не на сто процентов виновата, но нервничает и немного стыдится. Разве она не делает именно то, на чем настаивали? Она не пыталась никого сделать своим мужем — ни одной мечты о свадьбе за несколько месяцев! — и все равно ощущает их неодобрение. Это несправедливо! Даже у ангела Ли было до Рассела двенадцать или пятнадцать парней, и никто не посчитал это особо примечательным. А Адриана! Боже милосердный! Эта девица спала с мужчинами (множественное число), с которыми знакомилась в такси по дороге домой с вечеринок, никогда не видев их раньше, и имеет наглость делать вид, будто шокирована, когда Эмми знакомится на работе с приятным парнем и принимает трезвое, зрелое решение переспать с ним. «Прости, Ади», — подумала она, закатывая глаза. Секс с тремя исключительно вежливыми и красивыми мужчина ми еще не превращает тебя в роковую женщину.

Поклявшись не допустить, чтобы новоприобретенная стыдливость подруг помешала ей, Эмми отодвинула тарелку и уютно устроилась в мускулистых объятиях Рафи.

— Хочешь посмотреть какой-нибудь фильм сегодня вечером? — проворковала она, покрывая его плечо легкими поцелуями. — Или может, закажем что-нибудь на платном канале?

Рафи погладил ее по голове и поцеловал в лоб.

— Я бы с удовольствием, дорогая, но мне нужно вернуться домой. — Он посмотрел на часы на ночном столике. — Вообще-то мне уже пора двигаться.

— Уже?

Эмми выпрямилась, едва не ударив его плечом в челюсть. Разве не собирались они провести весь день в постели, занимаясь любовью, принимая ванны и попивая йогуртовые Смузи? Она прикинула, что заниматься этим они будут по крайней мере до вечера, когда натянут что- то из валяющейся вокруг одежды и отправятся в какую-нибудь жалкую с виду забегаловку с отличной едой, известную только местным жителям. Они закажут фалафель и хуммус и будут пить дешевое красное вино, а потом побредут назад в отель, смеясь, держась за руки и всю дорогу натыкаясь друг на друга. Насытившиеся и измученные, они упадут на прохладные простыни и проспят десять часов кряду, проснутся только для того, чтобы снова заняться любовью, прежде чем он отвезет ее в аэропорт, где, поцелуями осушая слезы, поклянется приехать к ней в Нью-Йорк после праздников, если не раньше. Наверняка тогда она познакомится и с его родителями… конечно, получится слишком быстро, но, учитывая, что он проделает весь этот путь из Израиля, а те живут всего лишь в Филадельфии, глупо не встретиться за трапезой, даже если это будет ленч на скорую руку где-нибудь на…