Последние Северы - Николай Анатольевич Савин

сломить их власть с молодым императором. Возможно, молодость сыграла ему на руку. Но мятеж показал слабость власти Александра. Если бы преторианцы подозревали, что их накажут за то, что они сделали, императорская семья разделила бы судьбу Ульпиана, однако этого не случилось, значит воины были уверены в безнаказанности. Преторианцы оставались непослушными и мятежными на протяжении всего правления Александра Севера и в конце концов выдали его убийцам Максимина.

Отсутствие Месы в этих событиях предполагает л ибо внезапный крах ее влияния или, что более вероятно, болезнь, старость, или сочетание того и другого. Ульпиан, например, бежал к Мамее и Александру, но не к Месе. Геродиан описывает ее как «старуху» уже в 218 году. В реальности в 223 году ей было за пятьдесят, но продолжительность жизни римлян была ниже по сравнению с современными временами. Меса определённо умерла между ноябрем 224 года, когда ее имя исчезает из актов «арвальских братьев», и августом 226 года, крайним сроком женитьбы Александра на Орбиане.

Геродиан, по-видимому, относит смерть Месы к свадьбе Александра Севера с Орбианой, которая была устроена исключительно Мамеей. Монеты, выпущенные в честь бракосочетания, датированы августом 225 года и августом 226 года. Всё, что мы можем сказать с уверенностью, это то, что Меса умерла между ноябрем 224 и 227 года, когда она появляется обожествленной в Feriale Duranum (списке религиозных обрядов когорты XX Palmyrenorum). Там Меса уже указана как обожествленная.

По мнению Макхью, совокупность свидетельств позволяет предположить, что Меса умерла в конце 225 – начале 226 г. после продолжительной болезни и, вероятно, до женитьбы внука. Хотя в сильно восстановленной фрагментарной надписи Сейя Херения Орбиана упоминается как Августа, наряду с Мамеей и Месой.

Правительство Александра уже с конца 222 года фактическим возглавляла Мамея, «женщина праведная, но скупая, страстно любившая золото и серебро» На протяжении всего времени правления сына она будет сохранять огромное влияние, даже женит его по своей воле, а потом отстранит от дел невестку. Обладая незаурядным политическим талантом, уверенно лавируя в сложной для женщины среде императорского римского дома, она имела два существенных недостатка, приведших её и сына к гибели. Во-первых, Мамея была неравнодушна к богатству, «ведь делая вид, что она накапливает богатства для того, чтобы Александр щедро и без труда мог сделать приятное воинам, она умножала собственное состояние…». Скрыть это было невозможно, как бы Мамея ни старалась. Жадность её вызывала ненависть, а усилия скрыть эту жадность – презрение. Во-вторых, именно Мамея испортила Александра, превратив его в маменькиного сынка. Это обстоятельство привело к ужасным последствиям. Император, не способный самостоятельно править и не уважаемый воинами, не имел никаких шансов.

Новыми префектами претория после гибели Ульпиана были назначены Луций Домиций Гонорат и Марк Эдиний Юлиан. Мы знаем, что незадолго до этого они были префектами Египта. Пока Эдиний Юлиан не приехал из Египта, обязанности префекта претория за него исполнял некий Тит Лорений Цельз.

В списке префектов претория на 223 год стоит и Луций Дидий Марин, вероятный вдовец Аннии Корнифиции, дочери Марка Аврелия, казнённой Каракаллой. Его пребывание на посту префекта претория могло длиться всего несколько недель. Б. Салвей предполагает, что он был префектом анноны, возможно, заменив Эпагата, который был переведен в префектуру Египта. Его положение в списке Канузия предполагает, что какую бы должность он ни занимал, он был важной фигурой в concilium principis.

В Альбоме Канузиум важнейшее место в списке покровителей Канузия занимает Аппий Клавдий Юлиан, который в конце 223 года, вроде бы, был префектом Рима, а в 224 году стал консулом-ординарием. Вторым консулом, напомним, стал Гай Бруттий Криспин, о карьере которого более ничего не известно.

Тогда же выдвинулся Гай Петроний Магн, ставший консулом-суффектом в 225/226 году и лидером сенатского сопротивления Максимину Фракийцу в будущем. О значимости этой фигуры говорит то, что сенат готов был предоставить Петронию даже императорскую власть.

Перечисленные люди, насколько мы их знаем, кажутся вполне достойными, честными и способными, тем более странно, что они заменили таких же честных и способных людей Ульпиана и его самого.

Интересным фактом является возвращение в большую политику известного доносчика Луция Луцилия Присцилиана, имя которого тоже присутствует в Альбоме Канузиум (девятнадцатым в списке). Вот его карьера считалась скандальной и сомнительной. Он перешел границы общественного приличия, появившись на арене, но его действия, похоже, вызвали восхищение императора Каракаллы, который был очарован гладиаторскими боями. Затем Присцилиан стал доносчиком, действуя как осведомитель. Каракалла вознаградил его, введя в сенат в ранге пропретора. Доказав свою полезность и лояльность, в 217 году он был назначен наместником Ахайи. Гибель Каракаллы привела к падению Присцилиана. Он был осужден, сослан, а его имущество конфисковано. Однако в 223 году его, должно быть, вновь призвали на службу и так он появился в Альбоме. Вероятно, это было уже инициативой Мамеи.

Смерть Ульпиана, вероятно, совпадает с возвышением ученика Павла Лициния Руфина до сенаторского статуса. Ещё при Ульпиане он получил должность секретаря петиций, a libellis. Вообще же Руфин начал свою карьеру ещё при Септимии Севере в качестве юрисконсульта императора, затем был произведен в должность ab epistulis graecis, а затем studiis, который был прикреплен к судебному двору императора. Этот пост привел к назначению Руфина a rationibus, а затем и a libellis. После смерти Ульпиана, Руфин был возведён в сенаторское достоинство.

Похоже, что Руфин был вознагражден сенаторским статусом в конце 223 года, как ни странно, в ранге бывшего эдила, а не бывшего претора. Затем он стал претором, легатом Норика, и, наконец, получил суффектное консульство, либо ранг консула, ad lectio inter consulares. Его замечательная карьера достигла апогея, когда коллеги избрали его одним из двадцати сенаторов, которым было поручено организовать сопротивление Максимину Фракийцу в 238 году.

Возвысился также Геренний Модестин, ученик Ульпиана. Вполне вероятно, что именно Модестин получил всю документацию Ульпиана после его смерти. Он сменил Руфина на посту a libellis, каковым и был до 226 года. Позже Модестин был вознагражден за свою работу постом префекта вигилов.

Тогда же среди советников императора появляется Элий Марциан, еще один юрист и ученик Ульпиана. Его цитируют и Ульпиан, и Павел, и один рескрипт Александра Севера, кажется, адресован ему.

Опять способные люди. И, опять же, Александр не терпел лжи. На этом деле можно было даже потерять жизнь. Так произошло с неким Верконием Турином. Прежде он считался другом Александра, но не оправдал доверия императора. Он зазнался, начал выдумывать всякие небылицы, бесславил власть Александра, изображая его глупым человеком, которого он держит в своих